Ночь упавшей звезды
Шрифт:
Мадре поморщился:
– - Вот не можешь ты не язвить...
Осторожно приобнял меня за плечи, сдул с лица растрепанные волосы:
– - Ну что случилось, Триллве? Из-за чего ты так расстроилась?
– - Но я же не знала...
– - сказала я с тоской.
– - Не переживайте, Триллве. Да я не язвлю, отец, я серьезен, -- Алиелор присел рядом.
– - Интересно... и что бы ты ему написал?
– - Нашел бы что. Говорите, он хотел моей смерти?
– - Какое-то время назад очень хотел. А его мать, Иса эйп Леденваль, весьма его в сем поддерживала.
– - Мгла!
– -
– - И я надеюсь. Для ее же пользы, -- Сианн постучал кулаком по бедру.
– - А где теперь мой брат, вы знаете?
– - Летавка знает...
– - Только говорить не умеет...
– - Знаю, -- Одрин внезапно и сильно сжал мое плечо.
– - Он легат гроссмейстера ордальонов, Роварда Равелты... Поэтому я так и обозлился, когда мне сказали, что ты тоже работаешь на инквизицию.
Я, невольно вскрикнув от боли, попыталась разжать его пальцы. Синяки будут....
– - Ох, прости, пожалуйста...
– - Одрин нежно меня обнял.
– - Не сердись. И не расстраивайся. Это просто дурацкое совпадение...
– - Гм... А, может, нас с Торусом еще кто попутал?
– - Сианн задумчиво потянул себя за ухо.
– - Отсюда и слух... А еще удивительно, как мы с братцем не встретились на кривой дорожке...
– - Ты бы этому радовался, сын.
Я прислушивалась к разговору, стискивая зубы, чтобы не реветь. Рука болела. И было обидно, что вот так все нелепо получается. Только вот все было хорошо, а теперь плохо и грустно. Может, спать пойти? Так ведь не поможет.
Одрин уткнулся носом в мою макушку:
– - Триллве, девочка. Прости меня...
– - За что? Все хорошо, правда, -- соврала я.
– - И почему я тебе не верю?
– - Элвилин погладил меня по голове. Посмотрел в окно:
– - Ночь кончается. Я не хочу, чтобы ты уехала с печалью в сердце. Я хочу, чтобы вспоминая меня, ты улыбалась...
И тогда я в который раз за эту безумную ночь расплакалась всерьез, вытирая длинными волосами Одрина мокрые глаза. Он прижал мою голову к груди. Прошептал сдавленным голосом:
– - Не плачь. Я верю, что ты очень быстро вернешься... А если я не получу от тебя в течение дня письмо, то соберу войско, поеду в Сатвер, сравняю его с землей, но тебя вытащу.
– - Нет! Родной мой, солнышко, не надо... Не глупи...
– - торопливо выговаривалась я.
– - Мало ли, вдруг птицу настигнет случайная стрела, и из-за этого сжигать весь город? И с войском -- можно просто опоздать. Ты лучше верь в меня, и все опасности, все стрелы, все клинки пройдут мимо. Я вернусь. Я люблю тебя...
– - Я верю в тебя, -- повторил он и замолчал. Он стиснул зубы и изо всех сил старался не закричать. Только еще крепче прижал меня к себе. Близко-близко глядя мне в глаза и давая слово помнить этот взгляд всю свою жизнь, сколько бы там ее ни осталось.
Мне тоже... хотелось раствориться в Одрине, стать его частью, никогда не размыкать рук...
– - Нам ведь нужно еще заехать в замок?
Я проглотила слезы.
Мадре поднялся и подал мне руку. Бросил Сианну и Сябику:
– - Мы с Аррайдой возвращаемся. Поедем утром из Твиллега. Сын, если ты останешься здесь -- встретимся у моста, когда
взойдет солнце.Я легко встала, едва коснувшись руки жениха, готовая к дороге.
Глава 13.
Лесу здорово досталось от грозы. Под конскими копытами хрустели обломанные сучья, плюхала вода и чавкала грязь. Кони скользили, спотыкались и, обходя бурелом, едва не застревали между стволами.
Пока нас не было, замок успел вырастить предмостное укрепление -- круглую башню с узкими бойницами, у которой пока не хватало части зубцов.
Одрин присвистнул:
– - Та-ак...
– - И часто у вас это бывает?
– - я пониже стянула капюшон плаща, дернувшись от попавших на лицо капель, хотя и так давно уже промокла. Подогнала коня к серому Одрина, чтобы не пропускать за дождем слова.
– - Это Иса...
– - Башни за ночь строит?
– - Замку не нравится. Беда в том, что она нашей крови. Через Лес все равно бы прошла. Ну, Велиту я еще выскажу...
– - И Торус...
– - Что Торус?
– - мевретт резко повернулся ко мне, одернул всхрапнувшего серого.
– - Полагаешь, Иса тоже служит ордальонам? Как и сын?
Медленно поехал к воротам. И лишь когда кони ступил на мост, отозвался, наклоняясь ко мне:
– - Мне это даже не приходило в голову. Я... подошлю к ней Идринн. Пусть вызнает. Все же мы сильно отличаемся от людей.
– - Не ищете везде предательство?
Элвилин промолчал.
Мы проехали в низкую арку, впереди мелькнул свет факелов. Мадре придержал коня и, окинув взглядом караульных, подозрительно спросил:
– - Что?
– - Колдунья, -- мрачно буркнул один, сплевывая кровь. Жених обеспокоено повернулся ко мне:
– - Держись рядом.
– - Да. Только, -- я присмотрелась к ободранной физиономии стражника, отлично видной в свете факела, -- ему, похоже, не колдовством, а кольцами приложили.
Стражник обреченно поморщился, багровея.
– - У Исы богатый арсенал...
– - вздохнул мевретт. И ухмыльнулся: -- Прорвемся! Только в глаза ей не смотри, хорошо?
Я кивнула и дала белому шенкеля.
Середина внутреннего двора с пинией и фонтаном представляла из себя воистину батальное полотно. Растрепанная Анфуанетта Иса эйп Леденваль возвышалась на крыше черной кареты. Вокруг в панике бегало около дюжины замковых слуг и пара ее собственных лакеев. Кони ржали, собаки выли -- но весь этот гвалт перекрывал яростный визг Колдуньи с Гнилого Болота. Иногда визг сопровождался пинками в лоб рискнувшему подойти близко.
Одрин остановил серого, легко спрыгнул на землю и, подойдя к белой кобыле, протянул руки:
– - Прыгай, Триллве. Пока я не оглох.
Я перекинула ногу через седло и по лошадиному боку соскользнула в объятья мевретту. Он легко поймал меня, даже не покачнувшись. И, не выпуская, понес через двор. Это на Ису подействовало. Ведьма резко замолкла, выпучила круглые зенки, сверкающие зеленью; пару раз совсем по-рыбьи вздохнула ртом, и вдруг запела нежным сопрано:
– - Одрин, милый! Вы вернулись!..