Носители искры
Шрифт:
– А чёрт их знает! Я тоже думал об этом... Может, не все они там, в монастыре, такие дурные? Или даже вообще все они - не такие, а нам просто убогий попался?
– Или кто-то другой там ими командует!
– Ещё кто-то?
– Сорвирог почесал затылок.
– Да вряд ли... Мне кажется, ты плодишь лишние сущности.
– Возможно, ты прав, хотя, если они действительно прилетели откуда-то из космоса, то сущностей может быть сколько угодно. И вот, кстати, ты ведь так мне и не ответил: почему их считают пришельцами?
– Из-за аминокислот. В околистах есть такие аминокислоты, которых нет в земных организмах, поэтому искроведы думают, что эти паразиты имеют внеземное происхождение.
– Ах вот оно что!
– Ага!
– Сорвирог потёр лицо.
– Знаешь, ты ведь не первый - я в своё время тоже задавал научникам ровно
– Да уж, - согласился я.
– Что ж, спасибо тебе, командир, за информацию.
– Я встал.
– Да не за что!
– Сорвирог тоже поднялся.
– Слушай, Стёпа, ты сейчас не занят?
– У тебя есть для меня задание?
– Да нет, я просто в спортзал иду, может, составишь компанию? Как насчёт спарринга?
– С удовольствием!
* * *
Киба я нашёл на выставке. Он снова сидел на своём любимом стуле, в углу, под последними картинами, с альбомом на коленях.
– Ты что совсем?!
– набросился я на андроида.
– Понравилось мозги ломать?
– Это не то, - спокойно ответил он.
– Ты смотрел бы лучше, прежде чем орать.
Я перевёл взгляд с Кибера на его рисунок. Там был изображён худой мужчина лет сорока пяти в белом халате на фоне какого-то оборудования. Аккуратный, чистый и прорисованный до мельчайших деталей рисунок был похож на чёрно-белую фотографию.
– Ну и кто это?
– Доктор Ториков. Я звал его просто доктор, хоть и знал фамилию. Это было до "Второго пришествия", и это доктор запрограммировал меня так, что мне пришло в голову сбежать, когда остановили наш контейнер и стали громить других андроидов. Доктор хотел целую партию киберов запрограммировать так же, как и меня, но не успел. Я остался его первым и единственным экземпляром. Он сказал, что основной закон - невозможность нанести вред человеку - он перепрошить не сможет, слишком это сложно и требует глобальной переделки, поэтому он дал мне только возможность неподчинения, такую, что я могу сам выбирать, кому из людей служить, а чьи приказы полностью игнорировать. Ну и мышление нормальное, а не урезанное. Его, оказывается, андроидам тоже ограничивали, чтобы они думали исключительно о своей работе, а не о чём не попадя. Вот из-за этих широких возможностей интеллекта меня всё время и тянет то к искусству, то пофилософствовать... Доктор также записал мне на жёсткий диск папку с рядом файлов, однако после того как меня повредило взрывом, я забыл и его, и то, что он со мной сделал. Часть жёсткого диска, где хранилась эта папка, оказалась испорченной, я думал - необратимо. И поскольку, по логике, там вообще не должно было быть никаких данных, кроме системных по внешним функциям, которые к счастью, многократно дублируются на случай повреждений, я вообще выключил эту часть ПЗУ из использования. В результате лишь незначительно уменьшился объём моей постоянной памяти, но зато я отсёк связи, которые могли принести нестабильность. Однако при поиске искажений, когда я так хотел овладеть искусством рисования, что совершенно потерял над собой контроль, я стал вскрывать все слои, включая самые глубинные, пытаясь задействовать любые, даже повреждённые связи в мозгу. В итоге меня так мощно перемкнуло, что пришлось чинить, но зато потом, когда ребята смогли восстановить мою работоспособность, я вдруг нащупал ниточки, ведущие к какой-то важной информации, спрятанной в той самой, испорченной взрывом части жёсткого диска. Сначала я растерялся, не зная, как её извлечь. Но потом всё-таки сумел найти способ - это то, что вы с Ленкой видели, когда я бормотал на разные голоса.
– И как же это бормотание могло извлечь информацию?
– не понял я.
– Ну, если по-простому, то это нечто типа дефрагментации памяти с выключением испорченных кластеров, - объяснил андроид.
– Кстати, у людей тоже есть похожий процесс: мозг проводит его каждый день во время фаз быстрого сна. Вот и я делал по сути это же самое.
– Это же самое?
– поразился я.
– Хочешь сказать, ты... видел сны?!
