Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза

И неудержимо возникает вопрос: а не может быть, что «отряд» управляющих — правящий класс общества реального социализма?

7. Теория Джиласа

В советской литературе часто цитируются патетические ленинские слова: «…Мы вправе гордиться и мы гордимся тем, что на нашу долю выпало счастье начать постройку советского государства, начать этим новую эпоху всемирной истории, эпоху господства нового класса…». [38]

38

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 44, с. 148.

К этой формулировке Ленин возвращался не раз. Например:

«Диктатура пролетариата есть самая беззаветная и самая беспощадная война нового класса против более могущественного врага, против буржуазии…». [39]

Или в одной из последних работ, в августе 1921 года:

«Всякий знает, что Октябрьская революция на деле выдвинула новые силы, новый класс…». [40]

«Новый класс» — так и назвал свою книгу югославский политик, бывший член Союза коммунистов Югославии, ученый и писатель Милован Джилас, постаравшийся теоретически осмыслить вопрос: кто такие «управляющие»?

39

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 41, с. 6.

40

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 44, с. 106.

Личный жизненный опыт — незаменимое сокровище — открывал ему для этого уникальные возможности. Джилас не только был ряд лет в числе «управляющих», он возглавлял их, будучи членом Политбюро ЦК — святая святых любой коммунистической партии. «…Я прошел, — пишет он, — весь путь, открытый для коммуниста: от низшей до самой высокой ступени иерархической лестницы, от местных и национальных до международных органов, и от образования коммунистической партии и подготовки революции до установления так называемого социалистического общества». [41]

41

М. Джилас. Новый класс. Анализ коммунистической системы. Нью-Йорк, 1957, с. 12.

Сущность разработанной Джиласом теории сводится к следующему. После победы социалистической революции аппарат компартии превращается в новый правящий класс. Этот класс партийной бюрократии монополизирует власть в государстве. Проведя национализацию, он присваивает себе всю государственную собственность. В результате новоявленный хозяин всех орудий и средств производства — новый класс становится классом эксплуататоров, попирает все нормы человеческой морали, поддерживает свою диктатуру методами террора и тотального идеологического контроля. Происходит перерождение: бывшие самоотверженные революционеры, требовавшие самых широких демократических свобод, оказавшись у власти, превращаются в свирепых реакционеров — душителей свободы. Положительным моментом в деятельности нового класса в экономически слабо развитых странах является проводимая им индустриализация и связанное с ней по необходимости известное распространение культуры; однако его хозяйничание в экономике отличается крайней расточительностью, а культура носит характер политической пропаганды. «Когда новый класс сойдет с исторической сцены — а это должно случиться, — резюмирует Джилас, — люди будут горевать о нем меньше, чем о любом другом классе, существовавшем до него». [42]

42

Там же, с. 90.

Хотя Джилас написал свою работу как исследование о характере коммунистической системы в целом, он проделал свой анализ фактически на материале социалистического общества в Югославии. Но Югославия не типична для социалистических стран и стоит особняком в их среде. К XX съезду КПСС в Москве была специально придумана формула, выражающая особенное положение Югославии: в мировую социалистическую систему были включены все социалистические страны, а в мировой социалистический лагерь те же, кроме Югославии. [43] По действующим в СССР инструкциям Югославия во всех практических вопросах рассматривалась как капиталистическая страна.

43

Само привычное для уха советского человека слово «лагерь» подало тогда повод для ряда мрачноватых шуток, вроде того, что Венгрия — самый веселый барак в этом лагере, а Югославия — не в лагере, а потому свободна.

Таким образом, книга Джиласа отнюдь не сделала беспредметным объективный анализ классовой структуры социалистического общества на материале других социалистических стран и прежде всего — Советского Союза. Напротив, книгу «Новый класс» и последовавшую за ней работу Джиласа «Несовершенное общество» следует рассматривать как призыв серьезно заняться этой проблемой.

Но пути подхода к ней ясно намечены Джиласом. Он не только отбросил идиллическую сталинскую схему структуры социалистического общества, но не остановился и на делении этого общества на управляемых и управляющих. Джилас объявил, что в социалистических странах правящая элита — это новый господствующий класс партийной бюрократии. Джилас выдвинул научную теорию, принесшую ему известность во всем мире и тюремный приговор в Югославии — как будто когда-нибудь удавалось приговорами остановить развитие науки!

8. Классовое господство

Хотя именно Джилас впервые выступил с разработанной теорией, в разных странах уже в 20-х годах стал подниматься вопрос о том, что в СССР возник новый господствующий класс.

Начнем с одного из ранних высказываний на эту тему.

