Новая Инквизиция IV

Поток старых воспоминаний потускнел и истончился, а темнота перед взором инквизитора шевельнулась. Внезапно она обрела черты вытянутой звериной морды с парой тускло сияющих глаз, проступивших словно из пустоты. Ветеран от неожиданности отшатнулся, но быстро понял, что неведомое существо не выказывает агрессии, а потому слегка успокоился. Хищная грация, перекатывающиеся под толстой шкурой бугры мышц и плотоядная безупречность каждого изгиба на этом создании просто кричали о том, что оно сотворено для единственной цели. Для убийства. Причем, потягаться в этом с ним не сумеет ни один сверххищник планеты, даже если брать в расчет вымершие виды.

Сама анатомия ночного чудовища выглядела совершенно и безукоризненно. Становилось понятно с первого взгляда — оно создано отнюдь не природой. Собственно, из-за этого Изюм и предположил, что перед ним стоит настоящая химера… Легендарное порождение некроэфира, которое безуспешно пытаются сотворить инфестаты всего мира.

Тварь походила на помесь какого-то фэнтезийного дракона с саблезубым тигром. Бритвенно-острые клыки, мощные костяные наросты, устрашающего вида шипы и когти длиннее армейского штык-ножа. Вышедшее из ночной тьмы создание было значительно крупней вурдалаков Аида, которых Макс видел на записях времен Кровавой Зимы. Но вместе с тем заметно не дотягивала габаритами до монстроподобных морфов, охотившихся на спецназовца и его соратников в Риме. Однако у Виноградова сложилось стойкое впечатление, что творения древнего некроманта ничего бы не смогли противопоставить этой зверушке Секирина.

— Охренеть… — сипло выдохнул боец, не сводя завороженного взгляда с монстра, и на всякий случай уточнил: — Это и есть химера?

— Он не любит, когда его так называют. В первую очередь, это твой друг, — привел Изюма в замешательство ответ Сергея. — Прислушайся к себе, Третий. Разве ты не ощущаешь, как он общается с тобой?

Потрясенный до глубины души спецназовец неожиданно осознал, что тот странный наплыв из мешанины чувств и воспоминаний шестнадцатилетней давности исходил именно от этой адской гончей. И стоило только инквизитору принять сей факт на веру, как разум увидел в глазах химеры нечто очень знакомое…

— Артём? — едва слышно вымолвил Макс и сделал шаг по направлению к созданию.

Нет, этого не может быть! Тёма — самый молодой участник их спецгруппы. Он пропал с радаров практически сразу после возвращения из Италии. Тогда в стране творился полный кавардак, и Виноградов с сослуживцами решили, что Артем просто не захотел продолжать службу. Он и раньше демонстрировал странные для человека его профессии пацифистские наклонности и тягу к самокопанию. Поэтому никто из выживших товарищей не удивился, когда парень разослал соратникам по электронной почте короткое прощальное послание и исчез. Подумали, будто он после всех виденных кошмаров мертвого города расторгнул свой контракт и свалил куда-нибудь за границу, не желая больше брать в руки оружие. А оказалось…

Демоническое существо, отвечая Изюму, припало к земле, подалось вперед и легко боднуло его своей твердокаменной черепушкой, чуть не распоров одежду торчащими из переносицы шипами. В мозгу беглого инквизитора тут же возник образ того молодого чрезмерно улыбчивого мальчишки, который вместе с ним тянул нелегкую лямку службы в рядах доблестного спецназа. И от осознания, что ныне Артем превратился в это оскверненное некроэфиром чудовище, у Виноградова перехватило дыхание…

— Ах ты грязная сволота… — прорычал Макс, не узнавая собственного голоса. — Я-то считал тебя нормальным, а ты… За что?! За что ты с ним сделал это?! Гнида!!!

Тут уже совладать с собой у бойца не получилось. Ярость, ненависть и бесконтрольное исступление полыхнули в сознании Изюма взрывом сверхновой. Тело словно утратило связь с разумом и зажило собственной жизнью. Треклятая ракетница, которую спецназовец за сегодня выхватывал уже трижды, но так ни разу и не выстрелил, прыгнула в ладонь как по волшебству. Плевать, что будет дальше. Плевать, что с ним сделает Аид. Но он просто обязан попытаться завалить эту ходячую падаль…

Хлопнул капсюль-воспламенитель, короткий ствол оружия чихнул снопом искр и в сторону Секирина понесся ослепительно яркий красный огонек.

