Никому тебя не отдам

– Язва!
– обиделся Кир.

– Прости, Кирюш!
– опять начала хихикать я.
– Но я не смогу здесь... спать!

Я выскочила из комнаты.

– Ничего ты не понимаешь, женщина!
– дулся Кирилл, накрывая на стол.

– Не понимаю!
– честно согласилась я.
– И не хочу этого понимать. Зеркало просто ужасное!

– Оно закрывается панелью!
– сдался Кир.
– Если закрою, тебя все устроит?

Я хмыкнула.

– Устроит. Главное, не требуй, чтобы я спала в шелковом белье!

– Почему? Именно об этом и хотел тебя попросить.

Как все предсказуемо! Мне захотелось зевнуть.

– А вот ты представь. Черное шелковое белье! Я в шелковой сорочке, раскинулась на постели...

Мечтательный взгляд Кирюши.

– ... ты раздеваешься и прыгаешь ко мне, и овладеваешь мной, в порыве страсти не раздевая меня...

Кир двинулся ко мне.

– ...и при первом же движении...

Кирилл почти ухватил меня за руку.

– Я улетаю на пол, скользя в своей сорочке по шелковым простыням!
– громко и злорадно закончила я, выскальзывая из его рук.
– Дико возбуждает! Особенно я, в гипсе после этого!

– Тьфу, на тебя, обломщица!
– сердито заявил Кир, возвращаясь к столу.
– Уже и помечтать нельзя!

– А теперь ответь мне серьезно, ты хочешь и дальше со мной встречаться? Принуждать я тебя не хочу, быть заменителем Богдана тоже, равно как и щитом от него, - задал мне вопрос Кир, когда мы обосновались в гостиной на полу, возле разожженного камина, с вином и закусками.

– Хочу. И ты не заменитель и не щит от Радова! Ты очень важный для меня человечек!
– я подползла к Киру и уютно устроилась в кольце сильных рук.
– И я не желаю, чтобы ты подозревал меня в таком.

– Тогда подожди меня, я пойду, поговорю кое с кем, - он осторожно высвободился и встал с пола.

– А до завтра твой разговор подождать не может?
– прервать такую идиллию! Гад.

– Нет. Ты сама сказала, что не хочешь, чтобы Радов и дальше нам надоедал.

– Ты же не собираешься его заказать?
– ляпнула я встревоженно. Кир замер, потом засмеялся.

– Что за кровожадные мысли в твоей голове? Нет, я всего лишь попрошу его не вмешиваться.

– Так он тебя и послушает!

– Послушает!
– уверенно и твердо заявил Кир, уходя наверх.

Была мысль подслушать. Но женское любопытство пало под натиском умиротворения от горящего камина и пушистого коврика, на котором я растянулась.

– Я вернулся.
– Кир опустился рядом и опять меня обнял.

– И все, кому ты звонил?

– Ты не отстанешь?
– с надеждой уточнил парень.

– Неа.

– А придется. Не скажу и не допытывайся, ладно, маленькая моя? Не могу. Но точно гарантирую - никакой агрессии в сторону Радова, пока он сам что-то не предпримет, не будет.

*****************************

Богдан сидел в своем рабочем кабине, в здании автосалона. Бросив машину возле входа и отдав ключи охраннику, он прошел через черный вход и запер за собой дверь. Разговор с недовольным отцом менее получаса назад серьезно выбил парня из колеи. Он раз за разом прокручивал диалог в голове вновь и вновь:

– Богдан? Где ты сейчас?

Отец был обманчиво спокоен. Но Радов-младший знал этот тон. И ничего хорошего он ему не предвещал.

– Еду в автосалон.

– Что ты ночью там забыл?

– Брал машину на тест-драйв.

Отец помолчал.

– Фиговый у тебя тест-драйв вышел! Объясни мне, сын, каким образом ты умудрился перейти дорогу самому Мирославу Натановичу?

Богдан впал в замешательство. Он сообразил о ком речь - Мирослав Натанович входил в Совет директоров банка, часть акций которого принадлежала и его отцу. Контрольный пакет был именно у Мирослава.

– Понятия не имею!
– честно ответил он. С Мирославом он и знаком-то не был, только много слышал о нем от отца. Серьезный человек и весьма опасный. Было дело, Радов-старший обмолвился и о криминальных связях Мирослава.

– Тогда почему Покровский звонит мне среди ночи и весьма раздраженным голосом пока еще вежливо рекомендует тебе не переходить ему дорогу?
– взъярился на Богдана Радов-старший.
– В общем так, сын. Не знаю, где ты и куда влез, но чтоб я больше от него ничего не слышал в твой адрес! Заигрался совсем, мелочь! К кому ты лезешь, идиот?! Жить надоело?! Все! Потом поговорим.

Отец отключился.

И теперь в голове Богдана стучала набатом эта фамилия - Покровский.

Так вот кто ты такой, Кирилл и почему твоя фамилия показалось знакомой!

Богдан тяжело поднялся, и взяв на стоянке свою любимую RX-8, поехал домой.

Дома он словно сорвался с цепи. На пол летело все, что попадалось ему под руку. Богдан метался и рычал как дикий зверь, попавшийся в капкан. Разгромив квартиру, он достал коньяк и начал напиваться.

Покровский! Надо же было так умудриться! Так этот мажор, этот холеный красавчик, который спит со всем, что движется и крутит задницей перед камерами - это сын Мирослава? Интересно, а сам папочка знает о похождениях сынка? И как только репутации самого Мирослава такое не вредит?! Хотя о чем он, там и пикнуть-то никто не посмеет, чем бы дитятко не тешилось...

Богдан бессильно ударил кулаком по стеклянной столешнице. Журнальный столик прекратил свое существование, а он сам словно и не заметил глубоких порезов, кровь из которых моментально запачкала одежду. Покровский!

Нежная его девочка! С кем она встречается, сама-то знает? Наверняка, нет! Таких отцов, как Мирослав не афишируют. Незачем! Про них лишний раз не вспоминают. А главное, Кирилл на корню пресек все возможные попытки Богдана напрямую добраться до Киры. Теперь не стоит и подходить к ним на пушечный выстрел - еще один звонок Мирославу и все, пиши пропало или Радову-старшему или Богдану. И так будет, пока Кир не наиграется в отношения с его малышкой!

– Если бы я тогда не повел себя как последний кретин, если бы не уехал! И эта твоя подруга! Дернуло же меня повестись на эту тварь!
– шептал Богдан, обхватив голову окровавленными руками и покачиваясь. Он сидел среди хаоса из обломков, рядом валялась пустая коньячная бутылка.
– Девочка моя хорошая! Моя нежная! Нет, теперь не моя...