Вот как характеризует «управляющих» и «управляемых» в СССР И. Е. Штейнберг, нарком юстиции в первом правительстве Ленина после вхождения в него левых эсеров: «На одной стороне — опьянение властью: наглость и безнаказанность, издевательство над человеком и мелкая злоба, узкая мстительность и сектантская подозрительность, все более глубокое презрение к низшим, одним словом, господство. На другой стороне — задавленность, робость, боязнь наказания, бессильная злоба, тихая ненависть, угодничество, неустанное обманывание старших. Получаются два новых класса, разделенных между собой глубочайшей социальной и психологической пропастью». [44]

44

И. Е. Штейнберг. Нравственный лик революции. Берлин, 1923. Цит. по П. Милюков. Россия на переломе, т. 1. Париж, 1927, с. 191.

Любопытная картина! Как видим, здесь — отнюдь не два сталинских дружественных класса рабочих и крестьян, а антагонистические классы управляющих и управляемых.

Подобные утверждения стали вскоре раздаваться со стороны самых различных политических группировок.

В 1936 году долголетний московский корреспондент немецкой газеты «Франкфуртер Альгемайне» Пёрцген писал, что в СССР произошло «новое классообразование, развитие ныне господствующего привилегированного слоя». [45]

45

H. P"orzgen. Ein Land ohne Gott. Frankfurt a. M., 1936, S. 69.

В те же годы находившийся в эмиграции русский философ Николай Бердяев отмечал:

«Диктатура пролетариат та, усилив государственную власть, развивает колоссальную бюрократию, охватывающую, как паутина, всю страну и все себе подчиняющую. Эта новая советская бюрократия, более сильная, чем бюрократия царская, есть новый привилегированный класс, который может жестоко эксплуатировать народные массы. Это и происходит…». [46]

Югославский коммунист Анте Силига после ряда лет работы в СССР, а затем ссылки писал в своей книге, опубликованной в Париже в 1938 году: в Советском Союзе правит «совершенно новый класс — бюрократия коммунистов и специалистов». [47]

46

H. Бердяев. Источники и смысл русского коммунизма. Париж, 1955, с. 105.

47

A. Ciliga. Im Land der verwirrenden L"uge. Duisburg, 1954, S. 240.

В 1939 году диссидент в лагере троцкистов итальянец Бруно Рицци опубликовал во Франции книгу «СССР: бюрократический коллективизм», первую часть задуманной им трилогии «Бюрократизация мира». Как свидетельствует само название, автор рассматривал развитие в СССР лишь как частный случай якобы всемирного явления прихода к власти бюрократии [48] .

Применительно к западному миру идея о «революции менеджеров» была развита Бёрнхэмом. Его исследование показало, что руководящая роль управляющих (в противоположность роли владельцев средств производства) ограничивается на Западе сферой экономики и не связана с политической властью. Следовательно, это феномен иного порядка, чем возникновение нового правящего класса в СССР. Полемизируя с рассуждениями Троцкого и его учеников о том, будто в Советском Союзе государство является «пролетарским», Рицци выдвинул ряд интересных тезисов. Он подчеркнул, что не рабочий, а другой правящий класс, бюрократия, поднялся из Октябрьской революции. [49] Сделавшись собственницей всех орудий и средств производства в стране, она стала классом еще более эксплуататорским, чем буржуазия. Однако Рицци весьма туманно обрисовал границы класса бюрократии. В одном случае он писал, что новый правящий класс состоит из «функционеров и техников», [50] в другом случае включает в этот класс также полицейских, офицеров, журналистов, писателей, профсоюзных боссов, наконец, «всю коммунистическую партию в целом». [51]

48

B. Rizzi. L’U.R.S.S.: collectivisme bureaucratique. Champ Libre, Paris, 1976, p. 53, см. также p. 31–33, 45.

49

Там же, р. 29.

50

Rizzi, op. cit., p. 90.

51

Ibid., p. 27. 2 35

В 1943–1944 годах английский писатель Джордж Оруэлл в получившем широкую известность на Западе рассказе «Скотский хутор» в обобщенном виде обрисовал — так, как он его понимал, — процесс создания общества реального социализма; не как розовую утопию, а как историю формирования нового господствующего класса. Аллегория Оруэлла повествует о том, как на одном хуторе животные устроили революцию против господства людей (кстати, в рассказе отнюдь не идеализированного) и сами стали хозяйничать. Но республика освободившихся было животных быстро оказалась под властью свиней и их свирепых охранников — сторожевых псов. Уделом остальных животных хутора стал беспросветный труд по выполнению составляющихся свиньями планов, сдабриваемый свинской демагогией, что-де животные отныне работают не на людей, а на самих себя. Под шумок этих разговоров свиньи стали владельцами хутора, причем, как с завистью констатировали люди, «низшие животные на скотском хуторе работали больше, а еды получали меньше, чем какие-либо еще животные в графстве». [52]

52

G. Orwell. Animal Farm. A Fairy Story. Penguin Books, 1972, p. 117.