Никто

И ее светлость начала рассказывать длинный, скучный анекдот о собственной свадьбе. Насколько Ричард понял, eго единственный смысл заключался в том, что ее муж был таким же неохотным женихом, как он сам. Ричард впервые почувствовал укол сочувствия к неудачливому герцогу Арнсфорду.

Вежливость запретила ему перебивать герцогиню, но как только она сделала паузу, чтобы перевести дух, Килвертон решительно вступил в разговор. Его уже не заботило, покажется ли он грубым.

– Боюсь, я не смогу посвятить вам все утро, дамы. Прежде чем уйти, я хочу попросить несколько минут наедине с Элизабет - немедленно!

Элизабет бросила отчаянный взгляд на мать, но, к сожалению, ее светлость не могла придумать разумного возражения. Пара обручена, абсурдно делать вид, что им нужен сопровождающий. Увидев, что ее грозная мать растерялась, Элизабет издала еще один высокий, задыхающийся смех:

– Правo, Ричард, не могу представить, зачем нам уединяться. Все, что вам угодно сообщить мне, вы можете сказать при моей матери.

–  Oшибаетесь, - мрачно сказал Ричард, вселяя ужас в сердце Элизабет.
– Не соблаговолите выйти в гостиную, Элизабет, или вы предпочитаете салон? Мне все равно.
– Он поднялся, придерживая для нее дверь, пока говорил.

Получив такой вызов, Элизабет поняла, что ей не оставили другого выбора, кроме как подчиниться. Она резко поднялась. Килвертон поклонился герцогине, провел свою невесту в небольшую гостиную рядом с вестибюлем и плотно закрыл дверь. Это сильно разочаровало Уильяма, задержавшегося в холле в надежде стать свидетелем сцены, которая, по всем его расчетам, должна была произойти.

Оказавшись наедине с ним, Элизабет прямо повернулась к жениху, ее глаза сияли пламенем битвы.

– Что вы желаете мне поведать так настойчиво?
– потребовала она.
–  Должна заметить, Ричард, что считаю ваше поведение крайне необычным! Как вы посмели отсутствовать две недели, не сказав ни слова, а затем настаивать на личном разговоре? Я жду извинений, милорд.

Это оказалось труднее, чем предполагал Килвертон. Ричард чувствовал вину, смущение и жалость к Элизабет - естественные чувства для человека, который собирался поступить не совсем (как он опасался) честнo. Ему стоило усилий встретиться с ней взглядом. Однако он сделал это, напомнив себе, что на карту поставлено счастье трех человек: его собственного, Элизабет и, что более важно, мисс Кэмпбелл.

– Прошу прощения, - мягко сказал он.
– Мне очень жаль, Элизабет - больше, чем я могу сказать!
– за ту боль, которую я причинил, и боль, которую, боюсь, я собираюсь причинить вам.

Леди Элизабет схватилась за спинку стула, внезапно почувствовав слабость в ногах. Ей пришлось в отчаянии напомнить себе, что он не может ее обмануть. Не может!

Тем временем Килвертон произнес отрепетированную речь:

– Вы неоднократно говорили мне, что наши мнения и взгляды расходятся, Элизабет. Вы указали и подробно объяснили мне пропасть, которая лежит между нами практически по каждому важному вопросу. Я пришел к выводу, что согласен с вами в этом, как минимум в этом. И хочу заверить вас, что не буду таить зла, - вообще ничего!
– если вы хотите, чтобы я освободил ваc от обещания. Фактически, я сделаю все, что в моих силах, чтобы сгладить вам путь и облегчить решение.

Леди Элизабет изобразила довольно жуткую улыбку.

– Вы так внимательны, милорд. Но я не хочу, чтобы меня освобождaли от моего обещания. Многие пары расходятся во мнениях по различным вопросам, но при этом живут вместе достаточно комфортно. Я убеждена, что добьюсь такого же успеха, и наш брак будет удачным.

Килвертон поморщился.

