Ночная помощница

– Надо будет кого-нибудь нанять на время.

Конни выдохнула, расстегнула боковую молнию платья и рухнула на диван, закинув стройные ножки на мягкий подлокотник. Вино, выпитое у барона, неприятно шумело в голове, мысли хаотично прыгали из стороны в сторону и никак не хотели остановиться.

Встреча с Руфусом прошла не так удачно, как планировала графиня. В ее фантазиях Руфус должен был оставить все свои дела, и как минимум провести с ней день. А как максимум исполнить ее самые необычные эротические фантазии ближайшей ночью.

Впрочем, барон не был похож на любителя фантазий. Эта мысль заставила Конни поморщиться и вспомнить, что у вампиров в целом с фантазией плохо. По крайней мере все, с кем она имела дело, интерес к сексу как к таковому, потеряли году на трехсотом вечности.

– Может, и он такой же? — Спросила сама у себя Конни. — Как тогда мы будем вместе жить?

Возвращаясь на родину, графиня была уверена, что уже через неделю после встречи с Руфусом он сделает ей предложение, от которого она не сможет отказаться. Все знали о его черном сердце. А еще все знали, что это сердце досталось тому, кто отчаянно жаждал отношений. Луна иногда любит пошутить. Это обстоятельство и делало Руфуса идеальной жертвой для графини: красив, богат, вечно свободен. Но что-то она упустила.

Конни заложила руки за голову и посмотрела в идеально белый потолок.

– Я была уверена, что нравлюсь ему. И на празднике он не отходил от моей юбки.

Она медленно тянула слова, как будто от этого зависел успех всего мероприятия. Дела графини в последние годы шли не очень хорошо. Наследство, оставленное первым мужем, давно закончилось. Настолько давно, что Конни уже и не помнила, осталось ли хоть что-нибудь у нее от покойного графа, кроме заложенного поместья. Руфусу она рассказала жалобную историю о том, что не может находиться в доме из-за воспоминаний. Но на самом деле, там элементарно не осталось ни мебели, ни техники, даже подсвечники и столовое серебро в свое время были распроданы.

Долгие годы финансовые дыры Конни пыталась закрывать удачными браками с бизнесменами. Сначала она вышла замуж за владельца виноделен. Его звали Эдуард, и двадцать лет Конни наслаждалась чистым горным воздухом. Эдуард был человеком добрым, безумно любящим, но скучным. Его единственным увлечением было вино. Он днями пропадал в своих погребах, забывая о еде и нормальном отдыхе. Часами рассказывал ей о винах, букетах, ароматах. Ничего интересного в этом Конни не видела, но терпела. Тогда она еще боялась снова остаться без средств и с радостью играла роль идеальной жены. Когда становилось совсем невыносимо, Конни напоминала себе, что люди хрупки и не вечны. Становилось веселее, и жизнь на винодельне переставала казаться такой тоскливой. Её смирение было вознаграждено миллионным наследством. Тогда графиня решила, что ее финансовые проблемы решены, продала дом, виноградники, погреба с коллекционными винами и отправилась жить свою лучшую жизнь.

Миллионов Эдварда хватило ровно на тридцать лет. Чтобы не остаться на мели, Конни снова вышла замуж. В то время мир только-только начал присматриваться к кинематографу. Ее следующим избранником стал режиссер по имени Миро. Не то, чтобы у него было много денег, но он отлично пускал пыль в глаза и то, что дом, дорогие автомобили и студия были давно заложены банкам, графиня узнала только после трагической кончины супруга.

Чтобы закрыть долги она снова распродала имущество, рассчиталась с кредиторами и начала присматриваться к банкирам. Третий брак был как никогда прибыльным и интересным. Это был первый мужчина, который ей изменял, и которому изменяла она. Правда, если измены мужа были спровоцированы холодностью вампирессы, то сама Конни изменяла ему чисто для ровности счета. В общем, это был один из немногих союзов, о котором она вспоминала с удовольствием.

