Номер с видом на труп

От такого поворота событий я потерял дар речи. Ничего себе заявочка!

– Но зачем мне это нужно? – наконец сумел я выговорить.

– Кто знает, – философски заметил полицейский. – Возможно, вы и есть сообщник Любы и вместе с ней провернули дельце, украв деньги и Кинжал Пророка.

Да, хорошенькую версию я в свое время подкинул Абдумалик Фаттаху Мансуру, которую он против меня же и использовал!

– Чушь собачья! – воскликнул я, чувствуя, что начинаю терять над собой контроль. – От и до. Я говорил вам правду, и у меня только копия Кинжала Пророка.

– Но чего нам гадать, как говорят у вас в России, на кофейной гуще, господин Гладышев! – тоном рассудительного человека произнес Абдумалик Фаттах Мансур. – Давайте взглянем на предмет нашего спора.

Я спохватился:

– Да, пожалуйста!

Абдумалик Фаттах Мансур шагнул в сторону, давая мне возможность пройти, расступились и полицейские, загораживающие проход в прихожую, и я приблизился к шкафу-купе. Раздвинув створки, взял из шкафа футляр с копией Кинжала Пророка и, вернувшись в комнату, положил футляр на журнальный столик. Открыв его, с видом лоточника, предлагающего покупателю полюбоваться на превосходный, по его мнению, качества товар, произнес:

– Смотрите!

Абдумалик Фаттах Мансур подошел к журнальному столику, вынул из футляра кинжал, причем принимая такие меры предосторожности, словно он был сделан из хрусталя и не дай бог, вырвавшись из рук, мог упасть и разбиться, и с интересом принялся разглядывать его. Он вертел кинжал, то приближая к глазам, то отдаляя от них, проверял клинок на прочность, на остроту, только что не лизнул его, пробуя на вкус.

По мере того как полицейский проводил осмотр кинжала и испытывал при этом все большее и большее чувство удовлетворения и проникался к предмету в его руках все большим и большим почтением, ибо был мусульманином, чтившим относящиеся к его вере реликвии, я все больше и больше терял уверенность в себе. А все потому, что кинжал в руках полицейского отличался от того кинжала, который мне дал Юсуф Шараф-Эль-Дин и который я показывал продавцу сувенирного оружия, а позже подозреваемым – гостям моего номера. Нет, все в нем было похоже на тот кинжал, что раньше лежал в футляре, и ручка была та же, и клинок, и зазубрины, и даже раздвоенное острие, и все же кинжал был другим – каким-то старым, более простым, менее привлекательным.

Наконец Абдумалик Фаттах Мансур оторвался от созерцания кинжала и перевел взгляд на меня.

– Господин Гладышев, – ухмыляясь, произнес он. – Это настоящий Кинжал Пророка! Я не специалист в области коллекционирования оружия, и мое мнение само собой ничего не значит, но, думаю, экспертиза официально подтвердит подлинность реликвии.

Но я уже и без экспертизы понял, что кинжал самый что ни на есть настоящий. Вот это я влип! Мне дураку надо было при первой сегодняшней встрече с Абдумаликом Фаттахом Мансуром показать ему подделку кинжала, чтобы он мог сравнить с оригиналом, тогда не оказался бы сейчас в дурацком положении.

– Меня подставили, господин полицейский! – произнес я ни жив ни мертв.

Но, разумеется, туристический полицейский мне не поверил.

– Обычно в подобных случаях так и говорят, – сказал он насмешливо и, отбросив какую бы то ни было любезность, официальным тоном объявил: – Господин Гладышев, я вас задерживаю, как у вас на родине говорят, до выяснения обстоятельств.

Он сделал знак полицейским, снова перегородившим проход в прихожую, и они шагнули ко мне.

Я потихоньку стал приходить в себя и получил возможность соображать. Мозг заработал в ускоренном режиме – требовалось спасать положение.

– Извините, господин Абдумалик Фаттах Мансур, – произнес я, силясь унять охватившее меня волнение. – Вы же прекрасно понимаете, что я ни в чем не виноват. Если вы меня сейчас арестуете, то не решите главного вопроса – не поймаете истинного преступника, который будет только рад тому, что вы упекли за решетку невинного человека, а его оставили в покое. Я прошу вас дать мне возможность объяснить, что произошло.

Полицейский положил в футляр Кинжал Пророка и захлопнул крышку.

– У вас будет возможность сказать мне все, что вы хотите, в выделенном мне на время ведения расследования кабинете, – промолвил он довольно холодно. – Пройдемте!

