Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Никто не видел Мандей
Шрифт:

– Ну так просто притворись больной, – посоветовала она, пожав плечами. Потом сунула в рот вишневый леденец, пока я разворачивала свой яблочный.

– Я не могу. У нас в приходской танцевальной группе выступление. Мы репетировали его несколько недель. Мама уже подогнала на меня костюм и все такое.

Мандей ухмыльнулась липкими красными губами.

– Черт, тебя в этой церкви заставляют потрудиться ради Иисуса… Тебе хоть платят что-нибудь? Может, мне тоже поучаствовать?

– Заткнись! – засмеялась я и шутливо толкнула ее.

– Я могу выступать в приходской танцевальной

группе. Смотри!

Она побежала впереди меня, на каждом шагу взмахивая длинными руками и покачивая бедрами. За лето перед седьмым классом Мандей каким-то образом ухитрилась подрасти, обогнав меня. Ее грудь выпирала под блузкой, а под клетчатой юбкой обрисовывались округлые формы. Дважды в неделю дежурные на входе заставляли ее проходить проверку на длину юбки. Рядом с ней я выглядела плоской, как доска.

Она остановилась, развернулась, изображая бесстрастное лицо, замедленным движением воздела руки к небу, потом склонилась, как в молитве.

Я засмеялась.

– Лучше не шути с этим, не то Иисус поразит тебя на месте!

Мандей подпрыгнула, ухмыляясь.

– Йо, но это было типа круто! Когда придем домой, надо добавить это к ежедневным занятиям.

– Ага, – согласилась я.

Мимо прополз заниженный «Кадиллак».

– Эй, Клодия, какого он цвета? – Мандей хихикнула.

– М-м-м… вроде как смесь ржавого и абрикосового с желтым оттенком.

Она засмеялась.

– Ты ужасно странная… О-о-о! Давай зайдем в кафешку. Я умираю с голоду.

Мандей затащила меня в «Гуд хоуп кэрриаут», где продавали навынос китайскую еду. Она находилась в нескольких кварталах от нашего дома, и мы часто забегали туда по пятницам после школы перекусить.

– Значит, ты действительно думаешь, что мне нужно просто… притвориться больной? – спросила я, пока мы стояли в очереди.

– Ты не можешь просто притвориться больной. Тебе нужно бросить все это. Только так ты сможешь избавиться от этого.

– Бросить? Не ходить в церковь? Ты с ума сошла! Мама убьет меня!

– Ну а какой еще выбор у тебя есть? Ты собираешься встать и читать Писание перед всеми? Читать столько всяких слов?

Я сглотнула и покрепче ухватилась за лямку своего школьного рюкзака. Мандей была права. Они попросят меня, а я не могу рисковать своим позором перед прихожанами.

– И как мне бросить? – пробормотала я, глядя в пол.

Она пожала плечами.

– Скажи маме, что не хочешь больше ходить туда, что тебя это напрягает.

Мандей всегда лгала невероятно умело, как будто от этого зависела ее жизнь. Я никогда не смогла бы так убедительно врать, даже ради спасения собственной шкуры.

– Черт, да мама разозлится, как не знаю кто… – Мне ненавистна была сама мысль разочаровать ее.

Мандей проворчала, глядя куда-то в сторону:

– Она никогда так уж сильно не злится.

Когда мы дошли до стойки, Мандей стала делать заказ за нас обеих. В нашем дуэте она была ведущей и всегда заговаривала первой, пока я мялась где-то сзади. Хочу сказать, что на самом деле я не была застенчивой или боязливой, просто Мандей лучше умела находить язык с посторонними. Людей всегда тянуло к ней, но я не хотела

делить ее с кем-то еще.

– Две порции курицы с соусом мамбо и дополнительной порцией соли.

– Столько соли тебе вредно, ты же знаешь, – упрекнула я. Она закатила глаза.

– Да, бабуля, знаю. Черт, я кошелек дома забыла… У тебя деньги есть?

Я мрачно взглянула на нее и достала десять долларов, которые дал мне папа. Мандей ухмыльнулась.

– Спасибо, в следующий раз угощаю я. И нам сейчас даже хватит на холодный чай!

Дверь позади нас распахнулась, и в кафе ввалилась толпа парней: плотные дреды, длинные черные футболки, толстовки с капюшонами; один держал под мышкой баскетбольный мяч.

Я придвинулась ближе к Мандей. Она лишь окинула их быстрым взглядом; похоже, они не произвели на нее впечатления.

– Для меня что-то плохо, – прошептала она мне на тайном языке, который мы изобрели в пятом классе. «У тебя всё хорошо?»

– Спагетти. – «Всё в порядке».

Она кивнула и еще раз посмотрела на парней.

– Если десятка слева – небезопасно. – «Вон тот, справа, – симпатичный».

– Я умница? – «Ты чокнулась?»

Она ухмыльнулась и снова повернулась к кассиру за пуленепробиваемым стеклом.

– Черт, как же долго! Мы не можем торчать тут весь день, понимаете?

Один из парней покосился на ее голые ноги, что-то пробормотал остальным, и все они засмеялись. Я придвинулась к Мандей еще ближе, удивляясь ревности, вдруг вскипевшей у меня в груди.

– Вы что, близняшки или как? – спросил один из парней под гогот остальных.

Мы любили такие вопросы, потому что и так притворялись, будто мы близнецы. Однако на их жалкую приманку не клюнули. Мандей быстро оглянулась и забрала наш заказ. Затем схватила меня за руку и потащила к двери как раз в тот момент, когда один из парней загородил нам дорогу. Мандей налетела прямо на него и отпрянула назад.

Он ухмыльнулся, окинув ее взглядом.

– Виноват, мелкая. Прошу прощения!

Словно лань, застигнутая светом фар, она ахнула и, пошатнувшись, наткнулась спиной на меня. Массивная фигура парня перекрыла дверной проем, а его дружки слезли со своих мест и окружили нас. У меня возникло чувство, что нас загнали в угол. Быстро подхватив Мандей под руку, в пару шагов мы ухитрились обойти парня с левой стороны и выскочили за дверь кафе.

Молча прошли два квартала, потом Мандей выдохнула:

– Но он все равно симпатичный.

– Ты что, ему уже лет семнадцать! Они из старшей школы! И какое им до нас дело?

Она усмехнулась и пожала плечами.

– Ну и что, он все равно симпатичный… И мы уже не маленькие девочки.

В тот год разговоры о парнях от гипотетических мечтаний о рэперах и кинозвездах перешли к более реальным обсуждениям соседей и одноклассников.

– Ты запала на одного из них, а? – поддразнила Мандей. Я втянула воздух сквозь зубы.

– Да кому интересны эти козлы? Они воняют, как горелый жир у мамы на кухне. Такое впечатление, что они две недели не мылись.

Поделиться с друзьями: