Ночной охотник

— Где Бакли? Куда он отошел? — тихо спросил Хрипун.

Никто не мог ответить ничего вразумительного. Каждый задавал себе вопрос, как случилось, что отсутствие Бакли обнаружилось только сейчас.

— Где ты, невыносимый враль? Где ты, беспробудный пьяница? Выходи скорей! — заревел во весь голос Джиро, поднявшись на ноги. — Клянусь светлым ликом Троицы, я не дам тебе больше вина за такие проделки!

Все вскочили со своих мест и замерли, прислушиваясь. Но вокруг по–прежнему стояла полная тишина.

Бакли не отзывался на громкие крики. Парня нигде не было видно.

— Его сегодня не было с утра! — нервно крикнул Хекфи, молодой дикарь из того же племени. — Точно помню — сегодня, когда мы проснулись, его не было на поляне!

— Как ты это мог определить? — стремительно спросил Хрипун.

— Как, как, — нервно передернул плечами парень. — Мы же друзья, вместе по скалам ползаем. Я только сейчас сообразил, что около костра его не было, хотя он оставался тут спать. Я оставался на посту вместе с Рахтом и Лоником…

— Точно, он храпел около огня и все время чмокал губами, точно целовал кого–то во сне, — подтвердил Лоник. — Мы играли в кости и все время смеялись…

— А потом? — напряженно спросил Джиро.

— Потом что случилось? Куда он пошел?

— Не знаю, — растерянно признался Лоник.

— Мы играли в кости сначала, не спали, а потом… Рахт! Что же ты молчишь? Ты был с нами!

Чернокожий толстяк лихорадочно протирал ладонью покрытый испариной лоб. Проделывал он это с такой старательностью, точно именно это движение помогало ему проникнуть вглубь памяти и вспомнить все.

— Он… он… сидел около костра, — откликнулся немногословный иннеец Рябой Рахт. — Громко храпел. А с тех пор я его не видел.

— Неужели вы не слышали ничего? — с болезненной гримасой спросил Хрипун. — Вы же оставались охранять нас!

Трое сёрчеров, остававшихся на посту, обменялись растерянными взглядами. Они пожали плечами, и Лоник выдавил из себя:

— Нет, клянемся… ничего не помним.

— Хороши бойцы, нечего сказать! — взвился Джиро. — Если бы наш лагерь ночью обнаружили враги, еще неизвестно, сидели бы дурные котелки до сих пор на наших плечах. Клянусь ресницами своей матери!..

— Перестань! — приказал ему Кийт. — Ты не имеешь права никого винить. Сам валялся утром в грязи.

Чернокожий гигант скрипнул зубами от досады и сплюнул в потухшее кострище. После этого он набрал воздуха в могучую грудь и громко закричал:

— Бакли! Отзовись, где ты? Бакли!.. Бакли!

Ответа не было. Его громовой голос, способный перекрыть шум сильнейшей грозы, только раздробился эхом, разлетевшись по лесу многочисленными повторениями.

— Дьявольщина! — раздался яростный вопль Джиро, напоминающий рев взбешенного медведя.

Чернокожий гигант ринулся в чащу.

Все сёрчеры поддались этому мощному эмоциональному порыву и одновременно кинулись за ним. Они побежали куда–то по извилистой тропинке, толкаясь и мешая друг другу.

— Он пропал! Где он? — орал Джиро из чащи, удаляясь вглубь зарослей. — Бакли исчез!

От ярости он с силой пнул кованым носком ствол кипариса. Дерево от удара его сапога зашаталось, и во все стороны брызнули куски плотной коры.

Медноволосый Хорр отчетливо вспомнил, как накануне вечером Джиро подтрунивал над подвыпившим Бакли. Тогда казалось, что между ними сквозит что–то вроде неприязни, но сейчас было видно, насколько трогательно относится чернокожий к своему приятелю. Было видно, что Джиро не на шутку взбешен.

Но Бакли нигде не было видно. Вчера вечером этот светловолосый сёрчер рассказывал свои небылицы, а потом напился, и все пошли спать, оставив его на поляне.

Сердце, как бешеное, забилось в гортани Кийта. Отчаянно не хватало воздуха, и он внезапно все вспомнил. События минувшей ночи восстановились перед его внутренним взором во всей яркости.

— Прах меня побери, — хрипло рычал вдали Джиро, с треском ломая ветви кустарника. — Если с Бакли что–то случилось, я не прощу себе этого!

Все, кроме предводителя, рассыпались по зарослям и постоянно обменивались криками, словно это как–то могло помочь в поисках. Несколько минут они носились по округе, но это не приносило ощутимых результатов.

Настороженный взгляд Кийта упал на землю. Он не сразу понял, что зацепило его внимание, но потом заметил, что следы Бакли, сидевшего на бревне накануне, по–прежнему различимы, и теперь он видел, что они тянутся куда–то вдоль опушки.

Через мгновение на его призыв подбежали иннейцы Рябой Рахт и Зубастый Тора. Дождевые охотники нууку традиционно считались лучшими следопытами отряда, и сейчас они со всем вниманием принялись изучать жуткое переплетение следов, черневших на лесной поляне.

Тем не менее, как бы ни было все вокруг затоптано, Рахту удалось распутать затейливую нить. Вскоре выяснилось, что следы, оставленные Бакли, ведут не туда, где несколько минут беспорядочно рыскали сёрчеры, а совсем в другую сторону.

Все ринулись вслед за иннейцами. Идти пришлось недолго…

* * *

Они увидели его издалека, потому что Бакли лежал на высоком пригорке. Клаймен удобно устроился, свесив ноги с холмика, поросшего сочной мягкой травой.

Издалека было видно, что длинные светлые волосы его были спутаны, как всегда. Одна густая прядь спускалась на висок, создавалось даже впечатление, что она колыхалась на ветру. А другая густая прядь, только чуть покороче, ниспадала на белый лоб.

В первое мгновение создавалось впечатление, что ему не просто хорошо, а даже очень хорошо. Блаженная улыбка играла на губах Бакли. Открытые синие глаза внимательно смотрели в небо.

— Эй, приятель, чего ты там разлегся? — крикнул Джиро издалека прерывающимся, неуверенным голосом. — Не протрезвел еще? Не слышишь, пьянчуга, что тебя уже зовут?

Светлокожий не отвечал. Он по–прежнему продолжал улыбаться.

Внезапно сёрчеры, растянувшиеся по тропинке, в одно мгновение разразились криками, потому что откуда–то из густой травы выскочило несколько дейторов, мерзких мутантов. Покрытые слизью хищные рыбы–насекомые вынырнули, как из–под земли, и один сразу взобрался на лицо Бакли.

— Тварь, уйди оттуда! — заорал подбегавший Джиро, но мелкое гнусное создание не обращало на него внимание.

Дейторы с мерзким тонким писком, напоминавшим металлическое скрежетание, рассыпались по бледному веснушчатому лицу парня.

Острые зубы одного из них тотчас вонзились в глазное яблоко Бакли.

Рыбьи челюсти лихорадочно работали, и через мгновение окровавленный нос дейтора уже стал полностью погружаться в глазницу. Кийту хорошо видна была панцирная спина, доставшаяся мутанту от насекомых, и покрытое чешуйками рыбье брюшко.