НЛО майора Казанцева

Действительно, это местечко не для свары и мордобоя. А для чего? Что нам теперь делать?

Неожиданно послышался звонкий резкий щелчок. И на полу между нами возникла коробка метровой высоты. Обычная такая. Картонная. В такие упаковывают апельсины с бананами.

– Ну, вот и все!
– Католик сделал шаг и кинул в коробку кристалл, который только что вывел из строя звездолет Иных.

Никаких спецэффектов не последовало. Просто кристалл с легким стуком упал на дно коробки. И слабое свечение вокруг моего врага исчезло, лишая его защиты.

– Теперь могу подставить горло, если ты его хочешь перекусить! – усмехнулся Католик.

– Моя все равно взяла! Призыв свершен!

– Ты призываешь шептунов назад? – спросил я.

– Да! Сами они не могут прийти. А сочетание технологии Первых, моей Воли и технических достижений шептунов – и вот они снова здесь. Только не спрашивай, зачем мне это надо? Так будет лучше, Старьевщик. Для людей. И для мира.

То, что он горазд трепаться, я знал. И что он все же сделал свое черное дело – это было ясно, как Божий день. Но признать свое поражение я был не готов. Что-то незавершенное было в этой картинке. И я что-то еще мог сделать.

Камешек, который дал Звеньевой! Я усмехнулся, сделал пару шагов вперед, протянул руку к коробке и разжал пальцы…

Теперь там кристалл Изнанки и мой камень, неизвестно чьего производства.

А дальше было эффектно. Коробка превратилась в двухметровую изящную полупрозрачную матовую античную вазу. И внутри нее кружились кристалл и камешек, соединяясь и отлетая друг от друга, рассыпая лучи света, так что хотелось зажмуриться. Но глаз от этого странного кружения оторвать было невозможно.

А потом ваза сжалась в черную сферу размером с голубиное яйцо. И ухнула в какую-то дыру. В пробой в теле Мироздания.

Что-то сейчас произошло очень важное. У меня было ощущение, что только что подведена черта.

Рябью пошло все вокруг. Зал стал размываться. Терять очертания. Вибрировать.

Яркий свет резанул по глазам. И я прикрыл веки. А когда вновь открыл глаза, то понял, что нахожусь в центре круга из плоских овальных зеркал, стоящих на узорных бронзовых ножках.

Я шагнул к зеркалу. И уставился на свое отражение. Вот только увидел не себя, а лицо Католика.

Католик же в свою очередь, вглядываясь в себя, видел мое лицо.

– Что за черт, майор! – прохрипел он сразу севшим голосом.

Я кинул на него быстрый взгляд. Слава Богу, заменилось только отражение, но не мы сами.

И тут послышался мягкий, вкрадчивый голос:

– Не правда ли, достигнут некоторый драматический эффект!..

Глава 44

Мы заворожено уставились на появившуюся фигуру. Перед нами стоял совершенно заурядный невысокий улыбающийся человек среднего роста и возраста, в шляпе, старомодном клетчатом костюме серого цвета и в ярко-зеленых туфлях. Он поигрывал изящной тростью.

– Что происходит?! – завопил Католик, делая шаг к человеку. Но тот исчез и оказался в двух шагах дальше.

– Не нужны нам телячьи нежности и грубое насилие, любезный друг. Мы здесь не для этого, - улыбнулся господин.

Что-то мне казалось совсем несуразным и особо тревожным в нем - гораздо более вызывающее, чем его старомодная внешность и неожиданное появление… Точно! Господин с тростью не отражался в зеркалах! Мы с Католиком отражались, хоть и неправильно. А он – не отражался вообще.

– Я здесь, чтобы сообщить вам радостную новость, - продолжил он.

– Какую, к собачьим чертям, новость? – прохрипел яростно Католик.

– Кластер замкнут, - господин сделал круговое движение тростью.

И перед нами возникла большая распахнутая книга. Она напоминала церковный фолиант, только не лежала на подставке, а висела в воздухе. И ее открытые страницы слабо колыхались.

В книге были сотни, если не тысячи, листов. Я не сдержался, шагнул вперед и осторожно коснулся пальцем одного. Мое сознание захлестнули картинки. Незнакомые города, океаны, причудливые морские корабли и люди, люди, люди. Возникла уверенность, что это наша Земля. Но какая-то далекая. Которую я не помню.

Коснулся другой страницы. Водопад визуальных эффектов и чувств. А вот эту Землю я помнил. И я был на ней недавно.

Я начал, как одержимый, листать страницы, всем существом погружаясь в появляющиеся передо мной картины. Эти миры были Землей. И отличались друг от друга, прежде всего, плодами деятельности человека, общественным устройством, историей. Они все были немного другие.

Католик стоял в стороне, заворожено глядя на книгу и, как показалось, боясь коснуться ее. А человек с тростью, между тем, профессорским уверенным голосом вещал:

– Кластер – это книга близких миров. Эдакий обособленный конгломерат со взаимным влиянием элементов и частично общим течением энергий. Ну что же, майор Казанцев. Мое почтение. Вам удалось стабилизировать кластер, находившийся на грани распада. Вы, существенный игрок, уберегли его от скатывания в Инферно. И теперь все будет лучше, чем было.

– Эта сволочь выиграла? – прищурился Католик. – Эта отрыжка вечности изменила ход вещей?

– Тебе, разрушитель, тоже грех обижаться и кривить губы. Ты смог удержать кластер от ухода по Вектору Света. Этот вектор, конечно, предпочтительнее Инферно, однако запирает развивающийся Разум, не дает ему двигаться к совершенству.

– То есть, хорошего не должно быть много, - кивнул я, с неохотой отступая от фолианта кластеров. – А вообще, как могут двое человек распоряжаться судьбами тысяч миров? В этом видится вопиющее несоответствие масштабов проблем и ничтожности индивидуума.

– Существенный игрок – не просто отдельный разумный индивидуум, - наставительно произнес человек с тростью.
– Он вобрал импульс миллионов и миллиардов разумных, которые стоят за его спиной. Он острие удара.

– А сам-то ты кто такой? И чего ты тут разглагольствуешь?! – терпение сейчас уже не почиталось Католикам за добродетель, раз в кои веки он решил дать волю своим нервам. – Ты что, местный божок?! Демон, меняющий мир?!

– Нет, - вздохнул человек с тростью.
– Я не творец. И свой мир меняете только вы сами. Я всего лишь наблюдатель.

На носу человека появились старомодные массивные роговые очки с дымчатыми стеклами.

– И карающий меч.

Трость в его руках преобразилась в короткую шпагу с выразительными бурыми пятнами, скорее всего, крови.

– Но я могу быть и тем, кто щедро оплачивает труды.

У его ног образовалась груда золотых монет.

– А ваша дорога закончена, - сказал господин, возвращая свой прежний вид и поигрывая тростью.