Нить Ариадны… Каникулы во Франции
Шрифт:
Этот нехитрый завтрак в маленьких парижских кафе стоит не меньше восьми евро. По-нашему — под триста рублей. Немало. Хотя с Москвой вполне сопоставимо.
Пища для французов — предмет культа и национальной гордости. Поэтому ни одно заведение не позволит себе приготовить невкусно. Уже только по виду можно определить, что блюдо приготовлено с любовью, с уважением к посетителю и к себе. Дороже чем за двенадцать евро обеденные порции мы не брали. Но все равно — очень много и очень вкусно. Голодными не ушли ни разу.
Впрочем, об обедах и напитках, о праздничных пиршествах, а также о некоторых кулинарных рецептах, — речь впереди. Ввиду особой
Знатоки Франции еще в Твери наказали нам непременно воспользоваться «Красным автобусом». Мол, это лучший способ быстро узнать Париж. Действительно, за двадцать два евро покупаешь билет и можешь два дня подряд ездить по достопримечательностям.
А можно выйти на любой из девяти остановок. Походить по городу и снова сесть в Красный автобус. И экскурсовод русский. В том смысле, что при входе в автобус бесплатно выдаются наушники. У каждого места — разъемы для их подключения. Русский канал значится под шестым номером. Включил — смотри вокруг и внимательно слушай. Верх автобуса открыт. Замерз — спускайся в салон. Автобусов столько, что в каждом, рассчитанном человек на шестьдесят, в конце декабря путешествовало всего по три — четыре туриста.
Одна из остановок этого автобуса — Гран Опера, рядом с нашим отелем. Там мы и сели. Первый круг проехали, не выходя. Смотрели, как завороженные. А остановки-то какие! Эйфелева башня, Марсово поле, Лувр, Собор Парижской Богоматери, Триумфальная Арка с Елисейскими полями, Большой дворец. Только через Сену переехали восемь раз. Каждый мост — произведение искусства.
Неужели это мы? Неужели мы в Париже?!
Погода удалась на славу! Ясно, около нуля. Для французов холодно, нам — в самый раз. Впечатления заплескивают. Хочется фотографировать все подряд. Хорошо, что придумали цифровые фотоаппараты.
Главное — не упустить, когда все отснятое снова надо переписать на диск.
Первая остановка, где мы вышли на повторном круге, была Эйфелева башня.
Чувство, что мы здесь уже когда-то были, не покидало ни на секунду. Этот Джефферсон трижды прав.
Оказывается, и среди американских президентов были толковые ребята.
Яна приехала в Париж вечером, в тот же день, поездом из Тулузы. Не терпелось увидеться. Полтора года ждала встречи. Да и в Париже-то толком сама не была ни разу, хоть три года во Франции. Получилось, что мы, россияне, встречали в Париже новоявленную француженку. Вот и пятое спальное место пригодилось.
Не получалась жизнь в Твери. Не складывалась. И на работе зависть, ревность и подлость. И замечания делают, почему это ты, мол, делаешь документы для этих бизнесменов за два дня, когда положено две недели. А не получается дольше! Просто не привыкла сидеть без дела. Увы, не любят у нас таких.
И в семейной жизни не сходилось. То алкаш, то зануда, то просто козел. Может, не случайно на тверском гербе по-хозяйски расположились эти невинные парнокопытные.
До такой степени все не складывалось, что решила Яна в свои сорок пять дать объявление во Францию.
А там — совсем обратная картина. Не только по статистике, но и в реальной жизни на девять девчонок приходится десять ребят. Не хватает женщин. Как и в разумной природе. Потому, французские мужички, присмотревшись и оценив международную обстановку, стали западать на славянок. Что тут скажешь — и красивы, и работящи.
Вот и получила наша Янечка на свое письмо с фотографией больше сотни писем из Франции.
И мужики-то французские — как на подбор. Не старики какие-то девяностолетние, а совсем ровесники. Это все потому, что у них статистика такая, и потому, что французы совсем не дураки и долго просчитывают перед тем, как принять решение.Но научена жизнью была и наша Яна Васильевна. И долго изучала и выбирала, боясь в очередной раз ошибиться. И, в конце концов, сделала свой выбор.
Мишель ни разу не был женат, и со временем поумнел настолько, что понял: без жены с каждым годом будет все труднее. Правильно думал. Хотя и привык жить один.
Если сравнивать внешние данные француженок и россиянок, то и говорить ничего не следует. Надо просто тем, кто не любит теннис, преодолеть себя и посмотреть один теннисный матч с их противостоянием. Даже и фамилий можно не называть. Вот точно так же и в жизни. Такая же разница.
Но французам вовсе не женская красота нужна. Им нужна любовь, но вместе с любовью, — трудолюбие. И не сразу разберешься, что нужно больше.
Так что те юные дарования, не получившиеся фотомодели, которые думают, что именно их во Франции и ждет принц, заблуждаются. Никто их не ждет, и никому они не нужны. Нужны симпатичные и оптимистичные тетки-работяги любого возраста, способные взять на себя все заботы по дому, саду, огороду.
Такие и у нас нужны.
И, тем не менее, уезжают наши девоньки. И никто не хочет возвращаться. Значит что-то там есть привлекательное.
И в Париже, и во французской деревне работает шесть телепрограмм. То есть примерно так же, как и у нас, если не подключено кабельное. И содержание примерно одинаковое. Только у них все скучнее. Нет ни убийств, ни взрывов, ни пожаров.
А остальное — то же самое. Даже передача «Как стать миллионером» до боли похожа на нашу. И студия та же, и оформление студии — один к одному, и музыка, и свет. И ведущий — копия Галкин, только постарше на пару десятков лет. Кто у кого, как бы помягче выразиться, стянул проект? Наверняка, французы у нас.
Оказалось, что даже наш душераздирающий сериал «Не родись красивой» давным-давно идет в Европе, только актрисы в главной роли везде свои. Это нам подсказала племянница Настя, углядела-таки плагиат.
Мы-то такое в России не смотрим.
А может это договоренность такая по всей Европе, чтобы везде пудрить народу мозги одинаковыми сериалами. А может, просто выдумки не хватает у наших продюсеров.
Та же история и с информационными программами. Язык разный. А студии — как близнецы, — у них, и у нас.
Разница и в том, что они про Россию почти не говорят, будто и нет нас вовсе. Только нефтяной скандал с Белоруссией промелькнул пару раз на экране, и все.
Иногда, правда и Куршавель показывают. Тогда Мишель кричит на весь дом: «Яна, Яна, нашего губернатора показывают». Действительно, скоро вся Франция тверского губернатора будет за своего признавать. В лицо уже знает.
Но главное внимание всех программ — своим бомжам, требующим каждому французу крышу над головой.
Бомжи расставили палатки по парижским набережным, живут там, пьют шампанское и требуют бесплатных квартир. И чтобы государство еще оплачивало коммунальные услуги. А работать не хотят, даже на биржу становиться не желают. Премьер, а за ним и президент, в один голос удивляются, как же это, мол, в нашей Франции такое могло случиться, что столько людей без жилья? И обещают исправиться. А ведь и исправятся!