Ночь в тоскливом октябре

— Помогите, — пробормотал Рэнди. — Помогите мне. Пожалуйста.

В приглушенном свете я увидел, как он поднимает голову.

— Не сдох еще? — спросил Киркус. — Ну подожди, уже скоро.

— Помогите, — снова промямлил Рэнди.

— Сейчас я ему помогу, — вызвалась Кейси.

Она короткими шагами подошла к нам, держа в каждой руке по зажженной свече. Позади нее, комната была погружена в полную темноту. Видимо, это были две последние свечи.

Обнаженная и окровавленная в свете двух огней в руках, Кейси казалась какой-то юной дикаркой, исполняющей свою роль в неведомом языческом ритуале.

Она встала возле Рэнди и посмотрела на него сверху-вниз.

— Надо бы остановить кровотечение, — сказала она, тихим и хриплым голосом.

— Пусть подыхает, — сказала Айлин.

— Поддерживаю, — сказала Киркус.

— Я должна сделать что могу, — сказала Кейси. Она опустилась на колени рядом с кровоточащим запястьем Рэнди, но не очень далеко от меня. В трепещущем свете, я увидел, как по ее бедрам стекает смешанная с кровью сперма.

— Раны надо дезинфицировать, — сказала она. — Давайте посмотрим, поможет ли прижигание.

Айлин тихо хмыкнула.

— Однако, — только и сказал Киркус.

Потом раздались вопли Рэнди. И запахло горелым мясом.

Глава 72

Позже, мы зажгли еще несколько свечей. Мы были аккуратны, держа их подальше от одеяла.

Киркус зафиксировал свой платок ремнем у меня на бедре в качестве повязки. Пару раз мне казалось несколько подозрительным то, как он меня трогал, но я не жаловался. В конце концов, он спас наши шкуры.

Пока мы с Кейси одевались, Киркус сбегал вниз. Он вернулся несколько минут спустя с платьем Айлин. Через некоторое время, мы все были одеты и готовы уходить.

Я сунул пистолет Рэнди себе в карман, решив, что потом скажу полицейским (в неотложке обязаны сообщать обо всех огнестрельных ранах), будто это мой пистолет, и я его случайно разрядил себе в ногу. Может и прокатить, по крайней мере, если рана в боку от первой пули останется незамеченной — уже два случайных самострела объяснить будет несколько труднее.

— Думаю, это все, — сказал я.

— Ну а что мы будем делать со всем этим? — спросила Айлин. — С местом преступления?

— Просто расскажем правду, — заметил Киркус. — Айлин была похищена и подвергалась жестоким издевательствам этого чудовища, а мы явились на помощь. Вуаля! Все в рамках необходимой самообороны.

— Есть только одна проблема, — сказала Кейси.

— И какая же?

— Такая, что черта с два. Попробуете привлечь сюда копов — все, меня тут нет. Они никогда не узнают, что со мной случилось сегодня. И что я сделала с ним. И кто я. И вообще.

— Я на стороне Кейси, — сказала Айлин. — Даже если бы я считала, что она неправа, все равно была бы за нее. Она едва не погибла, спасая меня. А этот ублюдок… что он с нами делал… Я не хочу рассказывать копам об этом, и уж тем более, чтобы это все потом попало в новости, чтобы весь универ об этом болтал.

— Я и сам не особо горю желанием, — сказал Киркус. — В конце концов, это ж я ему руку отчекрыжил.

— За что тебе моя вечная благодарность, — сообщил я.

— И моя, — сказала Айлин.

— Это уж точно, — сказала Кейси.

— Спасибо, — сказал Киркус, и я услышал дрожь в его голосе. — Прости, что не смог прийти вовремя, что позволил ему… надругаться над тобой.

— Ты спас мне жизнь, — сказала она. Потом передала мне свечи, обняла Киркуса и поцеловала.

Когда Кейси оторвалась, он сказал:

— Однако… Рад, что смог быть полезен.

