Ночь Охотника

Бренор и его приемные дети сразу же отправились в путь, прихватив с собой череп и бедренные кости.

– Надо произвести разведку, – заметил Дзирт.

Однако у Реджиса на этот счет были другие соображения. Сунув руку в свой волшебный карман, он извлек большой мешок со множеством отделений. Осторожно положил его на пол и начал разворачивать; в мешке хранились принадлежности его походной алхимической лаборатории. Хафлинг открыл большую книгу на отмеченной странице.

– Вон тот лишайник. – Он оторвался от иллюстрации в книге и указал на участок стены у основания, поросший зеленоватым мхом. – Иди на разведку, если что-то заметишь, передай мне через Гвенвивар. Если найдешь еще такой лишайник, собери его.

– Зачем?

– Он может для многого пригодиться, и даже я пока не знаю всех его возможностей. – Реджис сунул руку в одно из отделений мешка, извлек флакон, наполненный голубоватой жидкостью, и протянул его Дзирту. – Для этого, например.

Дроу взял предмет, с любопытством посмотрев на своего друга-хафлинга.

– Это исцеляющее снадобье, – объяснил Реджис. – Тебе может понадобиться, по крайней мере, до тех пор, пока Кэтти-бри не вернулась.

Дзирт кивнул и направился в коридор.

– Защита от огня, – внезапно произнес Реджис, и дроу обернулся. – Я имею в виду этот лишайник. Мне кажется, можно использовать его для того, чтобы закончить создание моего снадобья для защиты от огня, и если мне придется идти в бой плечом к плечу с Кэтти-бри, это будет то, что нужно! По-моему, ей весьма нравится играть с огнем.

Дзирт улыбнулся, положив руку на эфес Ледяной Смерти, которая защищала его от пламени, и вспомнил о кольце, подаренном Кэтти-бри и выполнявшем ту же функцию. Он думал о том, что будет дальше, о кусочках большой головоломки, которая должна сложиться, чтобы в их отряде воцарилась гармония, которая придаст им небывалую мощь.

Он в последний раз взглянул на Реджиса: хафлинг уткнулся носом в свою алхимическую книгу и, очевидно, думал о том же.

– Позволь мне, – сказал Вульфгар.

Бренор, все еще с черепом в руках, неуверенно посмотрел на варвара.

– Прошу тебя, – добавил Вульфгар.

– Ты горюешь о том, что тебя не было здесь, чтобы похоронить твоего папашу в первый раз? – спросил Бренор с кривой ухмылкой, отдавая череп.

– Это просто знак уважения, – объяснил Вульфгар. – Уважения к тебе. – Он опустился на колени рядом с надгробным холмом и начал осторожно разгребать камни.

– Это… отрезвляет, – отметила Кэтти-бри. Она подошла к Бренору и положила руку на широкие плечи дворфа. – Интересно, как бы я сама чувствовала себя, если бы мне пришлось вернуться в Мифрил Халл и посмотреть на собственную могилу.

– Отрезвляет? – фыркнул Бренор. – Скорее, хочется выпить как следует! – Он обнял дочь за талию и притянул к себе.

Вульфгар очень осторожно положил на место сначала бедренные кости, затем череп. Прежде чем снова засыпать могилу камнями, он немного постоял, и Кэтти-бри с Бренором присоединились к нему. Когда женщина благословила могилу, Вульфгар и Бренор опустили взгляды.

Это был торжественный, переломный момент для необычной семьи. Сейчас они хоронили не свое прошлое, а свои прежние различия, и прежде всего это относилось к Вульфгару.

Кэтти-бри закончила нараспев произносить заклинание, и Вульфгар крепко обнял женщину.

– Я всегда любил тебя, – произнес он, но в голосе его не было ни печали, ни страдания, и напряжения не возникло между ними. – И теперь я рад тому, что я снова вернулся к вам, к вам обоим.

– Я не думала, что ты покинешь Ируладун и вернешься на Торил, – призналась Кэтти-бри.

– Я тоже не думал. Странно, но за последние двадцать лет я ни на миг не пожалел о своем решении. Это мое приключение, мое путешествие, здесь мое место.

– Ты когда-нибудь расскажешь мне о своей жене и детях? – спросила Кэтти-бри, и Вульфгар улыбнулся и радостно кивнул.

– Две жизни. – Голос его звучал так, словно варвар до сих пор не мог поверить в свою удачу. – Или три – если вспомнить две стороны моего прежнего существования.

– Нет, только одна, – решительно вмешался Бренор. Он отошел от своих детей и от могилы и поддал ногой камень. Посмотрел на мужчину и женщину, кивая, словно вдруг прозрел. – Имеет значение только то, что здесь, – сказал он, тыча пальцем себе в грудь в районе сердца. – А не то, что там, – закончил он, указывая на могилу.

Два человека, которые прошли через смерть, которые тоже были наделены новыми смертными телами, не могли с этим поспорить.

Глава 16

Возврат к прежнему

Низкорослый колдун-тифлинг со злым лицом шагал среди развалин Порта Лласт, парализованная рука покачивалась у него за спиной, костяной посох он нес под мышкой. Он часто пользовался этим посохом при ходьбе, но не сейчас, когда он весь кипел от гнева.

Они забрали его мать – если она вообще была еще жива.

Они уничтожили его отряд, его друзей. Некоторые горожане видели, как Афафренфер пал мертвым. Некоторые рассказывали, как Артемиса Энтрери уволокли прочь. И Амбру тоже, несчастную Амбру схватил за ноги и размахивал ею, словно куклой, гигантский уродливый драук.

И Далию сильно избили – Эффрон видел это собственными глазами. В тот момент, когда опустилась сеть из молний, Эффрон скрылся, превратился в нежить, скользнул в щель между булыжниками, поспешил прочь под землей и снова появился на поверхности между досками ближайшего дома. К счастью, он очутился напротив того места, где магическое оружие Далии преобразовало молнии в разрушительную энергию, и как же гордился своей матерью молодой колдун, когда увидел, что она смогла произвести такой мощный взрыв!

Но он также наблюдал за последовавшим за этим жестоким наказанием, и даже в виде нежити колдун-тифлинг почувствовал, как у него перехватило дыхание, когда монстр ударил Далию по голове, и она без чувств рухнула на мостовую.

А теперь ее больше не было. Никого больше не было, и Эффрон обнаружил, что остался один.

Он подумал о Царстве Теней и о Дрейго Быстром, своем бывшем наставнике, о своей бывшей родине, но отбросил эту мысль, сердито тряхнув головой и разразившись потоком проклятий. Многие горожане, разбиравшие завалы, в недоумении подняли головы и наверняка подумали, что он лишился рассудка.

Они были недалеки от истины в том, что касалось его эмоционального состояния, он сам это понял, когда огляделся по сторонам.

Эффрон действительно сходил с ума от гнева и бессилия, от тоскливой, отчаянной безнадежности. Теперь он был один, у него отняли два десятилетия жизни. Может быть, Дрейго Быстрого уже нет в живых? И насколько сильно удалилось Царство Теней от берегов Торила? Эффрон сомневался даже, сможет ли он по своей воле перенестись в это мрачное место, но еще сильнее он сомневался, что ему этого хочется.