Новая Империя

Фарнесия, Богиня Справедливости,??? уровень

Калатея, Богиня Милосердия,??? уровень

Но удивило меня не только это. Призванная богиня выглядела очень необычно. Высокая девушка, чей рост превышал два метра, но всё же уступал Кхаре, выглядела весьма элегантно и величественно. Длинные прямые волосы серо-стального цвета были зачесаны назад и спадали ниже талии подобно водопаду. Глаза прикрывала серая металлическая маска, оставляющая свободной нижнюю часть лица.

В одной руке она держала внушительный клинок, который чем-то походил на сумрак ночи, или как там его, в общем, мой пафосный меч, найденный когда-то давно в лесу. В другой были серебряные весы, в третьей платиновая ветвь папоротника, а в четвёртой расположился чёрный шар. Да, у неё было четыре руки. И именно это меня удивило больше всего, хотя, казалось бы, уже подобное не в новинку, учитывая Меллитидию.

Её одежда немного походила на мантию, спадая почти до самой земли, однако прикрывала только часть тела, позволяя увидеть гармоничную, стройную фигуру со слегка подкачанными мышцами, осиной талией и открытыми бедрами. Весьма смелый наряд для богини. Длинные рукава этой странной мантии, обнимающей богиню, подобно плащу, скрывали в себе ещё несколько необычных артефактов, суть которых я понять не мог. Аккуратные сапожки как будто были сделаны из серебра. Их покрывали многочисленные прямые линии, создающие по краям необычный узор.

Все вещицы на ней были божественными артефактами такой мощи, что мне стало как-то не по себе. Впрочем, тут всё понятно, справедливость может нести только тот, у кого есть огромная мощь.

И рядом с этой внушительной богиней стояла скромная девушка, едва дотягивающая до плеча… сестры. Насколько я помню, Калатея является младшей сестрой богини справедливости. Длинные серо-стальные волосы, частично сплетенные в косички, смотрелись не так строго, как у сестры. Легкая улыбка на светлом лице была пропитана доброжелательностью. Глаза же у неё были будто бы из серебра и также ярко блестели, как этот светлый металл. Фигура была скромнее, чем у Фарнесии, но всё же более открыта. На девушке не было мантии, лишь легкое белое платье без рукавов, которое не скрывало талию и бедра. Лишь тоненькие золотые нити скрепляли ткань, прикасаясь к гладкой, светлой коже.

На голове был венок из серебряных листьев папоротника. Серебряные наручи также были выполнены из свёрнутых листьев этого растения, как и элегантные туфельки с небольшим каблуком. Она скромно стояла рядом с сестрой и молча ожидала её действий. Похоже, не только я хотел с ней встретиться, но и она со мной, вот только это меня немного беспокоило.

— Я вижу, ты как следует рассмотрел нас, и теперь мы можем приступить к разговору? — спросила Фарнесия, чьи эмоции были скрыты маской. Я чуть не подпрыгнул от её фразы, будучи полностью поглощенным собственными мыслями.

— Да, всё так, — ответил я. — В городе начали появляться те, кто обязан предстать перед судом. Определять их судьбу я хотел лично, так как являюсь правителем, — после моей фразы она кивнула, показывая, что принимает такую логику. — Однако я посчитал, что подобное может закончиться недовольством других жителей и как следствие, увеличится количество нарушений. Появление беспорядков постепенно приведет к хаосу, разрушениям и гибели многих жителей города, пусть далеко и не сразу. Чтобы избежать подобного сценария, я хотел призвать ту, с чьим приговором не будут спорить.

— Тогда ты явно призвал не ту, — вот она явно пошутила, но на её лице ни один мускул не дрогнул. Причем я впервые не мог ощутить эмоций, как это получалось с остальными. С неё я мог лишь предположить, что она чувствует. — С моими приговорами очень часто люди не соглашаются, вот только доказать, что правы именно они, выходит крайне редко. И прежде чем мы приступим к дальнейшему разговору, у меня есть к тебе вопрос. Почему ты защитил ту девчонку оборотня от справедливого суда?