Он сказал что-то на родном языке широкоплечему и носатому полицейским, и они встали с двух сторон от меня, и один из них легонько подтолкнул меня в спину по направлению к двери.

Однако я не двинулся с места.

– Мы упустим время! – возразил я.

– Несколько минут не играют роли, – заявил Абдумалик Фаттах Мансур.

Я продолжал настаивать:

– Играют! За это время преступник может уничтожить улику, и мы уже не сумеем его изобличить. – Видя, что полицейский колеблется, я заговорил с еще большим жаром: – Ну что вам стоит выслушать меня, господин Абдумалик Фаттах Мансур!

Полицейский потер пятерней округлый подбородок и нахмурил лоб, что явно означало работу мысли, потом взглядом приказал своим подчиненным оставить меня в покое, и те отступили.

– Хорошо, – наконец согласился он. – Я вас слушаю. У вас три минуты.

Я вздохнул свободнее – появился шанс хоть что-то предпринять для своего спасения, да и для изобличения преступника, и нужно было этот шанс использовать.

– Я думаю, уважаемый Абдумалик Фаттах Мансур, что произошло следующее, – затараторил я, торопясь уложиться в отведенное мне время. – Минут пятнадцать назад, когда меня не было в номере, настоящий преступник пробрался сюда и подменил сувенирную копию кинжала на оригинал.

Полицейский внимательно выслушал меня, потом окинул долгим изучающим взглядом, будто видел впервые.

– Зачем преступнику нужно было менять копию на настоящий кинжал? – спросил он со скепсисом. – Какой смысл воровать кинжал, чтобы потом подбрасывать?

Своеобразная логика в словах Абдумалика Фаттаха Мансура присутствовала.

– Ну, – протянул я, подбирая наиболее веский аргумент, для того чтобы убедить собеседника в своей правоте. – Я вам уже говорил, для того чтобы подставить меня. Спустя пару часов после убийства Любы я собрал в своем номере подозреваемых в преступлении людей: Марину, Наталью, Андрея, Ксению, Максима и Амана… – При упоминании последнего имени брови у полицейского подскочили, мол, при чем здесь Аман, однако он ничего не сказал, давая мне возможность высказаться, и я продолжил: – Во время разговора с ними я поделился кое-какими своими подозрениями, продемонстрировал копию Кинжала Пророка, и преступник, еще больше уверившись, что я почти подобрался к нему вплотную и вскоре разоблачу, решил избавиться от кинжала, чтобы сохранить, таким образом, хотя бы похищенные деньги, и избавиться от моей персоны, переложив на меня вину за все преступления.

Полицейский прищурился.

– Скажите, господин Гладышев, – спросил он с веселыми, я бы даже сказал издевательскими нотками в голосе. – Вы прямо сейчас на ходу придумали версию с подменой копии кинжала на оригинал или заранее?

– Я вам не лгу! – промолвил я обиженно. – Это истинная правда. Когда я вошел в номер, преступник находился еще здесь. Было темно. Я хотел включить свет, но он толкнул меня и попытался убежать через дверь на балкон. Я погнался за ним, догнал, и мы сцепились. Во время драки он ударил меня ножом, я так думаю копией кинжала, которую подменил на оригинал, и сбежал. Вот у меня и рана осталась, – я скинул с плеча рубашку, обнажив повязку, в глубине которой сквозь несколько слоев бинта просвечивало темное пятно крови. – Если вы мне не верите, то можете спросить у вашего медицинского работника, он подтвердит.

Лицо полицейского посуровело.

– Шайтан! – пробормотал он недовольно. – Только этого не хватало! Мало мне двух трупов, так еще ранение туриста прибавилось… Кто это, по вашему мнению, был?

Кажется, Абдумалик Фаттах Мансур начинал мне понемногу верить. Следовало развивать достигнутый успех.

– Понятия не имею, господин полицейский, – я вновь накинул на плечо рубашку и сделал страдальческое лицо, вот, мол, как мне досталось от истинного преступника. – Но его, наверное, еще можно вычислить. Когда я попытался задержать неизвестного, то во время схватки от его волос мне в лицо попали соленые брызги. Я думаю, преступник прятал оригинал Кинжала Пророка где-то в коралловых рифах. Решив поменять его на копию, он достал его из тайника, нырнув при этом с головой в воду. Так что если мы сейчас осмотрим всех шестерых подозреваемых, то сможем узнать, кто из них нырял в море.