Ноосферату
Шрифт:
Пламя вылизывало пещеру, бережно обходя стороной красный кулек с вещами.
Упавший сверху зеркальный шар разлетелся осколками.
Все, что могло гореть – горело.
И могло гореть еще долго, но…
Вот у пролома появилась одна фигура, вот еще и еще одна.
Странные, смутные, растрепанные, облаченные в лохмотья, эти фигуры грелись у огня, втягивали его жар в свои дрожащие от холода тела,
Шаг за шагом они приближались к лежащему на полу кульку.
Три дрожащих фигуры замерли треугольником над красной тканью, шевелящейся то ли от сквозняка, то ли от своего содержимого.
Короткий щелчок пальцев и ткань скрылась в косматом мешке, что оказался в руках одной из вечно замерзающих теней.
– Пр-р-р-р-р-роч-ч-ч-ч-чь его! – Фигура раскрутила мешок и отшвырнула куда-то в темноту, к стене, оплавленной жутким, адским пламенем…
– Так кто же такая Мадлена Савойская? – Ника подкралась незаметно и, так и оставаясь злокозненной, любопытной полицейской, сейчас читала результаты…
– Леди Батъёри… - Вздохнул я, отвечая на вопрос, который так отчаянно задавал Фон Кляйдерхофф. – Это ее пещера. Ее укрытие. Вот только, она туда не успела добраться. Иначе, Ника, история пошла бы совсем другой дорогой…
Глава 16
– … Ну, рабы мои верные… - Я широко улыбнулся, глядя на своих сотрудников, напряженно приумолкнувших и ожидающих чего-то хренового в самом начале новогоднего корпоратива. – Старейшины отказались оплачивать наши услуги по «пещерному» делу.
Народ реально помрачнел, понимая, что, возможно, только что накрылись их новогодние премии!
– Старейшины отказались оплачивать наши услуги по делам «1356» и «Бракоразводный процесс Клюевой-Фомина». – Я повертел в руках бокал с шампанским. – Семейство Демидовых отказалось выплачивать страховку по пожару.
Заря спрятала лицо в ладонях.
– Остальные шесть семейств заявили, что деятельность нашего сыскного агентства «Мангуст» представлялась ими несколько иначе и что субсидии на будущий год будут отменены. – Я широко улыбнулся. – С 1 января сыскное агентство «Мангуст» прекращает свое существование: у нас отзывают лицензию, а мне предстоит разбираться с финиками и налоговиками.
Народ и вовсе приуныл, мысленно готовясь возвращаться в «родовые гнезда», где каждый первый непременно постарается кольнуть бревном в глаз, показывая собственное превосходство!
– А потому, мои дражайшие сотрудники, я поднимаю этот тост за долбанутый високосный год, который испортил все, что мог испортить! – Я поднял свой бокал и с наслаждением его выпил.
Народ тоже пригубил, без особой радости, разумеется, но…
Меня поддержали.
– В общем, думаю, прошлый год мы проводили… - Я вновь наполнил свой бокал розоватым игристым. – Теперь пора выпить и за наступающий… Наполняйте бокалы, у меня еще не все новости…
И снова народ, хоть и слегка заторможено, но просьбу мою выполнил.
– Я поднимаю свой бокал за наступающий новый год. – Я устало улыбнулся. – За моих сотрудников и коллег, чьей работой, я, лично,
восхищен. Я хочу выпить за людей, не читающих договоров. И за людей эти самые договоры составляющих. Я хочу выпить за свободу от оков. И за нового директора, нового сыскного агентства – Веронику Андреевну Хнак!Народ замер, переваривая услышанное.
Ника, в серебристо-змеином платье, обтягивающем ее фигуру как вторая кожа, царственно подняла свой бокал, салютуя сперва мне, а потом и остальным, сидящим за длинным столом, сотрудникам.
– ВАХ… - Выдохнул сидящий рядом со мной Лешенька… - Это же какая аббревиатура получается…
– Особенно если учитывать, что она везде пишет – Ника… - Подтолкнул его локтем, сидящий справа от нашего боевика, инженер Марик…
– Да ну… - Лешенька сложил два и два, получил пять и замер, намертво зависнув.
– То есть… Мы – работаем? – Заря, в принципе, была в курсе всех моих проблем, но вот о нашем с Никой решении их «развести» максимально жестко – нет.
– Да. – Ника встала. – Макс, спасибо тебе…
– Давай, теперь ты дальше сама! – Я плюхнулся на свое место и блаженно вытянул ноги.
– В связи с нарушениями Договора со стороны Старейшин, ваши контракты с родовыми гнездами, с данной минуты считаются аннулированными! – Ника взяла лежащий перед ней лист бумаги и с огромным наслаждением принялась его методично рвать на мелкие клочки.
Кто-то из сотрудников реально впал в ступор, у кого-то, судя по всему, вот-вот была готова поехать крыша, но…
Пока все не выходило за рамки, так что переживать было не о чем.
Хуже всего пришлось «демидовским» - Заре и еще троим, на которых Демидов-старший навешал столько обязательств, что будь они людьми их бы давно на органы пустили…
Разорвав специально составленный контракт, над которым мы с моим «крючкотвором» пробились неделю, собирая все нарушения Старейшин в один узел, Ника подняла бокал с «Советским полусухим».
– Отныне и впредь… - Она вздохнула. – Ваши родовые гнезда не имеют на вас ни малейшего влияния.
– Мы –свободны? – Лешенька замер и развернулся ко мне. – Мы, правда, свободны?
– Не совсем… - Я тяжело вздохнул. – Вы свободны от своих родовых ограничений и влияний, но… У вас есть контракт, подписанный со мной. И этот контракт, увы, бессрочный.
– То есть… Теперь МЫ – принадлежим ТЕБЕ?! – Заря уставилась на меня, как на чокнутого рабовладельца.
– Ага… - Я реально понурился. – Вы – принадлежите мне, а я – отвечаю за вас, всех, скопом… Это условие я вносил на всякий случай, страховался, но… Теперь его не отменить.
– Отменить – нет, конечно… - Сидящий почти на другом краю стола паренек из «яйцеголовых» почесал жиденькую, рыжую бороденку. – Отменить – нет. А вот обойти…
Я уставился на него, как на идиота, пытаясь понять, к чему он клонит – контракты на крови, у ноосферату не подлежат иному прочтению, кроме самого простого и первого по смыслу.
– Я, Егор Самихин приношу своему Властителю свою кровь, меч свой, честь свою, жизнь свою, свое будущее и будущее детей своих… - Парень вылил из бокала шампанское, укусил себя за палец и капнул три капли на дно и сунул бокал в руку девицы из «научной части», сидящей справа.
Та, глядя на Егора влюбленными глазами, повторила его клятву, капнула три капли своей крови и передала соседке…