Нина и заклятье Пернатого Змея

«Где это я?» — Нина попыталась выбраться из белой пасты.

Поднявшись на ноги, она увидела, что рядом с белой горкой, где она до этого барахталась, находятся другие, и все разного цвета. Это были краски.

«Синий, голубой, зеленый, фиолетовый, желтый... для чего все эти краски?
– подумала она и услышала Голос:

– Ты находишься на палитре с красками, которой пользуются художники. Посмотри направо. Видишь квадратный холст. Он приготовлен для тебя. Можешь рисовать на нем все, что тебе захочется.

Нина подняла с пола кисть и, переходя от одной краски к другой, принялась рисовать.

«Голубое небо, серебряные звезды, Шестая Луна, светящаяся зеленым светом, а под ними Платон и Красавчик, смотрящие в космос...»

Девочка ощущала себя настоящим художником. Через несколько минут картина была готова.

– Как красиво!
– вырвалось у нее, когда она отбросила кисть.

– Да, великолепно!
– подтвердил Голос.
– И так же великолепна была танцовщица, которую ты вырубила из куска мрамора, и так же великолепна мелодия, извлеченная тобой из скрипки, на которой ты играла.

Нина обернулась и увидела, что краски исчезли. Опять наступил мрак, лишь тоненький лучик света виднелся где-то в глубине.

– Я подарил тебе счастье, а чем ты отблагодарила в ответ? Во всем исключительно твоя вина, потому что ты меня не слушалась.
– Голос звучал так грозно, что Нина перепугалась до смерти.

Внезапно пол задрожал, в центре образовалась широкая и глубокая щель, из нее поднялась, растекаясь, раскаленная лава, полыхнули языки пламени.

В пламени появились три изображения: статуи с острова Пасхи, египетский Сфинкс и пирамида Кукулкан. Они были разрушены и охвачены огнем, а вокруг них лежали бездыханные ласточки. Много-много, целые тысячи.

– Вот что ты наделала! Ради того, чтобы завладеть Тайнами, ты разрушила три чудесные цивилизации! Ты принесла им разорение и смерть!

– Нет, неправда! Я спасла Шестую Луну! Я освободила Воздух, Огонь и Землю, которые Каркон засадил в клетки в своем дворце!
– дрожа всем телом, крикнула юная алхимичка.

– И ты веришь, что этим ты сотворила добро? Ты ошибаешься! Ксоракс - всего-навсего вредная колдовская иллюзия! Только Алхимия Тьмы содержит Истину Вселенной! Ты должна слушать и слушаться меня!
– Монах стоял среди языков пламени, на глазах становись все больше и больше.
– Ступай за мной! Я то, что тебе необходимо!
– гремел Голос, и каждое сказанное им слово, казалось, пронзало сердце девочки.

Нина почувствовала, как силы покидают ее. Она сунула руку в карман и поискала палочку Правдус. Если бросить ее в Голос, это спасет ее.

– Не делай этого!
– взревел Голос.

Девочка словно оцепенела, даже не было сил бросить палочку Правдус: действовал гипноз Убеждения.

Лава продолжала прибывать, заполняя комнату, дышащая жаром пропасть расширялась.

– Иди за мной и не заглядывай в бездну, - проговорил монах, расправляя рясу, отчего стал похож на огромную летучую мышь.

– Никогда! Никогда я не буду на твоей стороне! Я предпочту умереть, чем перейти на сторону Зла!
– Нина зарыдала от бессилия и отчаяния.

Потом она набрала в легкие побольше воздуха и прыгнула в огнедышащую бездну.

Нечеловеческий крик потряс замок. Стены прорезали огромные трещины, картины с них попадали. Оставался висеть только черный холст, но мгновение спустя он вспыхнул ярким пламенем.

Нина открыла глаза и рывком села на кровати. Слезы ручьями катились по ее щекам, и она громко кричала от приснившегося кошмара.

Проснувшиеся и перепуганные, пес и кот тоже вскочили. Платон вспрыгнул на шкаф и зашипел, а Красавчик залился громким лаем, разбудив Любу, спавшую на нижнем этаже.

– Что случилось, Нина? С тобой все в порядке?
– тревожно спросила Люба, вбегая в комнату девочки.

Нина сидела на кровати и не переставая рыдала. Люба обняла ее и тут увидела, что она вся перемазана красками.

– Что с тобой? Почему ты вся в красках?
– Няня была сама не на шутку встревожена, но старалась успокоить девочку.

– Я очень испугалась, этот Голос был ужасен, - размазывая слезы но щекам, призналась Нина.

– Голос? Чей голос?
– спросила озадаченная Люба, вытирая ей лицо носовым платком.

Нина шмыгнула носом и погладила руку Безе:

– Ничей, не бери в голову. Знаешь, с алхимиками иногда такое случается.
– Она попыталась улыбнуться.

– Довольно этой алхимии! Ты еще ребенок!
– рассердилась Люба.

– Я не могу... Я не могу это прекратить. Это моя судьба, - сказала девочка, обнимая няню.

– Я должна предупредить твоих родителей. Невозможно больше все это терпеть. Ты занимаешься тем, что меня пугает.

– Нет, нет, нет, прошу тебя! — вновь заплакала Нина.

– Ладно, ладно, только успокойся. Я не буду нюнить в Москву. Но, пожалуйста, не пугай меня своими выходками. И не подвергай себя опасности, если не хочешь, чтобы я умерла от инфаркта.
– Люба тоже заплакала.

Нина поцеловала няню в щеку и пообещала, что больше такого не случится.

Было два часа ночи.

Казалось, на вилле «Эспасия» снова наступил покой.

Зло в очередной раз потерпело поражение.

С этой мыслью Нина заснула.

Но Мир Тьмы не отступил. Он был энергичен, как никогда прежде.

Легкий, но упругий ветерок проник в щель под дверью виллы, пронесся по сонным теплым комнатам с горящими каминами. Прогулялся но кухне, свалив на пол несколько бутылок и кастрюль, и направился в сторону Каминного Зала. Бесшумно пересек его, влетел в Зал Дожа, сдув пыль с книжных переплетов, на мгновение замер перед дверью в лабораторию, без труда проник сквозь маленькую щелку и.... материализовался в виде злотворящего персонажа Алхимических карт.

Это был Вор Повешенный, худой парень, с веревкой из сверхпрочного Тензиума на шее. Он обладал способностью перемещаться в воздухе вниз головой. К тому же мог становиться невидимым, словно призрак. В его кармане лежала пирамида с раскаленным основанием, способным воспламенять даже воду, а вокруг головы вращалась фиолетовая сфера - планета Уран, его астральное воплощение. Пославший Вора Каркон приказал ему предстать во плоти только перед внучкой профессора Миши. И уничтожить ее!

Вор невидимкой летал по лаборатории, разбрасывая по полу сосуды с драгоценными алхимическими субстанциями и вороша горки драгоценных камней. Усевшись на стол, прямо на говорящую Книгу, он раскидал в разные стороны алхимические инструменты и приборы.