Ночь ошибок

Лили слишком любила Деймона, чтобы позволить ему стать из-за нее изгоем. Если бы он не был графом, возможно, все было бы по-другому. Но его титул – непреодолимая преграда к их счастью.

Так что же ей делать? Осторожная, трезвомыслящая сторона натуры Лили предостерегала, что она совершает глупость, следуя зову любви, которая может принести ей одни несчастья.

Однако ее сердце требовало дать Хокхерсту хотя бы раз в жизни почувствовать всю силу истинной любви, когда женщина любит его самого, таким, какой он есть, не требуя ничего взамен.

Впереди у них лишь несколько коротких недель, после чего начнется ее сезон в «Ковент-Гарден», но Лили намеревалась использовать их сполна. При расставании она ничего не попросит у Деймона и ничего от него не примет.

До тех пор, пока она не полюбила Хокхерста, Лили презирала тех глупых женщин, что согласились на положение любовницы, ибо в этом случае они оказывались лишены даже той слабой защиты, которой пользовались законные супруги. Но теперь она понимала, почему женщина бывает согласна на меньшее, чем брак с любимым мужчиной. Если любовь так сильна, как ее чувство к Деймону, а замужество невозможно, что еще остается?

У Хокхерста в отличие от Эдварда нет жены, которой эта связь причинила бы боль. Нет, страдать придется одной Лили.

Накинув на плечи поверх ночной рубашки шелковую накидку, молодая женщина подошла к двери и прислушалась.

Ей пришлось ждать долго. Наконец послышались шаги лакея, вышедшего из спальни Хокхерста. После того как они затихли вдали, в доме наступила полная тишина, лишь из открытого окна доносилось пение ночной птички. Но Лили продолжала ждать, желая удостовериться в том, что все в доме уснули.

Наконец, запахнув накидку, она осторожно приоткрыла дверь и выглянула в коридор. В бронзовых канделябрах горело лишь две свечи, но их света хватило, чтобы убедиться, что в коридоре никого нет.

Спальня Деймона находилась в самом конце. От комнаты Лили ее отделяла лишь одна дверь.

Но внезапно Лили показалось, что до нее бесконечно далеко. А что, если кто-нибудь выйдет в коридор? От одной только мысли, что ее могут увидеть родные Деймона, у нее загорелись щеки.

И все же основной причиной ее нерешительности была мысль о том, как отнесется к ее появлению Деймон. Прежде Лили никогда сама не искала внимания мужчины и теперь была смущена и колебалась.

Что она скажет Деймону? Вдруг он ее отвергнет?

Поняв, что если она задержится еще на мгновение, то уже не решится на это никогда, Лили скинула домашние туфли и, легко ступая, пробежала босиком отделяющее ее расстояние до двери Деймона и осторожно постучала.

После мучительных мгновений ожидания, когда Лили уже была близка к тому, чтобы малодушно спастись бегством, дверь открылась.

Черные глаза Деймона широко раскрылись от изумления, когда он увидел, кто перед ним, и остатки мужества покинули Лили.

Она повернулась, готовая бежать назад, но Деймон опередил ее. Схватив за руки, он втянул ее к себе в комнату и быстро закрыл дверь.

Лили почувствовала, что до конца жизни будет помнить его взгляд, рассеявший все ее сомнения.

И ей больше не надо было беспокоиться по поводу того, что она скажет Деймону, ибо он не дал ей возможности вымолвить ни слова.

Вместо этого он сразу же приник к ее губам жарким долгим поцелуем, полным изголодавшейся страсти, и Лили мгновенно растаяла в его объятиях. Погрузив руки в густые черные волосы Деймона, она ответила ему с жаром, не уступающим его собственному.

Когда наконец он на мгновение отпустил ее, от его улыбки у Лили перехватило дыхание.

– Ты себе представить не можешь, как я ждал, что ты придешь ко мне… – с трудом выравнивая дыхание, произнес он. – Наверное, я сошел бы с ума – так сильно я тебя хотел.

Деймон приподнял прядь распущенных волос, окутывающих ее плечи, и в его черных глазах вспыхнуло восхищение.

– Как они прекрасны, словно огненный водопад.

На нем было шелковое кимоно, перехваченное в талии широким поясом. Глубокий вырез открывал взору Лили чарующую картину вьющихся на груди черных волосков.

Деймон опять жадно потянулся к ее губам, тем временем ловко расстегивая ее ночную рубашку.

Лили почувствовала, как в самых потаенных глубинах вспыхнул огонь страсти, а Деймон умело раздувал его пламя, проникнув рукой под накидку и чуть сжав нежный, упругий холмик ее груди.

Лили скользнула ладонью под шелк его халата и прикоснулась к могучему телу, наслаждаясь контрастом между жесткими волосками и теплом кожи. Застонав от наслаждения, Деймон принялся поспешно снимать с нее накидку.

Лили дрожащими пальцами, внезапно ставшими непослушными и неуклюжими, тщетно попыталась развязать пояс, стягивающий халат.

Между тем Деймон скинул с ее плеч накидку и рубашку, и нежный шелк с легким шелестом упал к ногам Лили.

Она осталась перед ним совсем обнаженная, и в его глазах вспыхнул безумный огонь. Под пристальным взглядом Деймона Лили смутилась и попыталась было прикрыться руками, но он, поймав ее запястья, положил их себе на грудь и притянул ее к себе. Сквозь тонкий шелк Лили почувствовала всю силу его желания.

Внезапно ей захотелось ощутить всем своим телом прикосновение к его горячей коже. Она чуть отстранилась от него, намереваясь снять с него халат.

Он неправильно истолковал это движение.

– Я тебя напугал? – В его голосе прозвучала бесконечная забота. – Мне не удалось скрыть силу своего влечения.

– Нет, просто я хочу, чтобы между нами ничего не было, – прошептала Лили, которой наконец удалось развязать пояс.

Деймон шумно втянул воздух.

– И я тоже, моя прекрасная Лили.

Скинув кимоно, он прижал ее к себе, скользя ладонями по ее волосам, по всему ее телу.

– Почему ты пришла ко мне? – Его теплое дыхание овеяло ее щеку. – Как бы сильно я тебя ни хотел, я не желаю, чтобы ты отдавалась мне из чувства признательности.

Лили чуть слышно засмеялась:

– Признательность тут ни при чем.

Она едва не назвала истинную причину: то, что она всем сердцем любит его.

Но Деймон не верит в любовь, и Лили боялась, что он откликнется на ее слова каким-нибудь язвительным замечанием.