— Иначе я поступить не мог, — незамедлительно ответил я, хоть и был удивлен, что богиня первой подняла этот вопрос. А ведь это была одна из важнейших целей, ради которой я и призвал её. Жителей я мог судить и сам, невзирая ни на какую богиню.

— Она убила невиновного человека, а ты сам понимаешь, что наказание за подобное смерть, — ответила она.

— Тогда где же ты была, когда Ридд убивал невиновных девушек? — теперь я взглянул на неё с раздражением.

— Я вправе судить, но не предотвращать деяния людей, — ответила она.

— Или попросту боялась расправиться со жрецом другого бога, — хмыкнул я, после чего мне показалось, что чёрный шар треснет прямо в её ладони: так сильно она его сжала.

— Постой, Алексей, — прикосновение сестры успокоило богиню справедливости. Калатея же продолжила говорить своим тонким, милым голосом. — Сестра не может вмешиваться во многие дела людей из-за приказа Ауркиории. Как бы ни прискорбно было признавать, но мы не такие уж независимые, как считают многие из жителей Рейнеи. Мы вынуждены подчиняться крылатой богине, так как её сила многократно превосходит нашу, — вот так поворот. То есть глава светлого пантеона заставляет богиню справедливости наблюдать за преступлениями и не позволяет ей действовать. Как-то жестоко на мой взгляд.

— И в итоге, ни о какой справедливости с недавнего времени не может идти речи, — опустила руки Фарнесия, а все её божественные артефакты исчезли, превратившись в пыль. — Я лишь оставляю печати, которые позволяют мне запомнить все дела, совершенные оскверненными кровью своих жертв.

— Но почему вдруг подобное случилось?

— Сестра осудила одного из жрецов Ауркиории, который посмел убить одну из жриц, — ответила Калатея. — Однако богиня не оценила подобного поступка. Так что мы теперь не можем выполнять свою работу. И если со справедливостью Ауркиория ещё могла мириться, то милосердие ей чуждо, — печально сказала младшая из богинь, пояснив, что ей досталось заодно с сестрой.

— Что ж, я понял текущую ситуацию, и думаю, что кое-что мы можем решить в обход приказов Ауркиории, — сказал я.

— Вряд ли, — скептически ответила Фарнесия, слегка скривившись. Сильно же она меня недооценивает, раз уже фактически сдалась.

— Но ты ведь ждала моего зова, — с улыбкой ответил я, и вот тут даже маска не смогла скрыть растерянность Фарнесии и некоторую смущенность от моих слов. Так, теперь я уже лучше стал её чувствовать. И пока среди её чувств преобладало раздражение.

— Мы долго наблюдали за тобой, — сказала Калатея. — И твоё чувство справедливости близко Фарнесии. И именно поэтому она не может понять, почему ты препятствовал наказанию Элейи.

— Как вы помните, она действительно убила невиновного, которого умело подставил жрец лысого бога, но тут нет её вины. Вся тяжкая ноша лежит полностью на Ридде. Элейя лишь пыталась спасти сестру, которую пытал этот больной монстр. Наргон Канрад уже сказал, что не держит на неё зла, так как понимает, как тяжело было девушке и понимает её горе, ведь сам испытал тяжелое чувство утраты из-за Ридда, унесшего жизни его родителей. Элейя принесла свои извинения и отдала свою жизнь в руки Канада, который всё же простил её, — рассказал я о том, как мы пытались снять печать.

— Однако ты всё равно бы не позволил убить свою будущую жену, — сказала Фарнесия.

— Всё так, — не стал я отрицать.

— И ты считаешь это справедливым? — спросила она. — Девчонка убила человека.

— Посмотри, сколько жизней унес я, однако душа почему-то всё так же чиста. А ведь ты наверняка знаешь, что даже Мрак успел меня коснуться, — ответил я. — Это тоже справедливо?

— Признаться честно, я пыталась притянуть к себе твою душу, когда она покинула твоё тело, но куда мне тягаться со Смертью, когда она проявила столь сильный интерес. Мне хотелось поговорить, так как остальные твои поступки соответствовали тому, что решила бы и я сама. Поэтому я не могу понять этой ситуации. Объясни, почему я не права? — спросила она, приложив одну из рук к груди.