Ностальгия

– Как это нет? Ведь…

– Ой, хватит вам заливать! Небось, возле статуи Свободы живете?

– Живу на проспекте Свободы.

– Но его у нас нет, – упрямилась продавщица.

– Да, сейчас его нет, а через лет двадцать он появится.

– Ну? А вы предсказатель будущего? – хихикнула продавщица, играя глазками.

Продавщице было лет двадцать пять, она сразу понравилась Андрею: русые волосы, голубые круглые глаза, тонкая фигурка с облегающим тело белым халатиком, чувственный рот.

– Нет, я бизнесмен, – гордо ответил Андрей. – Вот здесь прохлаждаюсь с друзьями, а мне работать надо.

– Да? А в каком городе Америки работаете?

– Я еще раз вам повторяю: я местный житель! – твердо сказал Андрей.

Антон хлопнул Андрея по плечу, подтверждая:

– Наш он, ижорский!

– Так уж и наш? – недоверчиво глянула на Андрея продавщица.

– Да, наш! – гордо заявил Антон. – Не американец.

– Может, ваш друг артист?

– Нет, он бизнесмен.

– Бизнесмен? У нас в Ижорске люди занимаются бизнесом?

– Гм, вы не поймете… – начал Андрей и остановился, посмотрев на Антона.

– Не пойму? – удивилась продавщица. – Вы не из Америки?

Андрей вздохнул и решился:

– Я вам потом объясню…Но мы все очень кушать хотим!

Продавщица улыбнулась, подумав, что так Андрей с ней заигрывает:

– Кушать хотите? И чего хотите?

– А-а… финский сервилат, черную икру, балык, сосиски, докторскую колбасу, еще бы выпить исландский виски с содовой, – мечтательно ответил Андрей.

– У вас губа не дура, – улыбнулась продавщица.

– Знаете, что такое вобла? – продолжал смешить продавщицу Андрей, хотя его уже одергивали друзья, но он стоял возле прилавка и любовался продавщицей.

– Ну, вобла – это…

– Стоп, с ответом не торопитесь, – попросил Андрей и сам ответил на свой вопрос:

– Вобла – это кит, доплывший до коммунизма.

Продавщица рассмеялась, но потом остановилась. Несколько пожилых покупателей в магазине стали ворчать, недовольно коситься на Андрея и молодую продавщицу.

После короткой паузы продавщица призналась Андрею, глядя только на него:

– А я бы с вами не отказалась встретиться.

– Да? А вы бы нас накормили? – совсем охамел Андрей, улыбаясь продавщице и наклоняясь как можно поближе к ней за прилавок, заглядывая в вырез ее халатика.

Продавщица заметила взгляд Андрея и покраснела.

– Нас кормить будете? – настаивал на своем Андрей.

– Уговорил… – Продавщица кивнула Андрею и повела друзей за прилавок в служебную комнату. – Садитесь.

Друзья уселись на табуретки.

На стене висел плакат со словами: «Всё для человека – строителя коммунизма!»

Продавщица вынесла им из другой комнатки целую палку финского сервилата, хлеб, ножи.

– Кушайте, – разрешила продавщица, стоя возле Андрея.

Антон недоуменно спросил продавщицу, почесывая затылок:

– А откуда это у вас?

Андрей усмехнулся и ответил ему вместо продавщицы:

– Слышь, Антон, забыл старое выражение «достал»?

Вася поддакнул Андрею:

– Да, раньше мы всё доставали. Продукты искали, бегали по городу с высунутыми языками.

– Ладно, хватит, – поморщился недовольно Антон.

– Ах, тебе неприятно вспоминать, как мы все доставали продукты? И разные вещи?

Андрей пристально глядел на друга, но тот промолчал и не ответил, лишь вздыхая.

– Хватит вам спорить, – произнесла продавщица, – ешьте.

– А вы тоже с нами, – попросил ее Андрей.

– Да? – только и спросила она, сразу сев на табуретку рядом с Андреем.

В дверь служебной комнаты просунулась голова пожилой продавщицы и сообщила:

– Эй, Нин, пошли на политинформацию!

– Сейчас, – ответила Нина, но продолжала сидеть на табуретке.

Дверь закрылась.

– Итак, ее звали Ниной, – то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес Андрей.

– А вас как величать?

– Андрей. Андрей великолепный.

– А-а… Великолепный – это фамилия?

– Нет, просто… Шучу! Моя фамилия – Воронцов, – ответил Андрей, с аппетитом начиная есть сервилат.

– Мы зовем его Боссом, – добавил Вася.

Антон и Вася не отставали от Андрея, разрезая колбасу и начиная есть ее с фантастической быстротой; казалось, что они не ели полгода, а то и целый год – так быстро и так жадно они ели. Нина с удивлением смотрела на друзей, не понимая причины их невиданного голода.

– Дивитесь на нас? – спросил Андрей продавщицу.

– Ага.

– Всё равно нам не поверите. Мы очутились неожиданно в прошлом, хотя мы живем в 2009 году.

– Будет вам заливать! – недоверчиво бросила Нина, по-прежнему играя глазками.

– Думаю, сегодня ваш магазин стоит назвать «Магазин изобилия», – пошутил Андрей, продолжая есть сервилат. – Анекдот еще в тему. Хотите?

– Да!

– Один спрашивает» Правда, что при коммунизме продукты можно будет заказывать по телефону?» Ему отвечают: «Правда, но показывать их будут по телевизору».

Нина громко засмеялась.

– А вы не пойдете на политинформацию? – спросил ее Антон.

– Не-а… Неохота…

– Ой, напрасно, – упрекнул ее Антон.

– Да каждый день ее проводят, – пожаловалась Нина, вздыхая. – Иногда даже в конце дня начинают.

– Антон, ты бы ел, а не упрекал Ниночку, – сказал Андрей Антону, на что Антон обозлился:

– Да? А ты все анекдоты о колбасе рассказал?

– Нет, есть еще в запасе. Спасибо, что напомнил, – усмехаясь, ответил Андрей и начал рассказывать новый анекдот. – Итак, капиталист, социалист и коммунист встретились. «Ой, я опоздал! В очереди за колбасой стоял!» – оправдывался социалист. «А что такое очередь?» – спросил капиталист. «А что такое колбаса?» – спросил коммунист.

Нина и Вася засмеялись, но Антон пожал недовольно плечами, не улыбаясь.

– А вы такой смелый, Андрей, – заметила Нина, – не боитесь, что вас могут посадить за анекдоты?

– Бояться? Уж пуганый! – смело ответил Андрей, на что ему возразил Вася:

– Нет, ты поосторожней бы. И в милиции шутил.

Нина удивилась:

– Вас уже забирали в милицию?

– Было дело, – поморщился Андрей, – паспорта проверяли.

– И что дальше?

– А дальше нам сказали, что наши паспорта якобы липовые.