Ночь ошибок

Тони. Превосходно, превосходно — вы должны быть страсть как разгневаны, и тогда никто нас не заподозрит. Я засвидетельствую, что они исчезли.

Миссис Хардкасл. Видали вы такое упрямое животное? Он не желает меня слушать. Можешь ты засвидетельствовать, что ты круглый дурак? Ну, есть, еще на свете несчастная, которую так осаждают с одной стороны дураки, а с другой — воры?

Тони. Это я тоже могу засвидетельствовать.

Миссис Хардкасл. Еще раз засвидетельствуй что-либо, болван, и я немедля выгоню тебя вон отсюда! Бедная моя племянница, что станется с ней! Ужели ты, бесчувственное животное, смеешься потому, что рад моему горю?

Тони. Могу засвидетельствовать!

Миссис Хардкасл. Ты еще оскорбляешь меня, чудовище? Я тебе покажу, как досаждать своей матери, вот увидишь!

Тони. Могу засвидетельствовать! (Убегает; она бежит за ним.)

Входят Кэт и служанка.

Кэт. Вот непонятное создание, мой братец, — послать их всех сюда, будто в гостиницу. Ха-ха-ха! Что же тут удивляться бесцеремонности мистера Марло.

Служанка. Но что еще лучше, мэдэм, молодой джентльмен, когда вы проходили мимо него в этом наряде, спросил меня, не прислуживаете ли вы в трактире? Он принял вас за буфетчицу, мэдэм.

Кэт. Неужто? Тогда я буду поддерживать его в этом заблуждении, клянусь жизнью! Скажи мне, Пимпль, как тебе нравится это платье? Как, по-твоему, не напоминаю ли я Черри в «Хитроумной уловке щеголя»?

Служанка. Платье это такое же, мэдэм, какое в наших краях носит любая лэди, разве только не для выезда и для приема.

Кэт. И ты уверена, что он не запомнил меня, не помнит моего лица?

Служанка. Ну, конечно.

Кэт. Право, я так и думала… Хоть мы и говорили с ним, но он был объят таким страхом что ни разу не поднял глаз за все время нашей беседы. А если б он это и сделал, моя шляпка помешала бы ему увидеть меня.

Служанка. Но разве вы выиграете оттого, что не объясните ему его ошибку?

Кэт. Конечно. Во-первых, он по крайней мере будет смотреть на меня, а это уже немалая выгода для девушки, которая делает ставку на свое лицо. Далее, я, возможно, подружусь с ним, а это немалая победа над человеком, который решается разговаривать только с самыми беспутными особами нашего пола. Но моя главная цель — принудить сего джентльмена забыть все предосторожности. Наподобие рыцаря-невидимки из средневекового романа, я хочу распознать истинную силу великана, прежде чем вызвать его на бой!

Служанка. А вы сумеете сыграть свою роль и изменить голос так, что он не узнает его, как не узнал вас самих?

Кэт. Не бойся. Думается, я сумею говорить языком трактирщицы: ваша милость изволили звать? Займитесь тем Львом… Трубки и табак для этого Ангела… Наш Ягненок шумит уже добрых полчаса…

Служанка. Отлично, мэдэм. А вот и он сам.(Уходит.)

Входит Марло.

Марло. Что за крик стоит во всем доме! Ни минуты покоя. Иду в гостиную — тут хозяин со своими анекдотами; спасаюсь бегством на галерею — там хозяйка приседает до земли. Наконец мне удалось улучить минутку и побыть одному; теперь надобно поразмыслить. (Ходит в раздумье взад и вперед.)

Кэт. Вы звали, сэр? Изволили звать, ваша милость?

Марло(в раздумье). Что до мисс Хардкасл, она для меня слишком серьезна и чувствительна.

Кэт. Изволили звать, ваша милость? (Все время старается встать на его пути, но он сворачивает в сторону.)

Марло. Нет, малютка. (В раздумье.) К тому же, насколько мне удалось ее разглядеть, она, кажется, косит.

Кэт. Но я, право, слышала колокольчик, сэр.

Марло. Нет, нет. (В раздумье.) Что ж, я доставил удовольствие своему отцу, приехав сюда, а завтра я доставлю удовольствие себе и вернусь домой. (Вынул свою записную книжку и что-то рассматривает в ней.)

Кэт. Быть может, это звонил другой джентльмен, сэр?

Марло. Нет же, говорю тебе.

Кэт. Мне бы хотелось знать, сэр. У нас такая уйма слуг.

Марло. Нет, нет, еще раз повторяю. (Поглядел ей прямо в лицо.) Да, малютка, я, кажется, звонил. Я хотел… я хотел… да ты прехорошенькая, малютка, ей-ей.

Кэт. Что вы, сэр, мне совестно…

Марло. Никогда не видал таких блестящих, лукавых глазок! Да, да, милочка, я звонил. Нет ли у тебя этого вашего… э… как оно тут у вас называется?

Кэт. Нет, сэр, вот уж дней десять, как у нас это кончилось.

Марло. В вашей гостинице бесполезно пытаться заказать что-нибудь. А если я, к примеру, звал тебя, чтобы отведать — так, для пробы, — нектара твоих губок? Быть может, мне и в этом откажут?

Кэт. Нектар! Нектар? В наших краях такого напитка что-то не спрашивают. Что-нибудь французское, наверно? У нас французских вин не держат, сэр.

Марло. Подлинно английского происхождения, уверяю тебя.

Кэт. Странно, коли так, что я его не знаю. В нашей гостинице мы изготовляем всякие вина_; а я прожила здесь восемнадцать лет.

Марло. Восемнадцать лет! Можно подумать, малютка, что ты прислуживала в трактире еще до своего рождения. Сколько тебе лет?

Кэт. О сэр, этого я сказать не могу. Говорят, что женщины и музыка не имеют

возраста.

Марло. Поглядеть отсюда, так вряд ли тебе немного больше сорока. (Подходит к ней поближе.) Но если подойти поближе, то, пожалуй, дашь поменьше. (Подходит еще ближе.) Некоторые женщины совсем вблизи кажутся значительно моложе, а уж если подойти вплотную… (Пытается поцеловать ее.)

Кэт. Подальше, сэр, прошу вас можно подумать, что вы хотите узнать мои годы, как у лошади — по зубам!

Марло. Ну что ты, малютка! Ты слишком дурно судишь обо мне! Если ты будешь держать меня в таком удалении, как же мы сможем познакомиться с тобой поближе?

Кэт. А кто это хочет с вами близко знакомиться? Мне-то уж такие знакомства вовсе не надобны. С мисс Хардкасл, когда она недавно была здесь, вы не столь бойко обращались, ручаюсь. Уж, конечно, при ней вы все робели, да низко кланялись, да говорили, ну точь в точь, как перед мировым судьей.