Ночи под палящим солнцем

– Я сейчас, - крикнула я Катьке и зашагала к выходу.

Увидев меня, Эртан печально улыбнулся:

– Сегодня улетаете?

– Да, - вздохнула я.
– "Umit не приходил?

– Нет, - печально ответил ресепшионист. – Как ты думаешь, я Кате нравлюсь?

Я настолько не ожидала услышать именно этот вопрос, что невольно улыбнулась.

– Знаешь, не стоит. Катька… она такая… ну…

– Я знаю… - он становился всё печальнее и печальнее.

– Ну, Ирка, ты идёшь?! Я твои чемоданы тягать не буду, - Катька перегнулась через перила.

– Иду…

Эртан занялся нашими чемоданами, а мы вызвали такси. Загрузившись в машину, мы дружно помахали руками Эртану. Он ответил тем же.

Таски неслось по серой дороге. Солнышко пыталось пробить стекло своими лучами. Я прислонилась к окну. Пальмы проносились с бешеной скоростью, дома с турецкими флагами, свешенными с балконов, печально провожали нас взглядами пустых окон. Поворот, другой… Бесчисленные кафешки, сувенирные лавки, люди… Всё было на улицах Анталии в этот момент… всё, кроме него…

Аэропорт как всегда встретил нас суетой. Это немного вывело меня из прощального транса. Регистрация уже началась. Мы с Катькой поспешили сдать багаж и получить посадочные талоны. Я особо не торопилась, но подруга больно уж рвалась в ‘Duty Free’. Мы прошли к паспортному контролю. Вот они, эти ворота, после которых нет пути назад… Я обратила внимание на пару: смуглый молодой человек в форме служащего офиса по аренде автомобилей и светлая девушка с чемоданами. Они стояли обнявшись, и девушка плакала, оставляя мокрые пятнышки от слезинок на его белоснежной рубашке.

«Зря плачешь, милая, - подумала я, - не стоит относиться к курортным знакомствам серьёзно».

Я подняла свой чемодан и потянула его к заклятым воротам, как вдруг услышала:

– Ира, подожди! – по эскалатору бежал "Umit.

Я не знаю, о чем я тогда думала, но я оставила чемодан и бросилась к нему. Он буквально словил меня и долго кружил, не отпуская.

– Ира…

– "Umit, извини за то… - он закрыл мне рот ладонь..

– Ничего не было… - прошептал он. – Ты забыла свой подарок.

С этими словами он протянул мне уже знакомый подарочный пакет. Я заглянула внутрь. Оттуда на меня таращилась плюшевая корова. Я снова обняла его.

– Извини, Ира, что я не пришёл вчера, я нашёл пакет только сего… - договорить он не успел: на этот раз я закрыла его рот своей ладошкой и прошептала:

– Ничего не было…

Мы поцеловались. Мне было плевать, что думают о нас вокруг. Служащий паспортного контроля смерил нас ироническим взглядом, ухмыльнувшись. Но мне было плевать – ведь он ничего не знал.

– Заканчивается посадка на рейс А1385 до Минска, - объявил невидимка.

Я спохватилась. Моё внимание снова привлекла та пара. Девушка, утирая слёзы, тоже суетилась возле чемоданов. Однако в этот раз я подумала:

«Будьте счастливы!» Ведь никто не знает их истории…

Записав помадой на руке "Umitа свой номер телефона, ещё раз поцеловав его, я направилась к воротам.

Я сидела в самолёте и любовалась горами, которые мы должны были оставить внизу через 20 минут. Потом открыла пакет с коровой, там была записка:

«Ira belki deliyim ama seni seviyorm» (Ира, возможно я сумасшедший, но я тебя люблю).

Я улыбнулась… Улыбнулась себе; Катьке, за её прозорливость; Али, за то, что он научил меня впредь быть осторожной; Эртану, который помогал мне, как мог; Анталии, за то, что она подарила мне 7 дней сказки; и, наконец, "Umitу, за то, что он есть…

Послесловие

Сейчас на дворе снежный минский март, ничего общего не имеющий с жарким турецким летом, но я не могла не рассказать в двух словах о том, что теперь твориться в жизни каждого из нас. Итак:

Я и "Umit: (теперь это пишется исключительно в связке) за это время он 2 раза приезжал ко мне, а я ездила к нему на Новый год. Летом у нас помолвка.

Катька: по-прежнему тусит по клубам. Иногда ей позванивают её курортные пассии.

Эртан: так и не дождавшись взаимности от Катьки, женился на турецкой девушке. Думаю, его родители будут довольны больше, чем родители "Umitа, но ничего не поделаешь…

Али: звонил мне пару раз, пытаясь убедить в том, что я его единственная. После того, как трубку поднял "Umit, звонки прекратились.

Бурак, Мустафа, Джамаль: к сожалению о них ничего не известно даже их единственной, т. е. Катьке