Нити судьбы

— Спасибо, — ответила она.

— Ты спрашивала у Вивиана, почему я не спускаюсь вниз, хотела выпить со мной на брудершафт, выпила. А теперь сидишь напротив меня, вокруг нет всей этой толпы, но смотришь на меня так, будто я тебя сюда тащила силком. Почему?

— Потому что я, черт побери, не приз! А с Вивианом у меня будет отдельный разговор.

— Разве есть что-то плохое в том, чтобы быть чьим-то призом?

Анна сморщила нос и отвернулась — теперь она изучала происходящее внизу. Да уж, приз Вивиану достался — не позавидуешь. Если бы я не знала, что через неделю он сменится другим призом, то это бы меня даже расстроило.

— Ну что, мы так и будем сидеть тут и молчать? — снова заговорила я.

Анна снова повернулась ко мне.

— Наверное, я тебя разочарую, — сказала она, — но я предпочитаю мужчин, а не женщин.

— Все женщины так говорят. — Она предприняла очередную попытку отвернуться, но я не дала ей этого сделать, взяв ее за подбородок. — И это дурной тон — отворачиваться, когда с тобой разговаривают. Я могу подумать, что я тебе не интересна.

В ее глазах мелькнула растерянность, потом — недоумение и страх, а после этого в ее взгляде появилась знакомая мне смесь: желание и любопытство. Я улыбнулась, и она ответила мне улыбкой.

— Не надо так думать, — проговорила она. — Это неправда.

Вопреки моим ожиданиям, Анна ответила на мой поцелуй с той самой готовностью, которую редко ожидаешь от демонстрирующих свою гетеросексуальность женщин. Более того — отстранившись, она посмотрела мне в глаза, и взгляд ее был каким угодно, но только не взглядом женщины, впервые поцеловавшей представительницу своего пола. Она явно не ощущала дискомфорта и скованности от пребывания в незнакомой ситуации. Это был наглый и бесстыдный взгляд, в котором явственно читалось только одно: «Я хочу большего».

— Значит, ты предпочитаешь мужчин, а не женщин? — спросила я.

— По большому счету это так, — ответила мне Анна. На ее губах снова мелькнула та улыбка, которую она мне подарила в тот момент, когда я спустилась в зал.

— И еще ты любишь обманывать, да?

— Такое тоже случается.

Я положила ладонь ей на бедро — разрез делал ее платье подходящим для подобных «увеселительных посиделок» — и убрала бархатную ткань, обнажая кожу. Анна чуть слышно вздохнула и откинула голову назад, прикрыв глаза.

— У тебя ведь есть ключ, — сказала она. — Давай поднимемся наверх. Сюда могут прийти в любой момент…

— Кто? Вивиан? А он еще не знает, какая ты сучка? Обязательно расскажи, ему понравится.

— Сучка, — повторила Анна. Ее вызывающая улыбка постепенно сменилась довольной, и она подалась вперед, позволяя моей руке двигаться свободнее. — Ты уже называешь меня сучкой, хотя мы знакомы максимум полчаса…

Она завела руки за спину и немного расслабила шнуровку корсета, стягивавшего грудь. Ее лицо и шею заливал нежный румянец, и теперь она вряд ли отреагировала бы на чье-то появление — даже если бы это был Вивиан. Да, интересная была бы картина, подумала я. Зная его, вполне можно было предположить, что он поднимется «узнать, не скучаем ли мы, и не хотим ли мы чего-нибудь особенного — например, кофе».

Услышав звонок моего сотового телефона, Анна приоткрыла глаза и посмотрела на меня.

— Кто это в такой час? — спросила она без доли заинтересованности.

Я достала из сумочки телефон, посмотрела на номер Джессики на определителе и сбросила звонок. Подождала пару секунд, так как знала, что она позвонит еще раз, и снова нажала на кнопку с опущенной красной трубкой.

— Пациенты? — со смехом предположила Анна.

— Можно сказать и так. Кое-кто, кто мог занять свободное место и прийти на сеанс, но опоздал, так как ты его опередила.

Вивиан

— Ванесса с Джессикой приедут завтра, да?

— Да. Ума не приложу, что там произошло с билетами. Ненавижу эти поезда — вечно что-то не так.

Новая квартира Изольды располагалась в центре Треверберга — казалось, она специально выбрала самый оживленный район. Тот факт, что это был двадцатый этаж высотного дома, от шума не спасал. Или же я после Мирквуда воспринимал шум острее, чем обычно. Или же просто скучал по старому дому Изольды вдали от города, где было пусть и жутковато, но тихо.

Мы с Ванессой и Джессикой взяли билеты на один поезд, но в последний момент выяснилось, что их билеты по какой-то причине были отменены. Девушка-кассир сначала сослалась на отсутствие места в поезде (это удивило бы меня, если бы не предстоящая Апрельская ночь), но потом проверила еще раз и, пожав плечами, сказала, что проблема возникла вследствие каких-то изменений на серверах. В результате мне пришлось отправиться в Треверберг на двое суток раньше Джессики и Ванессы. Изольду это не расстроило — она встретила меня на вокзале и с довольной улыбкой сообщила, что может позволить себе два выходных, и что она «покажет мне городские достопримечательности», что означало «у нас есть время для того, чтобы побыть вдвоем».

На часах было начало шестого вечера. Последние несколько часов мы провели в постели, изредка отрываясь друг от друга и проваливаясь в сонное забытье. Теперь же мы проснулись потому, что чувство голода напомнило о себе — с утра мы ничего не ели, да и за завтраком ограничились кофе и парой бутербродов. Нужно было приготовить ужин или же поднять телефонную трубку для того, чтобы что-то заказать, но никто из нас не торопился предпринимать таких решительных шагов. Изольда лежала, тесно прижавшись ко мне, я обнимал ее, и мне казалось, что в такой позе мы можем провести целую вечность, если не больше.

Я не думал ни о клубе, ни об Апрельской ночи, ни о Ванессе и Джессике, ни об Анне, которую обидел мой неожиданный отъезд. Я объяснил ей, что и при большом желании не смог бы взять ее с собой, так как пригласительные билеты мы получали заранее. При упоминании имени Ванессы взгляд Анны затуманился, а на губах появилась мечтательная улыбка. Я воспользовался этой переменой в ее настроении и принялся расспрашивать о том, чем же они с моей коллегой занимались в ту ночь, когда мы с Адамом работали допоздна.

— Я должна тебе сказать кое-что не очень приятное, — заговорила Изольда. — Но пообещай, что не будешь злиться.

— Только не говори, что ты хочешь еще. Я буду вынужден ответить тебе отказом, потому что смертельно голоден, и могу думать только о еде.

Она рассмеялась.

— Нет. Это насчет билетов. Никакой неполадки на серверах не было. Я их отменила.

— Как это? — не понял я.

— Вот так. Позвонила и отменила. У меня спросили, какова причина отмены, я сказала, что не хочу называть причину. — Она приподнялась на локтях и заглянула мне в глаза. — Ты ведь не злишься на меня, правда? Я просто хотела побыть с тобой.