Потом был еще Юзеф, Арчибальд, Вильям. И посредственный художник - Юнг. Художник в ее жизни появился в период активного «междумужья». Он неплохо ее содержал. Тогда цветастая мазня была в моде. Официального брака они так и не заключили, но в завещании художник передал ей несколько картин. Конни уже не помнила, что там были за полотна. И не была уверена, что вообще видела их, а не продала через галерею. Столько лет с тех пор прошло.

Мужья умирали, наследство испарялось, и нужно было что-то менять. Несколько раз графиня пыталась заниматься бизнесом, пару раз играла в инвестиции, но как оказалось, деньги она умела исключительно тратить, а не зарабатывать. И вот, получив очередное письмо от Руфуса, в светлую голову вампирессы пришла гениальная мысль не размениваться больше, а женить на себе барона.

Руфус Баратор казался ей неплохим кандидатом в мужья. У него были своя финансовая империя и власть. Он мог бы решить все ее проблемы, а она с удовольствием изображала бы его верную спутницу в ближайшие лет триста, или четыреста.

– Он идеальный кандидат. — Начала рассуждать вслух Конни. — Богат, красив, знатен и без угрозы встретить пару. А когда надоест, всегда можно убедить его лечь в летаргию и стать еще раз вдовой.

План казался Конни идеальным. Вот только Руфус ее намеки на более тесное знакомство игнорировал.

– Может, нужно было проявить инициативу? Как-то намекнуть? — Спросила у пустоты Конни, но ее вопрос остался без ответа.

Руфус

Встреча с Конни быстро стерлась из памяти вампира, как стирались оттуда все незначительные события. И вспомнил он о графине только тогда, когда Варя положила ему на стол маленький конверт, пропитанный сладким парфюмом.

– Что это? — Спросил вампир, не скрывая своего замешательства.

– Записка. — Буднично ответила женщина.

– От кого?

– От графини.

Руфус несколько раз моргнул, пытаясь понять, зачем отправлять записки, когда есть телефон.

– Спасибо. Ты можешь идти домой.

– Мы ждем Альбину. Хотим с ней попрощаться. Вы же купили ей прощальный подарок?

Это был второй раз за неделю, когда на бледном лице Руфуса проступили красные пятна. Он не просто забыл купить помощнице подарок, он даже не подумал о том, что это нужно сделать. За подарки всегда отвечала сама Альбина.

– Надо же, вы и правда, ее цените. А мы думали, у вампиров нет чувств.

Руфус не понял, о чем говорит секретарь, а потом посмотрел в ту сторону, куда смотрела Варя. На маленьком столике, в паре метров от его стола, стояла красивая коробка с бежевым бантом. Как он ее не заметил?

– У нас нет чувств. — Подтвердил слова помощницы Руфус. — Про вашу с Наташей пенсию я тоже не забуду.

– Если мы доживем до пенсии. — Усмехнулась Варя и пошла в сторону выхода.

Вампир подождал, пока за Варей закроется дверь и подошел к коробке. Тонкий запах эдельвейсов тут же коснулся кончика носа. Барон взял конверт и достал оттуда не подписанную открытку. Через пару секунд сработал его личный телефон, а на экране появилась короткая инструкция:

«Подпишите открытку. В коробке книга, которую вы ей якобы советовали прочитать, а она так и не прочитала. Настоящий подарок в верхнем ящике стола. Арис»

Руфус второй раз перечитал сообщение и подошел к столу. Там лежала прозрачная коробочка с винтажной зажигалкой. Он положил ее в карман пиджака и еще раз с удовольствием вдохнул цветочный аромат новой помощницы.

Леда

Тамер, как этого и следовало ожидать, в беременность волчицы не поверил. И это еще больше бесило Леду. Всю ночь он принюхивался к ней, вызывая жгучее желание обернуться и сбежать в лес. Желание повыть на луну волчица в себе подавляла. Пыталась убедить мужа, что на таком сроке он ничего не почувствует и нужно подождать, пока ребенок подрастет. Тамер кивал, ворочался и снова тянул воздух носом. Это была самая длинная ночь в ее жизни.