Норман

Ехали вновь переменно, "рысь" сменялась шагом. При этом длительность "рыси" сократилась, а шага - возросла. В общем, ехали не спеша. По дороге я узнал, причину рвения орка к моему обучению стрельбе из лука, они с Солдом, вернувшись с охоты, поспорили, какое оружие, более точное, лук или арбалет. Венцом спора, было решение научить меня стрелять из лука, лучше, чем Солд - из арбалета. По дороге, орк от меня не отстал, вспомнив, что он мой учитель, возобновились занятия на выносливость, заключавшиеся в беге с полной экипировкой.

8. Шальные.

Через десятину мы выехали из лесов Скользкого баронства, к огромному селу, даже скорее маленькому городу, обнесённому частоколом, и имеющему распашные ворота, вкупе со стражей. На воротах с нас взяли по медяку за каждую лошадь, коих оказалось пятнадцать, предупредив, что сбор разовый, то есть если выедем, а потом снова заедем, придётся платить ещё раз. Также гордо сообщили, что это поселение называется Шальное, является центром Шального баронства, и в нём есть целых два трактира, но лучший из них это "Старый дуб".

Не успели, отъехать, как в ворота въехал кортеж, из двух десятков воинов, на двух из них сидели связанные парень помладше меня, и девушка с белыми вьющимися волосами ниже плеч, может чуть постарше. На гербе воинов красовалась белая голова волка. "Светлое братство" - мне показалось, что Лекам прошипел, а не прошептал эти слова: "Похоже это наши попутчики по скользкому баронству". Уступив дорогу "светлым братьям", мы тронулись дальше. Кальд поравнялся с отцом:

– У меня тут друг должен жить, можем к нему попробовать на постой встать, на трактире сэкономим.

– А примет?

– Не знаю, но попробовать можно.

– А друг случайно не кузнец?

– Кузнец.

– Ну, тогда поехали, на постой не встанем, так мечи продадим.

– Сейчас дорогу только узнаем.

Гном пометался по улице меры три, но нашёл человека, который знал кузницу его друга, ехать оказалось совсем в другую сторону. Через полчасти, поплутав по улочкам и переулкам, мы подъехали к кузне. Кальд, слез скатился с лошади и затарабанил в ворота. Спустя меру, ворота приоткрылись с ворчанием на гномьем, оттуда вышел грузный гном, его лицо постепенно светлело:

– Кальд! Молот тебе сам знаешь куда!

– Осальд!

Возгласы перешли в обнимания и тарабарщину на гномьем, через две меры им надоело тискаться, и гном представил нас.

– Это Рик, сын Хальвана.

– О-о-о, вылитый камень, как и отец, - пробурчал грудным голосом гном, обнимая, спустившегося с коня Рика.

– Это Шивак, сын Аророна

Видимо, отец Шивака, занимал значительное положение в клане, поскольку Осальд, стал серьёзным, и пожимая предплечье руки, слегка кивнул Шиваку, и только потом обнял:

– Рад знакомству, как отец, не болеет, кирка его остра?

Шивак ответил слегка сдержанно и официально:

– Гарде Дарре, всё хорошо и в доме и в делах.

– Это наши друзья Рамос, Лекам, Норман, Храм, Солд, - продолжил Кальд.

Мы по очереди протянули руки и пожали неохватное предплечье гнома.

– Что привело тебя ко мне, Кальд, дела или просто в гости заехал.

– И то и другое Осальд, нам бы сегодня на постой встать, может примешь?

– Ну, проходите, подумаю, где можно разместить. Сейчас скажу супруге, чтоб обед накрыла, а там посмотрим.

На обед явно не ждали столь разношерстную и большую компанию, но надо отдать должное хозяйке дома, радушной женщине, фигурой под стать хозяину. Может горячего и не было, но сыр, колбаса, вяленое мясо, и пара салатов вполне утолили наш голод. Ну и куда без гномьей настойки в рашках, как оказалось, так назывались маленькие кружки гномов под настойку. У меня в голове, почему-то крутилось другое название, но какое, вспомнить не мог. Во время обеда Кальд, упуская некоторые моменты, поведал о злоключениях рабства и дороги, преследователей правда, заменив на бандитов. Солд тактично молчал.

– Ну, вот тут, я вспомнил, что у меня живет здесь друг. И подумал, может он возьмет нас на постой.

– Конечно, оставайтесь, дом у меня конечно небольшой, сами видите.

Дом, действительно не хвастал габаритами, кроме кухни, одновременно являвшейся столовой, в доме было всего две комнаты, небольшого размера.

– Но у меня есть мастерская.

– Гарде Дарре, но после такой дороги, нам бы хотелось мягких кроватей, а может еще чего, "помягче", - при этих словах Лекам подмигнул гному - мы бы предпочли трактир, если мы не оскорбим твоего гостеприимства. Ну а уважаемые гномы, думаю сами решат, тем более, что я сомневаюсь, что на их вкус в трактире, "помягче" найдется.

– О, уважаемый Лекам, не скажу что рад, но вас понимаю. Тем более, что мое гостеприимство только выиграет. Вдруг кто-нибудь узнает, что я гостям в мастерской постелил. Но, вы можете оставить лошадей и вещи. Тем самым, уменьшив плату за трактир, а я позабочусь о них.

– Пожалуй, вы бы очень выручили нас, кстати о вещах, у нас есть почти двадцать мечей, и пяток кинжалов, людской ковки, причем не лучшего качества, знаю как изделия, ты вряд ли возьмешь, но может на перековку примешь.

– Если очень надо, конечно возьму, у меня как раз металла нет, но цена будет, сами понимаете. Я лучше, дам вам адрес оружейника, он возьмет по хорошей цене, не обманет.

– Ну, тогда я думаю, нам лучше выехать сейчас, чтобы успеть мечи продать и на постой встать. Гарде за гостеприимство Дарре. Прошу не принимать в обиду наш уход, хозяйке передай, что стол был великолепен, особенно настойка, прими в дар, скромный подарок, - Лекам вытащил из кармана амулет для розжига, отобранный у Солда, и протянул его Осальду.

– О-о-о, прекрасный подарок, редко встретишь человека, знающего традиции гномов, прими и мой подарок, - Осальд убежал в комнату, и принес великолепный кинжал.

Оставив лошадей, кроме наших верховых и вьючной с мечами, мы выехали со двора.

– Уф, я уж думал опять в походных условиях спать придется, - вздохнул я, когда мы отъехали.

– От гномов тяжело уехать, гостеприимство у них на высоте, уедешь не правильно, врагом будешь. Да, Солд, держи кинжал, настоящий, гномьей работы, дороже твоего амулета, раза в полтора, а амулет, Алойя, тебе еще сделает.

Выехав на улицу, отец поймал мальчишку, который за медяк, согласился довести до оружейника, посоветованного гномом.