После этого мы все встали в круг при свечах и какое-то время молчали, глядя на Рэнди.

Айлин нарушила молчание первой:

— Нам надо что-то делать с ним… со всем этим. Мы не можем просто так уйти. Здесь должно быть множество всяких улик, по которым нас смогут привлечь.

— Можем спалить заведение, — предложил Киркус.

— Нет, — сказала Кейси. — Даже если Рэнди и правда тут работал, я почти уверена, что магазин принадлежал кому-то еще. И кроме того, огонь может перекинуться на соседние здания.

— Мне ни за что не хотелось бы сжигать пончиковую Данди, — сказала Айлин. Я не знал, саркастично она это сказала или нет.

— И кто-то может пострадать в пожаре, — добавила Кейси. — Пожарные или ни в чем не повинные зеваки.

— Но что-то сделать надо, — сказал я. — Мы все тут свою кровь оставили.

— Я — нет, — сказал Киркус.

— Ты оставил отпечатки на мече, — указал я.

— Сейчас не будет, — сказал он, удалившись в сторону со свечой.

— Нам надо сделать вот что, — сказала Кейси. — Убрать Рэнди отсюда. Дотащить его до машины. Комнату эту завалить хламом, как оно все и было изначально, а Рэнди куда-нибудь отвезти.

— Например, в больницу? — спросила Айлин. Вновь, я не мог определить, какова доля сарказма в ее реплике.

Кейси ответила:

— Нет, я немного другое имела в виду.

Глава 73

Из-за раненой ноги, я был вынужден проигнорировать большую часть обязанностей по уборке и переноске грузов.

Киркус помог мне спуститься вниз и сесть в его машину. Я разместился на заднем сиденье и ждал, время от времени ныряя вниз, когда мимо проезжал автомобиль или проходил пешеход.

После примерно тридцати минут, входная дверь магазина распахнулась, и вышла Кейси. Она огляделась, потом подошла к машине и открыла багажник.

Из магазина выбрался Киркус, неся большой скатанный ковер на плече.

«Милый штрих» — подумал я.

Айлин появилась вслед за Киркусом. У нее с плеча свисал большой моток веревки.

Когда Киркус закинул ковер в багажник, вся машина содрогнулась.

Айлин села на переднее сиденье с Киркусом. Кейси — сзади со мной.

Когда Киркус отъехал от обочины, Кейси сжала мою руку.

— Ну ты как? — спросила она.

— Не плохо. А ты?

— Думаю, все будет нормально.

Я сжал ее ладонь и сказал:

— Эй, Руди, а что это у тебя там в ковре?

— Не Клеопатра. [87]

— Почему-то так и думал.

Киркус остановил машину на середине моста через Фейрмонтскую улицу — того самого моста, где он едва не прыгнул/упал, и где я спас его, ударившись затылком об асфальт.

Мы все выбрались из машины, даже я. При помощи Кейси и Айлин, которые меня придерживали, я добрался до парапета. Прислонился к нему, и меня отпустили.

87

Ковёр Клеопатры — литературный и визуальный образ, связанный с эпизодом жизни знаменитой царицы Клеопатры и Юлия Цезаря.

Это история знакомства двух будущих знаменитых любовников: когда Цезарь овладел Египтом и занял дворец в Александрии в октябре 48 года до н. э., 22-летняя Клеопатра, которая находилась в состоянии гражданской войны со своим братом и соправителем Птолемеем XIII, решила проникнуть к лидеру римлян и склонить его на свою сторону. Однако это было невозможно, поскольку город усиленно охранялся войсками Птолемея, и её слуга, будто бы завернув юную полунагую красавицу в ковёр, приплыл ко дворцу на рыбачьей лодке и пронёс её внутрь. Он развернул яркий ковёр перед Цезарем, Клеопатра эффектно появилась, и римлянин был покорён с первого взгляда. В списке знаменитых ковров мира этот ковёр назван «самым эротичным».