Ночь полной луны

– Нет, - Дэвид покачал головой, едва сдерживая улыбку. Мои слова его позабавили, - это только в кино волшебники делают кучу ненужных движений. На самом деле, можно обойтись без этого. Просто посмотри мне в глаза и открой свой разум, и тогда ты сможешь 'увидеть'. Не зря говорят, что глаза - зеркало души, в них можно увидеть очень многое. Наши чувства не абстрактны, они намного реальнее, чем тебе кажется. Самые яркие из них даже оставляют 'следы'. Например, можно зайти в пустую комнату и понять, что совсем недавно здесь произошло что-то существенное. Кто-то впервые признался в любви или, наоборот, порвал отношения навсегда. Это похоже на круги на воде: камень уже утонул, а они еще остались.

– Как все непонятно...

– Ну же, Саша, попробуй, - настаивал Дэвид, - мне любопытно узнать, что у тебя получиться.

Мне было не по себе, но я подчинилась его просьбе и посмотрела ему в глаза. Они всегда притягивали меня, как магнит, но сейчас я постаралась не поддаваться этому влечению.

'Как я пойму, что вижу его чувства? Дэвид сказал, надо открыть свой разум, но как это сделать?!' Потянулись секунды. У меня появилось странное ощущение, что я теряю чувство реальности, все, что было сейчас вокруг меня, слилось в единое пестрое пятно. Остались только его глаза: огромные и глубокие. Что я пытаюсь в них найти? Они, словно неизведанная страна, которую невозможно ни понять, ни объяснить. Долгие годы одиночества и скитаний по земле, от страны к стране, от континента к континенту, от жизни к жизни. Вокруг люди: тысячи лиц, холодных и безразличных, и надежда в сердце, словно едва тлеющая лучина в темноте, надежда, что однажды сбудутся слова старой цыганки, и жизнь, наконец, обретет смысл...

Боже! Я начала осознавать, что вижу его чувства. Или нет, я читаю их в его памяти!

Я постаралась вернуться в действительность, наконец, мне удалось сфокусировать свой взгляд на Дэвиде. На его лице было непонятное выражение, он был удивлен или, скорей, потрясен!

– Кажется, я перестаралась...
– испуганно прошептала я.

Дэвид ничего не ответил, лишь через минуту он снова смог говорить.

– Это очень странное ощущение, - сказал он задумчиво.

– Извини, Дэвид, я не хотела влезать так глубоко, - мне было стыдно, что все так получилось.

– Нет, Саша, ты не поняла, - он замялся.
– Я совсем не против этого. Помнишь, я говорил, что был бы просто счастлив показать тебе свои чувства и воспоминания.

Он замолчал, машинально теребя локон моих волос, потом продолжил.

– Но в тот момент, когда твой разум был открытым, я тоже заглянул к тебе в память. Я мог этого не делать, но не сумел остановить себя. Прости! Я знаю, как для тебя важна твоя независимость!.. Но я просто не удержался.

Я почувствовала, что меня охватила паника.

– Что ты там увидел?!!

– Не так уж и много. Тебя слишком испугал весь этот процесс, и ты быстро прервала его. Но я видел главное. Ты сильная, но, в то же время, такая ранимая... В твоем сердце сомнения и страхи, и все это по моей вине! Теперь я понимаю, почему тебе так сложно иногда держать себя в руках. Ты пытаешься доверять моим словам, но все эти чужие воспоминания горят в твоей памяти, словно раскаленные железные прутья. Я думал, что сегодня утром ты разочаровалась во мне, когда я не сумел тебя защитить, а ты, оказывается, переживала совсем из-за другого... Что мне сделать, чтобы ты поверила мне?!

Я не знала, что ему ответить. Мои чувства не поддавались логике или объяснениям, невозможно было просто взять и вычеркнуть все из своей памяти. Но я не собиралась заставлять Дэвида доказывать что-то, ведь его любовь не требовала доказательств, просто, мне нужно время.

– Дэвид, не торопи меня...

– Хорошо, но я хочу, чтобы ты ничего не скрывала от меня. Если у тебя есть сомнения, лучше расскажи о них, и вместе мы сможем с ними справиться.

– Но разве у тебя не бывает такого?

Я точно знала, что Дэвид видел Алекса в моих воспоминаниях. Чувство вины перед ним не покидало меня ни на час, и значит, он не мог не заметить этого.

– Ты спросила об Алексе?

– Да.

– Ты просто вбила себе в голову, будто что-то ему осталась должна, - он произнес эти слова без особого выражения, но я поняла, что этот факт Дэвида все же волнует.

– Я его очень глубоко ранила, и не могу себе простить.

– Не надо, Саша. Ты пытается разделить свое большое сердце на всех. Заботишься о других в тот момент, когда тебе самой нужна помощь. Так тебя надолго не хватит... Я хочу, чтобы ты была только моей.

– Ты эгоист, - улыбнулась я.

– Да, я не спорю, - серьезно ответил он.

Мне захотелось переменить тему, чтобы разрушить тот холодок, возникший между нами после неприятного разговора.

– Но я все-таки смогла это сделать!

– Да, ты способная ученица.

– Правда, я очень испугалась, когда поняла, что на самом деле случилось.

– Что в этом страшного?
– Дэвид, казалось, был даже горд за меня.

– Но ведь у меня совсем нет опыта. Я могла причинить тебе вред!

– Ты не способна на это, - ласково проговорил Дэвид, - даже если ты и захочешь, у тебя не получиться.

– Но я всегда чувствовала себя плохо, когда кто-то пытался заглянуть в мою память.

– Дело в том, что Сара и Арес делали это очень бесцеремонно. Для них время имело главное значение, и они совершенно не заботились о последствиях. Наша память похожа на песок, который медленно заносит все, что однажды было туда брошено. И потому, она раскрывает свои тайны медленно, слой за слоем. Мы с тобой смогли увидеть лишь то, что находится на поверхности, те воспоминания, которые для нас самые яркие и значимые. И я увидел там себя...

Дэвид улыбнулся, и в его глазах я заметила благодарность и нежность. Пока я слушала его, во мне боролись два чувства: с одной стороны мне было неприятно, что Дэвид смог увидеть то, что мне хотелось от него скрыть, с другой я ощущала, что, открывая память друг другу, мы становимся с ним еще ближе. Эта возможность была очень заманчива, но, с другой стороны, я боялась найти в его воспоминаниях то, чего совсем не хочу знать. И в будущем я буду осторожней.

Больше мы не стали проводить никаких экспериментов. Одного раза на сегодня было достаточно, к тому же, часы показывали, что уже глубокая ночь, и мои глаза закрывались сами собой. Я положила голову на плечо Дэвида и не заметила, как уснула...

Меня разбудило яркое солнце, светившее мне прямо в лицо. Я открыла глаза и поняла, что наш самолет накренился в повороте, и от этого солнечные лучи проникли в салон. Мы снижались, и значит, полет подходил к концу. Под нами Алтай, и Питер остался где-то совсем далеко, в другом часовом поясе. Дэвид уже давно проснулся и, как только я зашевелилась, проговорил:

– Доброе утро.

Я подняла на него глаза, он улыбался. Спросонья хлопая ресницами, я пробормотала.