Новая жизнь владыки демонов

Нажимаю кнопку коммуникатора.

– Кто?

– От Афанасия Михайлова. Срочно.

Ругаясь сквозь зубы, выхожу на улицу и подхожу к воротам. Открываю не без опаски – мало ли, что он велит со мной сделать за лицо своего сынка?..

Но всё обходится – приехали не ко мне.

– Отец дома? – спрашивает один из коротко стриженных мордоворотов.

– Не-а, я за него. Чего надо?

Они ухмыляются и протягивают папку с бумагами.

– Передай бате. Документы на дом, пусть подпишет, и часть долга спишется. Завтра пусть привезёт обратно.

– Через неделю же только договаривались? – хмурюсь я, даже не думая принимать папку.

– Обстоятельства, - снова ухмыляется бритый, пытаясь всучить мне документы, но я отталкиваю их и мгновенно закипаю.

– Какие, нахрен, обстоятельства?
– я мгновенно закипаю. Внутри просыпается нестерпимое желание свернуть этим уродцам шеи, выпустить кровь, и... Так, стоп-стоп-стоп, Джерлак! Опять ты... Визуализируешь насилие...
– Ваш хозяин слово не держит?

– Ты бы не дерзил, сопля, - надо мной нависает второй амбал, но я и не думаю пугаться. Наставляю на него палец и выстреливаю огненной струёй так, чтобы она прошла рядом с ухом. Тот отшатывается.

– С боярином говоришь, смерд, - усмехаюсь я, - Ты обычный пёс, которому доверили письмо привезти, так что язык прикуси. А ты, - обращаюсь ко второму, - звони Афанасию. Скажи, что Демид Орлов хочет поговорить. Ну!

Мордовороты, кажется, обалдевают от моей наглости. Второй поглядывает на товарища, явно намереваясь разбить мне лицо, но первый оказывается умнее. Он достаёт складной смартфон и пару раз нажимает на экран.

– Алло, господин Михайлов… Это Юра… Да, приехали… Нет, тут парень… Демид Орлов, хочет поговорить, говорит.

Я фыркаю от этой тавтологии, а амбал с каменным лицом передаёт мне трубку.

– Что, Николай совсем в невменозе? – в трубке раздаётся приятный мужской баритон. Тем сильнее контраст с быдловатой речью, и я морщусь.

– А вас вообще не учили манерам? Представляться, например?

– Дерзишь, щенок? Думаешь, пробудил чакры, и всё, стал великим магом? Да я тебя одним щелчком перешибить могу.

– Без объявления войны за такое Великий князь по головке вас не погладит, - усмехаюсь в трубку, - Да и спросите своего сынка, каково это, пытаться меня запугать?

Михайлов несколько секунд молчит.

– Чего ты хотел?

– Сказать, что ничего подписывать мы не станем. Во-первых – сроку вы давали неделю. И то, что я подпортил вашему сыну личико, не даёт вам права менять договорённости. Во-вторых – не переживайте, деньги мой отец вам выплатит.

– Да откуда бы ему их взять?
– Афанасий пытается рассмеяться, но я его перебиваю.

– А вот это, господин Михайлов, вас никоим образом не касается. В расписке моего отца написан срок?

– Написан.

– Вот и присылайте своих пёсиков в указанную дату. А я пока подумаю, что вы мне выплатите за своего неумного сынка, нападающего на одноклассников.

Он снова смеётся.

– Даже если ты напишешь заявление, и дело предадут огласке, ты не затребуешь в суде столько, сколько проиграл твой отец, щенок. Думал напугать меня такой мелочью? Ну-ну. Удачи. Ждите моих людей… Через неделю.

Он отключился, и я кинул телефон мордовороту, ничуть не заботясь о том, поймает он его, или нет.

– Вот и весь разговор. Валите отсюда, пока целы.

И, не дожидаясь ответа, вернулся в ограду и захлопнул за собой калитку.

Вот, блин, папаша! Подкинул проблем, наркун паршивый! И ведь Михайлов прав – даже если я напишу на его сына заявление, мне не затребовать такую сумму, которая покроет долг отца…

Вернувшись в комнату, я несколько часов изучал юридические сайты, подобные прецеденты, думал, как можно повернуть ситуацию в свою пользу – но в голову не приходит ничего путного. Поэтому я переключаюсь на мысли об эфире и том, каким странным образом он действует в этом мире.

Странное дело… В Преисподней я стал правителем, потому что меня, фактически, боялся целый мир… А тут… Тут правителей куда больше, но самые сильные – мои бывшие генералы и жёны… Как они сюда попали? Почему со своими лицами? Почему их вторые облики изменились, и имеет ли к этому отношение новый эфир, вызванный восхищением людей-низших?

У меня появилась идея, как можно это проверить. Конечно, она была… Слегка опасной, потому что могла навредить лицею, но наркун меня забери, я всё таки был владыкой целого мира страданий! Что мне какой-то лицей?! Тем более, что в скором времени я и вовсе останусь без жилья и средств к существованию!

А вот если всё выгорит… Это даст мне сразу несколько преимуществ…

Я решил рискнуть. Открыл школьную почту Демида, скачал пересланный директором видеоролик с моим избиением и дальнейшей потасовкой. Затем зарегистрировал «левый» аккаунт в самой популярной в мире соцсети, залил это видео туда и разослал его всем друзьям из списка друзей Демида, который скопировал заранее.

Что ж, если моя догадка верна, то чем больше людей мной восхищается – тем быстрее я наполнюсь эфиром и открою свои «особые» возможности. Не эту жалкую магию, которую использую местные бояре, а настоящие способности, присущие Джерлаку несокрушимому! Ну, или их аналоги, которые я видел у своего Первого генерала в этом мире…

За окном уже давно стемнело, и когда я закончил, почувствовал зверскую усталость. Едва добрёл до кровати и рухнул на неё, даже не раздеваясь.

Надеюсь, мой эксперимент удастся…

Глава 3

Просыпаюсь резко – оттого, что чувствую странное покалывание в левой ладони. Перевернувшись на спину, поднимаю руку к лицу, и…

Вскакиваю с радостным хохотом, совсем как мальчишка, чьё тело занял.

Сработало, наркун паршивый, СРАБОТАЛО! На ладони проявился круг Азраила! Метка того, кто использует эфир! Вот только теперь это не рубленый ожог, каким был в моём прошлом мире, а аккуратная светящаяся вязь из тонких, переплетающихся линий. И на ней, словно на браслете, нанизан один чарм…

Прислушавшись к себе, чувствую, что наполнен эфиром тысячи с небольшим низших!

– Истинное умение, - шепчу я, всё ещё разглядывая руку, но чарм не узнаю…

Что же это?

Сажусь на кровати, подбираю ноги, закрываю глаза и погружаюсь в состояние лёгкого транса. Через несколько мгновений в чёрной пустоте передо мной вспыхивает проекция круга, только куда большего размера. Я выбираю появившийся чарм и приближаю, «разворачиваю» его.

Буквы древнего языка Азраила складываются в слова, а они – в три предложения…