Ночь черных звезд

— Кошмар, — беззвучно произнес рыжий. — Ребята, это ужас какой-то…

Подросток повернулся к ним.

— Можно… посмотреть на вас? — спросил он. Ри не сразу понял, что Ими обращается к нему. — Мы ничего не сделаем, правда. Мы просто хотим посмотреть.

— Зачем? — тупо спросил Ри, которому больше ничего не пришло в голову.

— Это как посмотреть в лицо своей смерти, — серьезно ответил Ими. — Мы хотим увидеть, из-за кого сейчас умираем.

— Ты постоянно говоришь за всех, — с укором сказала Даша. — Может быть, они думают иначе.

— Мы не думаем иначе, — тихо сказала еще одна девушка. Ит присмотрелся. Тоже худая, как щепка, с тем же отрешенным выражением на лице. — Мы думаем проще. Мы не понимаем, зачем Ими так долго ждет. Мы больше не хотим ждать.

Ими подошел к ним, встал напротив. Поднял взгляд, еле заметно покачал головой. Вздохнул.

— Простите нас, — попросил он. — Мы не знали, что делали. Мы не хотели никого убивать, не хотели причинять вам зло и вред. То, что мы сейчас просим прощения, нас не оправдывает. Но все равно простите… если это возможно.

— Вы не виноваты, — примирительно сказал Ит. — Вы же не знали, что делали. Вас обманули.

— Мы должны были почувствовать, — Ими опустил глаза. — И не почувствовали. Значит…

— Это ничего не значит, — насколько мог твердо произнес Скрипач. — Парень, поверь, это действительно ничего уже не значит!

— Для вас — да. А вы знаете, сколько народу мы убили? — Ими с отчаянием посмотрел на Скрипача, и тот, не выдержав, опустил глаза. — Несколько миллиардов человек. Мы это сделали. Походя. Вообще не думая ни о чем.

— Я верю в Единого, — седая девушка подошла к Ими, снова взяла его за руку. — Я в него до сих пор верю, но я не хочу жить в мире, в котором существует такой Бог. Который такое позволяет.

— Анюта, не надо, — попросила Даша. — Бог тут ни при чем…

— Где он был, когда мы убивали? Почему он не остановил нас, почему не показал нам, что мы не правы, что мы заблуждаемся? — девушка не смотрела на Дашу и не видела, как у той предательски задрожали губы. — Где был этот проклятый Бог, который допустил этот ужас — нашими руками?! Молчите? Конечно, вы молчите, потому что вам нечего ответить.

— Мне есть что ответить, — целительница сумела унять дрожь, и голос ее снова зазвучал твердо. — Вы можете искупить эти грехи, это в ваших силах…

И тут Анюта засмеялась, и следом за ней начала смеяться вся группа. Зрелище было чудовищным: бывшие неофиты сейчас и в самом деле напоминали одно существо, и существо это заходилось в истеричном беззвучном смехе, больше похожем на плач.

— Искупить? — переспросил Ими. — Чем?

— Мне что, родить миллиард детей? — оскалилась Анюта. — Заселить десяток миров? Вы… вы издеваетесь над нами?

— У меня подобного и в мыслях не было, — оторопев, выдохнула Даша. — Искупить… всегда можно искупить! Можно работать, можно делать добрые дела, можно…

— Да, это все можно, — кивнул Ими. — Одно нельзя — жить, понимая, что ты сотворил.

Ит вздрогнул — словно изнутри резануло узнаванием. Эта фраза… что-то знакомое, что-то, что было, было, было… фраза тянула за собой нечто следующее — понятия, события, чужую память… И вдруг мысль оборвалась.

Упустил.

Как жаль.

Ведь почти понял — и упустил.

— Жить нужно, — сказал он тихо, ни к кому не обращаясь. — В любом случае нужно. Это… это было бы нечестно.

— Таким, как вы, может быть, и нужно, — возразил Ими. — Но не таким, как мы.

— Таким как что? — не понял Ри.

— Таким, как вы трое, — пояснил как ни в чем не бывало Ими. — Он очень сильно разозлился, когда вы сбежали.

— Кто разозлился? — опешил Скрипач.

— «Великий», — буднично отозвался Ими. — Вот он, — короткий взмах руки в сторону старика, — нам все рассказал. Когда мы прижали его к стенке. Он до сих пор боится смерти, представляете? До одури боится. Смешно. Мы его вам оставим, пожалуй.

— Даже заикаться начинает от страха, — добавил кто-то из неофитов. — Трясется. Сволочь трусливая.

— О чем идет речь? — опомнился Ит.

— Они… Даша, я тебя очень прошу, иди к себе, — попросил Фэб. — Хватит. С тебя и в самом деле хватит. Ты не убедишь их, твои слова ничего не могут изменить, ты же видишь. Иди к себе, пожалуйста.

Целительница неподвижно смотрела на него. Покачала головой.

— Ты хочешь сказать, что тебе легче, чем мне? — с упреком спросила она.

— Нет, мне не легче, — Фэб опустил голову, сгорбился. — Но я все-таки мужчина. И с моей стороны просто нехорошо подвергать женщину, да еще и аарн, такой боли. Поэтому я прошу тебя — уйди. Ты ничего не изменишь.

Даша, секунду помедлив, кивнула.

— Только потом я попрошу всех вас по очереди зайти ко мне, — сказала она. — Обязательно.

— Мы зайдем, — пообещал Фэб.

Целительница вышла, ни на кого не глядя.

— Что происходит? — спросил Ит.

— Они… решили уйти, — пояснил Скрипач. — И честно рассказали нам об этом.

— В смысле? — до Ри все еще не дошло.

— Мы уходим из этого мира. Из этой жизни, — Ими повернулся к ним. — Даша предложила нам вариант, чтобы остаться в живых… но мы не хотим.

— И что вы сделаете? — холодея, спросил Ри.

— Ничего особенного. Белая Грань нас пока что пропускает, думаю, мы сумеем сделать то, что решили, — Анюта прижалась головой к плечу Ими совершенно по-детски, словно ища у него защиты и утешения. Тот погладил ее по волосам. — Мы делали звезды черными. Ведь так? Черными от боли. А теперь пусть звезды сделают свое дело. За все надо платить.

— Не такой ценой, — подал голос Фэб.

— Именно такой, — возразила девушка. — Когда понимаешь, за что платишь… цена становится в самый раз.

— Вы и в самом деле в точности, как он рассказал, — Ими усмехнулся, глядя на Ита. — Молодые и старые одновременно. Но больше все-таки молодые. Знаете, когда мы пытались догнать станцию в той системе… ну, когда вы ушли на планету… я и другие смотрели на вас через Грань. И тогда я понял, кого нас заставляют убивать. Вернее, пытались заставить убить.

— Очень яркий свет, — Анюта улыбнулась. — Этот сказал, что свет лишь на время, — короткий кивок в сторону неподвижно стоящего старика. — «Великий» сказал ему, что свет — это только на какое-то время, что потом он у вас пропадет, но у меня теперь нет причин ему верить.