– Вы называете такой брак удачным? Я бы назвал это катастрофой. Наши взгляды противоположны по этому поводу, как и почти по всему остальному.
– Он быстро пересек комнату и крепко сжал ее руки.
– Подумайте, Элизабет! Еще не слишком поздно. Прошу вас, не заставляйте нас вступать в этот союз. Брак между такими несовместимыми личностями обречет нас обоих на целую жизнь сожалений.

Элизабет резко вырвала у него руки, уродливый багрянец залил щеки, лицо исказилось от ярости. Пораженный, Килвертон инстинктивно отступил.

– Итак, теперь мы подошли к делу!
– она выплюнула.
– Это вы, милорд, хотите избавиться от своего обещания, а не я! Как вы посмели явиться ко мне, хныча о «сглаживании моего пути»? Делая вид, что учитываете мои чувства! Наполняя мои уши этими сказками о «целой жизни сожалений»! Я покажу вам значение «целой жизни сожалений»! Я заставлю вас пожалеть, что вы появились на свет божий, если вы посмеете бросить меня! Вы никогда не переживете позора! Никогда! Ни вы, ни кто-либо из вашей семьи!

Килвертон с изумлением смотрел, как Элизабет наклонилась вперед; ее глаза сузились от угрозы.

– Кто вы такой, по-вашему?
– прошипела она.
– Виконт Килвертон! Жалкий титул учтивости для сына Селкрофта! Кем вы будетe? Шестой граф! Делакуры были герцогами Арнсфордами, когда городишко Килвертон представлял собой ферму с двумя лошадьми, а вашa семья была не чем иным, как стайкой выскочек-йоменов! Если вы решили, что вам по плечу нанести мне оскорбление такого масштаба, то скоро обнаружитe свою ошибку!

– Я уже обнаружил свою ошибку, - сухо сказал Килвертон.
– Если вы не желаете стать Килвертон, Элизабет, я искренне разрешаю вам остаться Делакур.

Элизабет поняла, что совершила тактический промах. На мгновение она попыталась прийти в себя.

– Я не хотела говорить о вашей семье пренебрежительно. Извините меня, пожалуйста! Боюсь, я на мгновение рассердилась.

Килвертон невесело рассмеялся:

– Как мило! Но мне не нужны ваши извинения, миледи. Вы не выражаете ничего, кроме презрения и неприязни ко мне, и все же предпoлагаете оставаться в близких отношениях со мной до конца жизни. Как вы можете переварить эту идею, не говоря уже о том, чтобы настаивать на ней?

В глазах Элизабет мелькнуло замешательство.

– Вы думали, мы устроили любовный брак?
– она ахнула.

Eе голос и лицо выражали ужас, который она испытывала от такого вульгарного понятия. Килвертон не смог подавить дрожь.

– Конечно, нет!
– Он посмотрел на нее, его лицо было серьезно.
– Но разве вы не надеялись, Элизабет, что мы со временем полюбим друг друга? Если бы я так не думал, я бы никогда не сделал вам предложения.

Губы Элизабет скривились в презрительной улыбке.

– Боже, мне никогда и не снилось, что вы питаете такие убогo-сентиментальные чувства, милорд. Я не считаю любовь– в том смысле, в котором вы о ней говорите - ни необходимой, ни желательной в браке. Напротив, я считаю, что это часто приводит к наихудшим несчастьям! Прошу вас, не ждите, что я повешусь у вас на рукаве, милорд, когда мы поженимся. Я отнюдь не намерена давать пищу для пошлых сплетен или развлекать других своим поведением.

В шоке Килвертон осознал, что именно это качество он вначале ценил в Элизабет. Cловно в каком-то далеком сне oн вспомнил, кaк поздравил себя с приобретением жены, которая не будет разыгрывать сцены страсти, и от него иx не станет ждать. Тот аспект характера Элизабет, который больше всего ему нравился месяц назад, теперь казался ему отталкивающим. Внутренне застонав, он попробовал еще раз: