Николай Негодник

— Эй, куда я попал?

Волхв с трудом открыл один глаз, другой заплыл от удара об ветку. Или то была чья-то лопата? Рядом, на коленях, стоял странный рыжеусый парень с перекошенным на сторону лицом. Он-то откуда здесь взялся? И одет непонятно — рубашка даже срам не прикрывает. Вязаная, но в одну нитку, словно кольчуга у экономных франконцев. Красоты много, а толку… Не только саблю булгарскую не удержит, но и хороший комар ее насквозь прокусит. А порты синие, линялые, совсем смешные — швы наружу торчат, а причинное место вообще желтыми нитками выделено. Хвастается?

— Так где я все же? — опять пытает. Но речь вроде бы русская, и часто маму поминает, когда за бока хватается. — А ты тоже не местный?

— С дуба я рухнул, — пояснил Серега. — Вот с этого.

— Тогда понятно. И я с него. А чего тогда наверху не встретились?

— Так вниз же летели…

— Ага… А где мой дом?

— Какой?

— Ты чего, дурак? Говорю же — мой дом.

— Не было здесь никаких домов. Кто же так далеко от города селится в одиночку?

— Ничего не далеко, полтора километра всего… Постой, а микрорайон где?

— Странное название, в нашем княжестве сроду таких не бывало. Может, ты из Новградска?

— Нет, славельский я. Ой… какого такого княжества?

Долго еще любопытные сороки смотрели на двух парней, сидевших в тени священного дуба и оживленно о чем-то разговаривавших. То один, то другой собеседник порой вскакивал и размахивал руками, преимущественно покручивая пальцем у виска. Изредка оба прикладывались к большой ведерной фляге, непременному атрибуту всякого волхвования. Только ближе к полудню угомонились, поднялись и быстрым шагом пошли по тропинке в сторону Славеля.

Глава 1

Наутро Коля Шмелёв неторопливо мерил шагами высокую и светлую горницу. А что еще оставалось, если хозяин куда-то спозаранку пропал, а голова невыносимо трещит после вчерашнего культурного шока? Мягкий туранский ковер глушил звуки, а медвежьи шкуры на широких лавках приглашали прилечь, отдохнуть, забыть про новый мир со всеми его непонятностями. Но Николай не поддавался, продолжая наматывать круги, — так лучше размышлялось.

Да, хорошо заметно, что не бедствует мастер. Волхвованием в нынешнее время, кроме неприятностей, ничего не заработаешь, а кузница прокормит. Видно, не врал вчера в подпитии, что он — лучший кузнец на все окрестные княжества и старинными секретами владеет. Хвалился, что любой чужой клинок пополам перерубит своим мечом, а дамасские, те, как лучину, вдоль строгает. Вот и сундук под окошком стоит, наверняка Серега там лучшие произведения хранит. Заглянуть?

— Я только погляжу, — договаривался Коля с совестью. — Даже руками ничего трогать не буду.

Крышка, окованная толстыми железными полосами, открылась неожиданно легко. Видимо, часто пользуются, вот и петли хорошо смазаны. Из сундука, испуганно взвизгнув, выскочил рыжий мужичок маленького роста. Совсем маленького, чуть выше шмелёвского колена, и вопросительно глянул снизу вверх зелеными глазами с вертикальными, словно у кошки, зрачками.

— Кажется, с вечера должно остаться. Да, и все пройдет, — пробормотал Николай, отступая к столу и пытаясь нащупать за спиной посудину.

Но лекарство не подействовало — наваждение не пропало. Оно принюхалось, задвигало длинным носом и спросило тонким голосом:

— Романея?

— Не знаю, — честно ответил Шмелёв, не разбиравшийся в винах.

— Угостишь?

— Сгинь, нечисть! — перекрестился Коля, другой рукой нащупывая крестик на груди.

— Сам дурак, — обиделся мужичок. — Тимоха я, домовой здешний. Выпить дай?

— На. — Протянутый ковш с вином мелко-мелко дрожал. — Ты точно не нечисть?

— Не-а, — мифическое существо выдуло всю посудину единым махом и неторопливо, с занюхом, вытерло губы расшитым рукавом. — Чистый я, у меня половина родни — банники. А пошли, попаримся? Или к девкам? А то и совместить можно.

— Я бы не советовал, — раздался за спиной голос вернувшегося волхва. — Это врун, малолетний пьяница и к тому же не настоящий домовой. Так, стажер на полставки.

— И ничего не малолетний, мне в аккурат в этом годе двести стукнуло.

— Цыц! — прикрикнул Серега на домовенка. — Иди лучше по дому чем-нибудь займись. А еще раз пьяного на рабочем месте увижу — посажу в лапоть и отнесу в церковь. Ты меня знаешь.

Тимоха побледнел и вылетел из горницы. В буквальном смысле вылетел, не касаясь пола босыми когтистыми ногами.

Николай тоже решил повременить с лечением.

— А что, это действительно домовой?

— Действительнее не бывает. Их сейчас гоняют везде, вот у меня и прячутся. И все при деле — кто молотобойцем в кузне подрабатывает, кто вот по хозяйству. Волхву мыть полы невместно.

Через неделю вынужденного безделья, заключавшегося в штудировании толстенных фолиантов из того самого сундука, Шмелёв окончательно озверел и попросил листок бумаги и карандаш. Домовые в доме есть, так вдруг и карандаш где завалялся?

— Зачем? — удивился кузнец. — Лучше запоминай, что я тебе читаю. И сам учись.

— Буквы непривычно написаны. Да и скучно. Вот скажи, на фиг мне знать родословную твоего князя до двенадцатого колена?

— Знание — сила!

— Я вчера того солдатика не знанием, а кулаком утихомиривал, — хмыкнул Николай, потирая ободранные костяшки.

— Не солдатика, а отрока княжьего, неуч, — укорил Серега. — Почто его свиньей обозвал?

— А нельзя было?

— Нельзя! — сурово отрезал волхв. — Собакой — еще куда ни шло. А лучше псом. Свиньей — не по чину, так только купца какого…

— Какие все нежные!

— Какие есть! Пока твердо все не заучишь — на улицу не пущу.

— Ладно, не больно-то и хотелось, — согласился Шмелёв. — Но бумагу-то дай.

— Бумаги у меня нет, ее из страны Син за большие деньги привозят. Могу предложить египетский папирус тьмутараканской выделки и гусиные перья местного производства. Пойдет?

— Давай, что уж с тобой поделать, — Коля подгреб к себе брошенный на стол свиток. — Вот посмотри, какая у меня идея появилась.

Серега внимательно следил за причудливым танцем пера и громадными кляксами, сие действо сопровождавшими.

— А, по-моему, это хрень, — заявил он после некоторого раздумья. — Конструкция сия работать не будет.

— Пушка ему не понравилась, — проворчал оскорбленный в лучших чувствах Николай. — У тебя среди золотарей связей нет?

— Так вот ты ее чем заряжать собрался! — восхитился волхв. — Хорошо придумано. Лезет, значит, злой половец на стену, а тут прямо в рожу благовония летят. Какой уж тут приступ…

— Ты лаптем не прикидывайся, мне селитра нужна. Знаешь, что это такое?

— Знаю, мне положено быть мудрым. И даже знаю, для чего нужна. Ты, Коля, не огорчайся, но первые огнестрелы у нас еще мой прадед лет сто назад испытывал.