Ночной Охотник

Рауль вошел следом, повесил лампаду на стену, притворил дверь. Она громко скрипела, но девушка на полу клетки даже не шелохнулась. Мое сердце сжалось от сочувствия. Хрупкую женщину хоть и прикрыли плащом, но лежит на холодном полу, а тонкую шею, будто оковы позора, окольцовывает ошейник, от него тянется крепкая цепь, где звенья толщиной в руку.

– Не нужно сострадать врагу, - прочел мои мысли Рауль. Добавил безжалостно: - Вспомни, как эта тварь сражалась на складе? А до того, как пал, пусть и заслужено, Шадд Шкурник? Жалости в этой гадине нет, пусть не обманывает тебя ее ангельский облик.

Да, воспоминание о битве на складе немного отрезвило, но все ж я не варвар, не могу, когда такая красота - в ошейнике да на голом полу.

– Так надо.
– Припечатал Рауль.
– Иначе вырвется, сомнет решетку. А ошейник все же не даст ей обратиться в ту ящерицу.

– Почему не даст?

– Особый сорт железа, - пояснил Капитан нищих.
– Раньше умели делать уникальные вещи, это современные вороны рецепт потеряли. Такой ошейник высасывает всю магию до капли, даже природную. Облик она сменить не сможет ни при каких обстоятельствах. Да что облик? Пока на ее шее это «ожерелье», ведьму не спасет даже Знак реинкарнации.

Негатор, ясно-понятно. А вот новость про Знак меня немного взволновала. Выходит, попасть в плен - еще полбеды. Если пристегнут такую цацку - все, кранты. Эх, хорошо, что рецепт потеряли!

– Эй!
– Рауль возвысил голос.
– Просыпайся! Вот уж и правда - спит, как обычная баба, хрен добудишься.

Девушка застонала. Мое сердце вновь сжалось от сочувствия. Красавица подняла прекрасную головку, я увидал на лбу огромную лиловую шишку, под левым глазом синяк, в уголке припухших ото сна губ кровоподтек.

– Кто...
– прохрипела девушка. От движения губ корочка на ране в уголке рта треснула, по подбородку потекла красная струйка.
– А... значит, не сон... опять вы...

– Не сон, а кошмар, - поправил Рауль с презрением.
– Поднимайся! Я исполнил твою просьбу. Привел.. этого. Теперь тебе лучше заговорить!

Последнее он произнес с глухой угрозой, даже у меня мурашки пошли по спине, но девушка взглянула с вызовом.

– А не то что?

Глаза Рауля полыхнули ненавистью.

– В нас за эти годы накопилось много злости, дева. И просто убить - для нас это, как голодающему отказаться от пиршества. Лучше мы такую знатную добычу познакомим вначале с классическими развлечениями, вроде раскаленных игл, что медленно проникают под ногти. Потом настанет очередь кипящего масла, в которое кончики пальцев окунают, пока кожа не пойдет волдырями и не слезет с кости вместе с мясом, как мокрая бумага. Конечно, не забудем и про твои белые зубки. И все это время мы нежно, слой за слоем, начиная с пяток, станем сдирать твою чистую шкурку. Наверняка из моих воинов кто-то захочет новые портки, а ты «материалом» поделишься. Ну, а, если и это не поможет, уверяю, у нас есть и свои, особенные рецепты.

Девушка невольно сглотнула, однако в остальном она держалась просто отлично, хотя в ее глазах я видел глубоко прячущийся страх.

– Ты угодила не в те руки, дева, - прошипел Рауль.
– И я тебя так просто не выпущу. Не заговоришь, а запоешь. Соловушкой, да так, чтобы мы ни единого слово не упустили!

Девушка задумчиво склонила голову набок, а потом метко плюнула и рассмеялась, когда плевок угодил на сапог Рауля. Капитан нищих ответил той же веселой улыбкой, пообещал почти ласково:

– Все так начинают, будто у одного глупца учились.

Но девушка уже перевела взгляд на меня. У меня забухало в груди, а ладони взмокли! Вижу! Вижу, черт побери, не только красивые глаза! В них явно читается нечто, знакомый дух! Я не ошибся! Она не плоть от плоти этого мира, она...

– Купались Девять Башен в лучах заката...
– негромко пропела девушка.
– Там, где не летают орлы...

И вдруг смолкла, выжидательно глядя на меня.

Я нахмурился. Что это? Пароль?

Девушка продолжала смотреть требовательно. Рауль тоже покосился с подозрением.

– Привет, - сказал я.
– Ты хотела меня видеть?

Тонкие бровки девушки столкнулись, она быстро спросила:

– Ты человек? Говоришь по-русски?

Мы с Раулем переглянулись. Я недоуменно пожал плечами.

– Не понимаю, о чем это она рычит.
– И, обернувшись к решетке, быстро подмигнул.
– Говори на понятном языке, ведьма!

Девчонка не поняла, уголки ее рта разочарованно опустились.

– Тупые дикари...
– прошептала она. Хотела добавить еще что-то, но вдруг напряглась, увидев мой жест.

Медленно и незаметно для Рауля, я, не поднимая руки, сжал кулак и, в ответ на оскорбление, показал средний палец. Ну, каюсь, ничего другого в голову не пришло!

Пленница вскинула глаза, жадно рассматривая меня. Я подмигнул вновь. Она медленно улыбнулась. Рауль, ощутив неладное, рявкнул:

– Ты в своем уме?! Чего лыбишься, ведьма?!

– Мне просто доставляет удовольствие смотреть на твою тупую морду, дозорный.

Рауль бешено ткнул пальцем на меня.

– Зачем ты позвала его?

Ведьма похлопала ресницами.

– Обозналась. Вы все, звери, для меня на одно лицо.

– А кого рассчитывала встретить? Говори, тварь! Имя!

Девушка равнодушно отвернулась, расслабленно укладываясь на каменный пол. По-домашнему натянула плащ, как одеяло, до подбородка. Зевнула сладко. Посоветовала:

– Лучше бы тебе отпустить меня по добру, Ночной. Иначе для тебя все кончится очень плохо. Для всех вас.

– Почему?

– Ты и сам знаешь. Потому что вы нарушили условия Договора.

Рауль приблизился к решетке. Рявкнул требовательно:

– Кто нарушил? Что тебе известно?

Девушка открыла глаза, смерила Капитана нищих снисходительным взглядом. Я думал, что не ответит, но услышал тихое:

– Вам все не сидится спокойно, да? Опять за старое взялись.

– Говори ясно, ведьма!
– взревел Рауль, потрясая решетку.
– Иначе я, клянусь, вырву твой чертов язык! Кто нарушил?!

– О-о, - теперь и пленница удивилась, даже привстала на локте.
– Значит, даже тебе об этом неизвестно, Капитан нищих? Что же у тебя за Дозор такой, если он слеп, как тетерев?