Ночная стража

— Том?

— Да, Клайв?

— Ты когда-нибудь пел национальный гимн?

— О, много раз.

— Я имею в виду, неофициально.

— Из патриотизма? Хвала богам, нет. Все бы решили, что я сбрендил, — усмехнулся капитан.

— А как насчет флага?

— Я каждый день отдаю ему честь.

— Но ты им не размахиваешь, верно? — не сдавался майор.

— В детстве размахивал бумажным, причем частенько. В дни рождения патриция, кажется. Стояли на улицах, он проезжал мимо, и мы кричали «Ура!».

— А с тех пор?

— Ни разу, Клайв, — несколько смущенно признался капитан. — И вообще я бы заподозрил неладное, увидев человека, размахивающего флагом и распевающего национальный гимн. Так обычно поступают только какие-нибудь иноземцы.

— Правда? Почему?

— Ну, нам ведь нет нужды доказывать свой патриотизм. Это же Анк-Морпорк. Зачем нам кричать о том, что мы лучшие? Это и ежу понятно.

* * *

Эта соблазнительная теория легко могла возникнуть в голове Букли или Дрынна и даже в не особо тренированном мозгу Фреда Колона. И насколько понимал Ваймс, заключалась теория примерно в следующем:

1. Предположим, за баррикадами оказалась большая область, чем перед баррикадами. Так?

2. Типа за ними куда больше людей и самого города, чем перед ними. Понимаешь, о чем я?

3. Тогда поправь меня, сержант, если я ошибаюсь, но выходит, что мы как бы стоим перед баррикадами, ну типа напротив них, верно?

4. Тогда нас уже нельзя назвать бунтовщиками, правильно? Потому что нас больше, а большинство не может бунтовать, это же логично.

5. Таким образом получается, что мы — хорошие парни. Конечно, хорошими мы были всегда, а сейчас стали официально. Типа математически, да?

6. Поэтому мы тут подумали: можно продвинуться до Короткой улицы, потом, тихонько так, по Колиглазной, перебраться на тот берег и…

7. Сержант, у нас что, из-за этого будут неприятности?

8. Ты как-то странно на меня смотришь, сержант.

9. Извини, сержант.

Вот над этим Ваймс и размышлял. Перед ним стоял все больше беспокоящийся Фред Колон, а вокруг застыли остальные защитники баррикад, имевшие такой вид, словно их застали за незаконной игрой «Постучи в дверь и дай деру». И все смотрели на Ваймса с опаской, словно боялись, что он вот-вот взорвется.

Во всей идее просматривалась некая странная логика, правда исключающая такие факторы, как «реальная жизнь» и «здравый смысл».

Они потрудились на славу. Перегородить городскую улицу нетрудно. Достаточно сколотить две повозки и набросать на них побольше мебели и прочего хлама. Именно так они обходились с главными улицами. А если навалиться всем скопом, такие баррикады можно перемещать с места на место.

Остальное еще проще. По городу было настроено великое множество мелких баррикад, и их защитники начали потихоньку присоединяться. Так, почти незаметно для всех, Народная Республика Улицы Паточной Шахты заняла почти четверть города.

Ваймс сделал несколько глубоких вдохов.

— Фред? — позвал он.

— Да, сержант?

— Я приказывал это делать?

— Никак нет, сержант.

— Слишком много переулков, Фред. Слишком много людей.

Колон повеселел.

— Но и стражников тоже больше, сержант. Многим ребятам удалось добраться до нас. Хорошим парням. А сержант Дикинс, он еще помнит, как все было в прошлый раз, и знает, что делать. И он уже попросил собраться всех крепких мужчин, способных держать в руках оружие. Их оказалось до черта, сержант. У нас есть армия!

«Вот так и рушится мир, — подумал Ваймс. — Я был молодым и глупым и не понимал, что происходит. Я думал, Киль был вождем революции. А что думал об этом он сам?

Я всего-то хотел уберечь несколько улиц от беспорядков. Защитить горстку глупых добропорядочных обывателей от озверевших толп и фанатичных мятежников, от тупой солдатни. И я ведь правда надеялся, что все обойдется.

Может, правы монахи. Пытаться изменить историю — все равно что строить запруду на реке. Вода всегда найдет выход».

Среди людей он заметил Сэма — тот так и сиял от восторга. Блеск геройской славы, подумал Ваймс. Стоит им залюбоваться, и ничего больше уже не замечаешь.

— Проблемы есть? — спросил он у Колона.

— Вряд ли вообще кто-то понимает, что сейчас творится в городе, сержант. В Сестрах Долли дела совсем плохи, да и в других местах тоже. Людей штурмует кавалерия, а еще… Стоп, кажется, есть новости.

Стражник, дежуривший на гребне баррикады, махал рукой, стараясь привлечь их внимание. По ту сторону заграждения что-то происходило.

— Похоже, еще народ из Сестер Долли подтянулся, — сообщил Колон. — Что с ними делать, сержант?

«Не пускать, — подумал Ваймс. — Мы не знаем, что это за люди. Нельзя пропускать всех подряд, иначе сюда обязательно просочатся какие-нибудь подонки.

Но я-то как раз знаю, что там творится. Город превратился в маленький филиал ада, и безопасных мест не осталось.

И я знаю, какое решение сейчас приму, потому что я принимал его на своих собственных глазах.

Свихнуться можно. Вот он я, стою рядом — пацан с чистым, розовым лицом, еще не растерявший веру в идеалы. Стою и смотрю на себя как на героя. И у меня не хватит духу не стать этим героем. Я сделаю глупость, потому что не хочу, чтобы я во мне разочаровался. Поди попробуй объяснить это кому-нибудь без стакана-другого».

— Ладно, пропусти их, — велел он. — Но никакого оружия. Это приказ.

— Мы должны отбирать у людей оружие? — изумился Колон.

— Подумай сам, Фред. Нам не нужны здесь «непоминаемые» или переодетые солдаты, верно? Прежде чем человек получит право носить оружие, надо, чтобы кто-нибудь из наших за него поручился. Не хватало еще, чтобы нас били и спереди, и в спину. Да, Фред… Не знаю, имею ли я на это право и надолго ли это, но отныне считай себя произведенным в сержанты. Если у кого-то появятся вопросы по поводу твоей лишней нашивки, пусть идет ко мне.

Фред Колон сразу выпятил грудь. Это было бы более впечатляюще, если бы она уже не начала заплывать жирком.

— Слушаюсь, сержант… Э… Но подчиняюсь я по-прежнему тебе? Понял. Ну да. Понял. Я по-прежнему выполняю твои приказы. Все понял.

— Не двигайте больше баррикады. Перегородите переулки. Будем держаться здесь. Ваймс, пойдешь со мной, мне нужен посыльный.

— Я хороший посыльный, сержант, — вызвался Шнобби откуда-то из-за спины Ваймса.

— Раз так, тогда вот что, Шнобби: тайком проберись на ту сторону и выясни, что там сейчас творится.