Нити времени

Но все же вчерашние высказывания Мегамозга на короткое время пошатнули ее самооценку, породили в душе сомнения — вдруг ей все же не идет? Правда, после первого же стакана мохито она послала его мнение к черту и жить стало легче. Да и поведение Декстера после танцев неуловимо изменилось. Лекс ловила себя на мысли, что вновь видит не того напыщенного ученого, главу научной лаборатории, гения всея Темпуса и попросту Мегамозга. Простого парня, с которым познакомилась десять лет назад — зануду, но все же милого зануду, с которым можно весело поболтать, не чувствуя себя при этом форменной идиоткой.

— Чужая жизнь всегда интереснее, — Лиса щелкнула ее по носу. — Лекс, ну же, признавайся! Ну пожалуйста…

Стивенс закатила глаза и устало вздохнула, доставая из мокрой сумки коробочку с наушниками. Ей не хотелось слушать весь этот бред. Мало ей Джеймса с его вечными подколами? Этот придурок вообще однажды сделал себе футболку с огромной надписью «ГЛАВНЫЙ ФАНАТ ЭТОЙ ПАРОЧКИ». Стрелка от надписи вела на их с Декстером совместное фото с ежегодной премии, на котором она, как ведущая, вручает ему награду и цветы. Причем футболку Рид носил исправно, минимум раз в несколько недель. Даже в Темпус таскал, не стеснялся.

— В чем? В том, что вы классно сочиняете? Что вам от меня нужно?

— Ууу, кто-то явно задет, — хихикнула Энджи. Лекси еще больше напряглась. — Брось, Стивенс. Вот увидишь, еще пара лет, и у вас будет дом, семья и собака. Поверь тете Энджи, вы даже простыми взглядами друг на друга палитесь. Это все видят! А большинство не врет.

— Только если у «большинства» нет коллективной шизофрении, — еле слышно пробурчала девушка, втыкая наушники в уши.

Кит, услышав ее, захихикал и прибавил газу. Лекси включила музыку на полную громкость и веселый гомон вокруг тут же стих, погрузив ее в плавную мелодию. Ей снова хотелось сбежать, спрятаться, хоть на несколько минут забыть о том, в какой ситуации она по собственной дурости оказалась. Хотелось на секунду представить себя кем-то другим. Певицей, чей мелодичный голос сейчас звучал в ее голове, к примеру. Какая у нее жизнь? Что ее волнует? Уж вряд ли то, что когда-то давно она по детской наивности испортила собственную жизнь, раз и навсегда закрыв себе двери в нормальное будущее…

Впервые Лекси отправилась в прошлое когда ей исполнилось пять. Прямо в день своего рождения. Она как сейчас помнила себя в некогда красивом платьишке, помнила как стоит перед огромным зеркалом и разглядывает уродливое пятно от шоколадного крема. Приглашенные на праздник в кафе дети, из которых сама именинница знала лишь нескольких, начали кидаться едой с подачи дочки любимой няни Лекс. Сама же Алексия была послушной и аккуратной девочкой и терпеть не могла подобные игры, но вот Даяна была самой старшей, а потому дети к ее идеям прислушивались, шли у нее на поводу. К тому же, всем действительно было весело.

Но в тот миг девочка размазывала слезы по лицу вовсе не из-за испачканного платья. Если бы кусок торта прилетел ей случайно, она бы поняла. Расстроилась бы, но не сбежала — все ведь чумазые и перепачканные. Но расстроило ее иное. То, что под общий гвалт и балаган Дэй сама подошла к ней и влепила куском прямо по груди, размазав по красивым розочкам шоколадный крем.

— С днем рождения, Выскочка, — весело сказала она и убежала. А после убежала и Лекси, пытаясь скрыть то, как ей обидно. Как больно. Даяна всегда намеренно делала ей пакости так, чтобы никто этого не видел. Особенно взрослые.

Девочке так хотелось спрятаться и убежать, что это вдруг произошло само по себе. Стоило ей представить свою детскую в большом папином доме, как она внезапно очутилась там в кромешной темноте, глубокой ночью. Лекси сперва перепугалась не на шутку — не поняла, что это? Как такое возможно? И как вернуться обратно? Но когда первая паника поутихла, она поняла в чем дело. Поняла, что все папины сказки о путешественниках во времени реальны. Что она и в самом деле тоже может перемещаться. Что во всем этом нет ничего страшного, в какой-то миг это просто закончится само по себе… Правда ждать ей быстро надоело. Девочка тихонечко, на цыпочках пошла по спящему дому. Увидела папу, заснувшего прямо в кресле и поняла, что оказалась днем, а точнее ночью ранее, когда он вернулся домой слишком поздно и думал, что дочка уже спит. Лекси помнила, как сегодня утром нашла его в том же кресле, укутанного теплым шерстяным пледом. Сейчас же пледа даже близко не было, а папа зябко ежился, так и не просыпаясь, чтобы сходить за ним. Тогда Лекси, едва дыша, чтобы не разбудить его, тихонечко прошла мимо, обходя кресло. Взяла плед из плетеной корзинки, вернулась к папе и бережно укрыла его, стараясь не испачкать белую колючую ткань о крем на платье, а затем ушла, прикрыв за собой дверь и лишь тогда шумно выдохнула.