Глава 3

— Матвей, хоть расшибись, но за час чтоб меня довез до «объекта», понял? — распорядился Широков, порывисто приземляясь в свой люксовый Jaguar.

— Разумеется, Дмитрий Аркадьевич, — исполнительно кивнул водитель, и без лишних вопросов завел мотор.

Бизнесмен развалился сразу на двух сиденьях, ощущая, как мягкая кожа подголовника ласкает шею и затылок. Но расслабиться никак не получалось. А все из-за этого мудилы подполковника! Как он мог подохнуть, не выполнив работу, за которую ему было заплачено?! Это же поистине преступная безответственность и вопиющий непрофессионализм!

Но что если предположить, будто смерть этой хитрой падлы не то, чем выглядит? Широков, в силу своего положения и нажитого опыта, подумал об этом в первую очередь. Чтобы развеять сомнения, ему пришлось напрячь остальные связи в ФСБН и МВД, выуживая подробности о предполагаемой кончине Савонова. И то, что ему стало известно, бизнесмена совсем не радовало.

Сведения из относительно надежных источников поступили однозначные. Опознавать в обугленных останках, предположительно принадлежащих подполковнику, было нечего. Там даже скелет растрескался от жара и огня. А само тело обгорело до такого ужасного состояния, что осыпалось черной пылью, стоило только его пошевелить. Криминалисты натурально собирали Савонова вениками и совками. У трупа даже башка лопнула, а мозги усохли до размера яблока!

Но Дмитрий Аркадьевич все равно выманил оперативные фотографии с места происшествия, чтобы убедиться в достоверности поступившей информации. Правда, снимки не очень-то и помогли. По ним в самом деле невозможно оказалось что-либо понять или определить. Приходилось полагаться на заключения должностных лиц, обследовавших останки.

Вывод о том, что найденная головешка в действительности и есть Савонов, следствие сделало на основании трех признаков. Во-первых, автомобиль подполковника обнаружили во дворе сгоревшего дома. Во-вторых, сожженное тело принадлежало инфестату, все попытки посмертного допроса которого провалились. И последнее — это сравнение прижизненных рентгенограмм фээсбээновца с полным МРТ-обследованием останков. Сам Широков в таких тонкостях не разбирался, но привлеченные эксперты подтвердили некоторое сходство строения каких-то там сосцевидных отростков и иных костно-анатомических структур. Хотя стопроцентной гарантии на свои заключения никто дать так и не решился. Мотивировали тем, что состояние трупа слишком плачевное, чтоб по нему можно было что-либо определить наверняка.

Ну и как тут не предположить, что эта хитрая задница не умерла, а только инсценировала смерть, лишь бы не возвращать деньги?! Савонов уже многократно обжигался на поручении Дмитрия Аркадьевича, практически битый год выискивая способы подступиться к Факелу. Но недели складывались в месяцы, а никакой информации от осторожного инквизитора фээсбээновец так и не выудил. Может ли статься, что Широков слишком сильно давил на купленного служащего, отчего тот сбежал, бросив свою семью?

Черт его знает, но приглядывать за домочадцами подполковника все же стоит. Если они неожиданно куда-нибудь засобираются, то это можно считать подтверждением всех подозрений. Впрочем, ладно. Время покажет. А пока лучше попытаться расслабиться. Иначе есть риск наделать больших глупостей, пребывая в таком напряжении. Причем, не только в жизни, но и в бизнесе.

Секрет отъема некроэфира у других инфестатов настолько сильно будоражил фантазию олигарха и искушал его, что идея завладеть им превратилась в одержимость. И чем дольше он обмозговывал способы применения этого умения, тем пуще впадал в объятия новой мании. Теперь Дмитрий Аркадьевич толком не мог сосредоточиться на своих делах, витая мыслями где-то вокруг долбанного Факела, который не спешил делиться ценной информацией. Привести разум в порядок Широкову помогали только такие вот спонтанные поездки на «объекты», где его дожидалось безропотное и бесправное мясо. Пусть совсем ненадолго, но эти краткие моменты передышки здорово так давали мозгу отдохнуть.