Новая жизнь владыки демонов

Но если бы Орлов-младший остался на своём месте, он бы никогда ничего не добился. Так бы и остался бездарем, не способным освоить даже простейшие заклинания. Он бы не получил поддержку от семьи Горчаковых. Не пробился бы в команду по кружале, не продавил бы отца-алкаша и не наладили бы новый бизнес после того, как его семья потеряла старый. Не разобрался бы со своими обидчиками, в конце концов.

И для всего этого мне не потребовалась чья-то помощь. Ну, кроме Горчаковой, разумеется, но Демид не мог рассчитывать на неё. Тут, опять же, сыграли мои личные качества, так что…

То, что мне был нужен клан – это бесспорно. Я уже давно понял, что семьи-одиночки не добиваются высот в этом мире. Даже те же Горчаковы довольствовались определённым уровнем, и не претендовали на большее. Для них куда важнее было собственное спокойствие, чем интриги между кланами и постоянное увеличение влияния при дворе великого князя.

О Мирославских и более мелких родах и говорить не приходилось.

Но, несмотря на то, что настоящую власть имели именно кланы, я понимаю и другое. Принять предложение Медведевых – значит навсегда стать их сошкой, такой, как Радищевы. Они помогут мне подняться, разумеется. Но только до определённого уровня, на котором я буду для них не опасен. И будут пользоваться всем, что я смогу дать их клану.

Светозар Осипович не допустит, чтобы я приблизился к великому князю. Как и не допустит, чтобы я стал главой клана. А без этого все мои цели теряют смысл. Мне требуется подчинение сотен тысяч, миллионов низших и их эфир. Мне требуется вся полнота власти в Анклаве, и за его пределами.

А вступив в уже существующий клан… Да, в самом начале я получу кое-какие преференции, защиту и покровительство сильных мира сего. Но они сами же не пустят меня дальше определённого предела. А чтобы побороть их изнутри… Потребуется столько времени, сколько у меня может не оказаться.

Так что план у меня имеется совершенно другой.

– Ваше приглашение - честь для меня, ваша светлость, - я снова слегка кланяюсь, - Но без решения отца я не могу принять его.

– Не нужно строить из себя дурака, Орлов. Я ведь уже говорил - знаю, что последний месяц именно ты принимаешь все решения вашего рода. И знаю, что советоваться с отцом тебе не надо.

– Формальности никто не отменял.

– Меня начинает утомлять этот разговор, - кривится Медведев, - И складывается ощущение, что ты юлишь.

Что тут скажешь - я действительно не собираюсь вступать в его клан. Но отказывать вот так, с порога - значит сразу настроить Медведева против себя. А пока что я бы предпочёл этого не делать.

Впрочем, Светозар не оставляет мне такой возможности...

– Позвольте хотя бы донести ваши слова до отца...
– начинаю я, но собеседник меня перебивает.

– Нет. Я жду ответа прямо сейчас.

Такая дерзость низшего, его уверенность в собственном превосходстве и высокомерие в мгновение ока выбешивают меня. Я стараюсь держать себя в руках и транслирую на Светозара поток эфира своего первого истинного умения с терпимостью, но...

Эфир рассеивается, едва касается Медведева...

Наркун паршивый! Кажется, он слишком силён, чтобы можно было внушить ему нужную эмоцию... В любом случае, времени разбираться с этим нет - собеседник ждёт от меня ответа.

– Благодарю за оказанное доверие, ваша светлость, но вынужден отказаться.

Надо было видеть лица Медведевых и Соколова. Очевидно, Светозар Осипович не ожидал, что молодой парень, которому ещё нет и восемнадцати, откажется от столь щедрого предложения.

Григорий и вовсе бледнеет – кажется, у него мелькает мысль, что я сошёл с ума.

– Кхм… - прочистив горло, Медведев-старший сверкает на меня глазами, - Парень, ты, кажется, не совсем меня понял. Отказавшись, ты лишишься очень, - он выделяет это слово, - Очень многого!

– Я знаю, ваша светлость. И всё же – откажусь.

Сын Светозара Осиповича презрительно фыркает, разворачивается, и скрывается в толпе.

– Что ж… - говорит Медведев, - Кажется, я тебя недооценил, Демид… Или наоборот – переоценил… Не настолько ты умён, как мне показалось изначально. Такие предложения поступают только раз в жизни. И будь уверен - ты пожалеешь о своём решении.

Не попрощавшись, он тоже разворачивается и с гордо поднятой головой направляется к выходу из зала.

Не привык к отказам, ха! Тщеславный человечишка! Посмотрим, как ты запоёшь, когда я встану во главе собственного клана, крупнейшего и сильнейшего в Анклаве!

– Зря ты так, Дём… - бормочет Соколов, - Ох зря! Ты хоть представляешь, что он тебе предлагал?!

– Прекрасно представляю. Вечное рабство в золотой клетке. Не для меня это Гриша.

От товарища по команде до меня доносится волна удивления и уважения.

– Ну… Тебе виднее… Но кажется, он только что отрубил тебе возможность вступить и в другие кланы...

Я киваю и отхожу от него. Мне нужно обдумать случившееся... Прохожу по дворцу, но Горчакову не нахожу, и решаю немного проветриться. Двор перед главным входом забит народом, так что я иду к южным воротам, перебегаю дорогу и оказываюсь на Марсовом поле – тоже огороженном сегодняшним вечером.

Это играет мне на руку – сейчас здесь почти никого нет.

Прохожу через центральную часть, оказываюсь у здоровенных деревьев, высаженных в круг, миную невысокую изгородь и размышляю о произошедшем, но мысли прерывает сухой треск - звук выстрела раздаётся совсем недалеко. Я хмурюсь, кручу головой и вижу небольшой лабиринт из высоченного кустарника. Над ним всё ещё висит облачко порохового дыма.

Интересно, что там?

Любопытство мгновенно берёт верх. Я понимаю, что тут вряд ли что-то серьёзное – всё же парк сегодня закрыт для посещений, и наверняка там резвятся молодые дворяне. Но «чуйка», как это несколько раз назвал Витя, говорит мне, что надо проверить, что там происходит.

Я захожу в лабиринт, прохожу по нескольким тенистым аллеям и слышу весёлые пьяные голоса неподалёку.

БАХ! Ещё один выстрел, совсем рядом!

Побродив в тени высоченного кустарника ещё немного, выхожу к центральной площадке, и осторожно выглядываю из-за зарослей.

Открывшаяся картина мне совсем не нравится.

Под двумя фонарями стоят пятеро молодых людей. Четверо – в изысканных, дорогих костюмах с серебряным и золотым тиснением. У каждого в руке – по бутылке шампанского. По их голосам, раскрасневшимся лицам и поведению прекрасно понятно, что парни хорошенько выпили. У одного из них в руке – позолоченный револьвер.

Пятый участник веселья висит под вторым фонарём. «Висит» - в прямом смысле этого слова. Его ноги не достают до земли около полуметра, руки будто приклеены к бокам, зубы стиснуты, а на голове установлена ещё одна бутылка шампанского – пустая, судя по всему.