Я застыл с открытым ртом: теперь бредовый разговор Кибера на разные голоса, с одновременным ковырянием
иголкой в мозгах, виделся совсем в другом свете.– Осуществлял схожий по своей глобальной сути процесс - скажем лучше так, - уточнил андроид.
– В результате я получил доступ к скрытым ранее файлам и вспомнил доктора Торикова.
– И что же это за файлы?
– вскричал я в нетерпении.
– Что в них? Ну?! Говори же, не тяни!
– Это части видеоотчёта, объёмом чуть меньше, чем на час просмотра. Чтобы их воспроизвести, нужен компьютер или ноутбук. И этот видеоотчет - я же должен показать его не только тебе.
– Хорошо, я звоню Сорвирогу!
– Пусть и Ленка придёт!
– потребовал Кибер.
– Она это заслужила.
Миморад
Дата: 03.08.62 / 08:06 / [Запись 01]
Я понял, что больше им не завидую. Радсам, в смысле. Понял я это, когда позвонил своему приятелю Ване Сметкину, и он сказал, что его уволили.
– Как уволили, ты же у них лет десять уже... За что?!
– Пятнадцать... В сентябре было бы пятнадцать лет, - мрачно усмехнулся Ванька.
– Да только всем по хрену! Упраздняют как специалиста, причём вместе с кабинетом. Пришло новое начальство и решило, что невролог в поликлинике больше не нужен. Ну правильно, чего? На хрена нынче невролог? Последнее время до меня и так мало кто доходит. Терапевты направлять почти перестали. Голова болит? В ушах шумит? С координацией беда?
– ставь радсу и все дела! А её уже и выписывать не надо - всем подряд, причём даже и без всяких жалоб, ставят - купил и нет проблем. Вот все и покупают.
– Это точно! Всеобщий ажиотаж. Динка и меня на процедуру таскала...
– Ты что же, был не против?
– удивился Ванька.
– Ну, я сам-то не собирался, так она сразу две радсы - и себе и мне - взяла да купила! Все ставят, говорит, это такая прелесть, настоящая "Радость существования", название своё так оправдывает, что все в восторге, надо и нам тоже... короче, я согласился.
– Подкаблучник!
– возмущённо прошипел Сметкин.
– Да брось ты, это так давно было, года три назад, к тому же со мной всё равно ничего не вышло, пришлось мою радсу обратно сдать, чтобы деньги вернуть. А я, между прочим, тогда даже расстроился: думал, что и правда вещь хорошая! Завидовал тем, у кого проблем с установкой не было.
– А сейчас?
– недобро так протянул Ванька.
– Сейчас уже и не знаю, что думать. У нас на работе тоже всё как-то в неприятную сторону меняется, но меня пока не трогают.
– Тронут ещё, вот увидишь, - мрачно предрёк Сметкин.
– Да и Динка тебя в покое не оставит!
– Уже оставила, - возразил я.
– Она ушла от меня, два месяца назад, я тебе разве не говорил?
– Ах, это!
– отмахнулся Ванька.
– Это не имеет значения, раз у вас общий ребёнок. Мишка-то с тобой ведь видится?
– Видится, конечно! Встречаюсь с ним раз в одну-две недели, когда как получается. Она, слава богу, не препятствует.
– Пока не препятствует, - поправил меня Сметкин.
– Ай брось, хорош нагнетать!
– Да не нагнетаю я, просто предупреждаю... Напоминаю, так сказать, что радсы эти чёртовы нас на дух не переносят. Миморады теперь всё равно что маргиналы! Я вот на работе, по-моему, вообще один миморад оставался, всех других по разным причинам выжили-выпихнули... Целый коллектив радсов, мать твою, - вся поликлиника в вечном позитиве! Ты знаешь, Глеб, а я даже рад, что ухожу, потому что смотреть на это невозможно. Я пятнадцать лет с ними бок о бок протолокся, а им пофиг - никто даже не притворился, что переживает за меня или хоть немного сочувствует! Как можно с такими людьми общаться?
– А ты-то сам радсу поставить пробовал?
– Нет, ты что! Исключено просто - у меня стойкая идиосинкразия вообще к любым имплантам, а уж к этим...
– Ванька закатил глаза.
– Короче, я даже смотреть на них, не то что пробовать не могу. Да и зачем? Стать таким же позитивным идиотом, как эти дураки? Слушай, ну, они же словно зомби из страшилок, только весёлые и людей не едят...
– Какие же это тогда зомби из страшилок?
– прыснул я.
– Ну, не зомби, ну, не из страшилок - пофиг, какая разница! Всё равно это дичь какая-то, радсы эти, они ж нормальному человеку - чуждые, как... ну не знаю... как пришельцы! О, точно! Пришельцы.