Номер с видом на труп

Это было первым, что мне бросилось в глаза. Второе, что я увидел, это стоящего в дальнем конце павильона справа у электрощита Амана. Он как раз, включив свет, захлопнул электрощит и двинулся к центру павильона. А там происходило следующее. Толпа, увидев лежащую на столе Любаню с ножом в спине, в ужасе отпрянула от нее, а потом, наоборот, плотным кольцом обступила девушку. Среди находившихся в толпе я заметил и членов своей компании – Наталью, ее сына Андрея, Ксению и Максима, а также Марину.

Я очухался первым. Поскольку толпа бездействовала, следовало что-либо предпринять. Возможно, Любане еще можно было чем-то помочь. Бросив футляр с кинжалом на лежак, стоявший у бассейна, я в три прыжка обогнул оставшуюся часть бассейна, перемахнул через перила павильона и, растолкав толпу, приблизился к Любане. Обхватив сзади девушку за шею, ладонью я нащупал у горла артерию и придавил ее. Увы, помочь Любане было уже ничем нельзя – сердце девушки не билось.

Глава 13 Допрос

Через пару минут прибежал дежуривший в «Коралл Бич» полицейский. Он растолкал окружившую место трагедии толпу, оттеснил ее от трупа Любани и всем приказал разойтись по своим номерам. Большинство отдыхающих подчинилось требованию полицейского, остальные разбрелись по территории отеля, обсуждать происшедшее.

Я особо не стал ни с кем разговаривать из нашей компании, так перекинулся несколькими фразами с Максимом, Мариной и Ксенией и пошел в свой номер – необходимо было осмыслить произошедшее.

А через час приехал Абдумалик Фаттах Мансур. Он с ходу стал проводить допросы-опросы и начал именно с меня. Наверняка в его глазах я был самым ценным кадром, в компании русскоязычных туристов, своеобразным проводником, медиумом между русскими и полицией и к тому же имеющим хоть какое-то отношение к сыску, а следовательно, близким ему по духу человеком. Потому я не удивился, что Абдумалик Фаттах Мансур решил поговорить со мной первым, причем для разговора не вызвал меня к себе в кабинет как в прошлый раз, а пришел лично в мой номер. Видать, выказывает особое доверие. Что же послушаем, что он скажет.

Постучавшись, Абдумалик Фаттах Мансур приоткрыл дверь, попросил своим мягким голосом разрешения войти, и когда я сказал: «Прошу, пожалуйста, входите», ступил в номер.

Он был одет во всю ту же светлую полицейскую форму с черной повязкой на рукаве, на которой было написано «Tourist Police», все так же улыбчив и приветлив.

– Добрый вечер, господин Гладышев, – произнес он, несмотря на свою некую грузность, довольно мягко, как-то по-кошачьи ступая по комнате.

Я поднялся навстречу полицейскому, пожал протянутую руку.

– Добрый вечер, Абдумалик Фаттах Мансур!

Полноватый мужичок был невысокого роста, он едва доходил мне до плеча, и смотрел снизу вверх своими большими глазами. Я тоже не люблю, когда кто-то возвышается надо мной, и я оказываюсь по отношению к нему в более невыгодном – приниженном положении, хотя редко бываю в таком положении, поскольку высок ростом – за метр восемьдесят, и все мои собеседники в основном оказываются либо ниже меня, либо наравне со мной и очень редко выше. Абдумалик Фаттах Мансур тоже чувствовал дискомфорт в разговоре со мной, а потому поспешил сесть. Он расположился на стуле у трюмо, я же уселся в кресло.

– Уважаемый Игорь Степанович! – произнес он, всем своим видом выражая ко мне расположение. – Мне удалось узнать, что вы каким-то образом сумели отыскать пропавший у банды Азиза Кинжал Пророка. И, как я понимаю, его появление каким-то образом связано с новым убийством Любови Аргуновой?

Мягкий с легким акцентом голос Абдумалика Фаттаха Мансура обволакивал меня, действовал умиротворяюще, и наверняка если бы я был менее опытен в подобных делах, то поддался бы искушению и как на духу выложил бы полицейскому все, что мне известно. Умеют все же подбирать в полицию кадры, вызывающие у людей доверие.

Однако я, по известным причинам, не мог говорить всего, что мне было известно – не желал сам оказаться в роли подозреваемого, да и подставлять кое-кого не хотелось, потому информацию решил выдавать тщательно отфильтрованную, не упоминая при этом ни об Азизе, ни о Юсуфе Шарафе Эль Дине, ни тем более о том, что побывал у них в плену.

– Уважаемый Абдумалик Фаттах Мансур! Имею честь сообщить вам, – начал я несколько витиевато и высокопарно, сообразно моим представлениям о местном этикете, – что мне удалось узнать, что Валентин Погребнов на самом деле не обманывал Азиза. В ячейку камеры хранения на автовокзале в Шарм-эш-Бейе он на самом деле заложил настоящий Кинжал Пророка.

– Вот как? – удивился полицейский, и его больше европейского, нежели арабского типа лицо неестественно вытянулось. – Вы хотите сказать, что кто-то уже позже подменил оригинал Кинжала Пророка на его копию?

– Совершенно верно, – согласился я. – Тот, кто это сделал, знал, где находится Кинжал Пророка, подменил его на копию, а позже убил Валентина Погребнова и украл у него деньги.

Очевидно, для Абдумалика Фаттаха Мансура мои слова оказались большой новостью.

– Как вам это удалось узнать? – спросил он поспешно, приподняв густые брови.

На сей счет у меня имелся заранее приготовленный ответ.

– Путем умозаключений, – ответил я уклончиво и, чтобы не заострять на данном вопросе ненужное внимание, дабы мой ответ не вызывал лишние, абсолютно не нужные мне вопросы, перевел разговор в другую плоскость: – Но как бы я это ни узнал, главное, мне стало известно, кто подменил оригинал Кинжала Пророка на копию.

Разумеется, такое сообщение затмило вопрос о том, каким образом мне стало известно, как преступник сумел выяснить, где находился кинжал, и полицейский воскликнул:

– И кто же это сделал?!

Я решил немного потянуть интригу и начал не с прямого ответа на вопрос, а издалека:

– Когда в моих руках оказалась копия Кинжала Пророка, я захотел узнать, откуда преступник добыл ее. – Я поднялся из кресла, прошел к холодильнику, достал из него бутылку минеральной воды, вернулся к журнальному столику и стал наливать в стоявшие на нем два стакана воду. – Я вспомнил, что когда мы с компанией гуляли по Шарм-эш-Бейю, то на главной улице я видел магазин сувенирного оружия. Я отнес кинжал в магазин и показал его продавцу. Тот узнал холодное оружие, проданное им накануне одному из членов нашей компании.