Лекси до сих пор помнила, как скучно ей было в темном доме. Телевизор не включишь, книжки не почитаешь… Даже на спящую себя смотреть было вовсе не весело. Тогда она решила попробовать подумать о туалетной комнате, в которой была до перемещения. Вдруг это поможет вернуться обратно побыстрее? И это сработало — она оказалась там же, откуда исчезла. И никто не заметил ее пропажи.

Впоследствии это повторялось и всегда лишь тогда, когда она сама этого хотела. Лекси долго не говорила ни о чем отцу, но боятся своих способностей перестала довольно быстро. Это было даже удобно, особенно когда она не успевала сделать домашнее задание. Тогда Лекси просто возвращалась в прошлое и делала его без спешки. Или в настоящем ходила в школу, а после уроков так же тихонечко «исчезала», так, чтобы никто не видел, и несколько часов гуляла по городу. Она даже спросила у одноклассника, Джеймса, который уже ездил в Темпус раз в месяц, как это, путешествовать во времени? Тогда они почти не общались, хоть и учились в одном классе. Но когда маленький и взъерошенный рыжеволосый Джим запрыгнул на подоконник и начал весело рассказывать девочке о том, как все произошло с ним впервые, Лекси поняла — с этим мальчишкой вовсе не страшно общаться. И еще она поняла, что у него все совершенно иначе. Джеймс не мог контролировать свои перемещения. Его попросту перебрасывало в разное время, он встречал там добрых и милых людей, которые объяснили, что в какой-то миг он вернется домой и ему обязательно нужно рассказать о произошедшем маме. Рид, разумеется, сделал это не сразу, лишь после того, как прыгнул в прошлое четырежды за месяц. Мальчишка гордился этим и выпячивал грудь, а Лекси понимающе кивала. Тоже не хотела говорить папе. Но не потому, что чувствовала себя взрослой, как Джеймс. Потому, что не хотела приносить ему еще больше проблем.

Тогда она не рассказала Джеймсу о своих путешествиях. Выставила все так, что ей просто любопытно — таких, как она было много, всем было хоть и страшно, но интересно знать что-то новенькое о лаборатории и ее «подопытных». Впрочем, уже через месяц они ехали туда вместе. Лекси все же пришлось раскрыть отцу правду. Как иначе, когда в какой-то миг она растворилась буквально у него на глазах прямо у него на работе? Ей всего-то хотелось посмотреть на это место, когда его только построили, всего лишь одним глазочком! Она ведь не знала, что папа, попросивший ее подождать в кабинете, вернется так быстро…

Лекси четко помнила тот момент, когда совершила самую страшную ошибку в своей жизни. В первый свой день в Темпусе, пока у нее брал анализы злобный доктор, она отвечала на вопросы незнакомого мужчины. Папа стоял рядом, скрестив руки на груди и внимательно глядел на нее, слушал, что она говорит. Лекси казалось, что он хочет ей что-то сказать, но не может в присутствии других людей, а потому очень старалась не доставлять папе лишних проблем. Она помнила все его сказки. Особенно те, в которых говорилось что делают с теми, кто не похож на других.

— Как часто ты перемещалась во времени, Лекси? — спросил молодой ученый. Она посмотрела на папу и тот едва слышно вздохнул. Она видела, что он побелел как полотно. Видела, что ему все это не нравится… и уже жалела, что не поговорила с ним раньше. Не рассказала все, ведь тогда он мог бы помочь, сказать, что делать! А теперь что? Что ей сказать? Уж точно не правду. Если они поймут, что она не только исчезает, но и может по собственному желанию выбирать время и место — ей точно ничего хорошего не светит. А как же папа?..

Девочка выпрямилась на стуле и посмотрела в глаза ученому. В тот момент она приняла первое взрослое решение — помочь папе. А для этого нужно быть с ним рядом как можно чаще.

— Каждый день, — сказала она, еще не зная, что будет ненавидеть себя за это. Ведь тогда она наивно решила, что не только она будет с папой чаще, но и сам он станет к ней ближе. Она больше никогда так не ошибалась.

Сейчас же Алексия мрачно смотрела на сползающие по стеклу капли и старалась отвлечься от горьких мыслей на прекрасную музыку. Обычно это помогало. Но не сегодня. Не тогда, когда она не спала всю ночь, пролила кофе на любимый свитер и получила худшую оценку за ответ на любимом предмете. Сегодня она как никогда остро чувствовала себя в западне, из которой нет выхода. Разочарование прочно обосновалось в душе и явно не собиралось сниматься с насиженного местечка.