Новая жизнь

Тут громила лекарь сделал театральную паузу, подняв вверх когтистый палец и улыбаясь во всю ширь клыкастой пасти.

— И предсказуемо, схлопотал от Хонгрода в челюсть — не выдержав, мы с Олантом заржали как кони, представив эту картину. Хотя мне и представлять этого не надо было, я сегодня уже видел подобную картину в исполнении Берга. Похоже, что шакаленок успел за утро отхватить не раз, а целых два раза — Хонгрод пообещал закрыть его в камере, за клевету, оскорбление и нападение на представителя местной власти, до того как из столицы не прибудет специальная комиссия для расследования данного инцидента. Поняв, что тут он хватил лишку, Ирбис помчался в тюрьму, ну а Берг, поняв что тот задумал, кинулся за ним следом.

— Дальше я уже и сам знаю — засмеявшись, остановил я лекаря.

— Тогда отдыхай, а у меня еще дел куча. Надо этого говнюка Ориса осмотреть — вновь похлопав меня по плечу, отчего я тут же охнул, Олант вышел, а я остался наедине со своими мыслями.

Всё же Ирбис оказался тем еще кретином, раз так легко вышел из себя от нашей шутки. Как только он умудряется удержаться на должности дознавателя, ума не приложу. Видимо, деньги и связи, решают, если и не всё, то многое во всех мирах.

Откинувшись на подушку, я всё же воспользовался советом лекаря и вновь уснул. Но вместо спокойного сна, мне начали снится кошмары. Сначала был сон в котором мой скаут в аварийном режиме входил в атмосферу неизвестной мне планеты. Обшивка уже раскалилась до критической температуры. Грави компенсаторы не справлялись с перегрузкой, меня трясло. Воздух в пилотском отсеке нагрелся так, что было невозможно дышать, пот ручьем стекал по моему лицу, заливая глаза.

Потом картинка сменилась. Вот меня уже куда то несли люди в серебристых скафандрах. Лица было невозможно разглядеть из-за глухих шлемов. Я что то пытался спрашивать, но мне не отвечали. Потом меня ослепила вспышка и снова началась тряска, только теперь я ничего не видел.

Один сон сменялся другим. Меня били, кололи, я снова куда то летел, меня обжигало кислотой или я горел. Лишь спустя вечность, когда я уже был готов сдаться и отдаться безумию, кошмары сменились спасительно тьмой. Не было ничего, только пустота. Не было даже меня, не видел и не чувствовал своего тела, лишь знал, что оно есть.

Я знал, что не сплю, но и не бодрствую. Я застрял где то на грани сна и яви. В голову настойчиво вклинивалась мысль, он том, что мне не выбраться и теперь придется провести в этом ничто целую вечность. Я вспомнил множество историй о сталкерах, застрявших посреди космоса и ожидающих своего конца. Надеясь лишь на то, что сигнал их маяка кто-то засечет на просторах бескрайнего космоса и успеет вытащить их из саркофагов, в которые превратились их скауты. Жуткая смерть.

Но у меня не было даже этой надежды. Мне нечем подать сигнал и никто не придет сюда, чтобы спасти меня. В груди нарастала паника, а разум начал биться в агонии, пытаясь найти хоть призрачный шанс на спасение.

Усилием воли, я смог отогнать надвигающуюся панику, ледяной хваткой сковывающую меня и привести мысли в порядок. Выход есть всегда! Пусть и не всегда он нам нравиться или подходит. А значит сдаваться рано, надо думать и искать решение. Для начала надо понять, где и как я оказался.

Я начал воссоздавать последовательность событий в своей памяти, которые предшествовали тем кошмарам, что я испытал. Что было было до этого? Так, помню ночной поход за Орисом. Что потом? А потом примчался Ирбис и получил по харе от Берга. Дальше? Дальше был Олант и его рассказ, после которого я уснул и начались кошмары.

Так, стоп! что-то я упускаю. Вот поход. Вот площадь и подвешенный Орис. Вот я возвращаюсь в лазарет. Вот влетает Ирбис, хватает меня за грудки и трясет. Вот влетает Берг и дает ему в челюсть. Вот Олант, которые обрабатывает мои раны.

Стоп! В голове промелькнула мысль и я вновь и вновь начал прокручивать в голове беседу с лекарем. Но всё было не то, что то я всё таки упускаю. Ладно. Пойдем от обратного. Сам рассказ не мог загнать меня в такое состояние, не настолько я впечатлительная личность. Раны на груди? Тоже не то, получал ранения и похлеще, от тех же гоблинов. Да, тогда тоже был бред, но я не впадал в пустоту. Что еще? Точно! Мазь! Мазь, которая должна была вызвать воспаление ран и вогнать меня в горячку на два дня!

Чертов лекарь! Имбицил! Убью гада, как только выберусь отсюда! Доктор, мать его, медецины, самопальный!…

Я еще долго подбирал не самые нелицеприятные эпитеты в адрес Оланта. Пока, наконец то не успокоился и не начал рассуждать уже более хладнокровно. Что могло пойти не так? Не учел дозировку или влияние на организм человека или это побочный эффект от одновременного использования мази и того пойла, которым он меня пичкал? А в принципе, какая сейчас, к чертям разница. Надо думать над тем, как это исправить, а не почему это случилось.

Попытка вызвать инфопанель ни к чему не привела. Более того, я только сейчас понял, что попросту не вижу. даже интерфейса. Я уже настолько к нему привык, что попросту не обращал на него внимания, без необходимости. Поразмыслив еще немного, я начал по памяти перебирать навыки, которые у меня есть.

Концентрация. Вспомнив об этом навыке, в памяти всплыли мои уроки по основам магии с Хонгродом. Ну что ж, попытка не пытка. Я сосредоточился на окружающей меня пустоте, пытаясь уловить хоть что то.

Сколько прошло времени я не знал, даже внутренние часы тут молчали. Но мне удалось, я почувствовал легкое колебание чего то тягучего рядом со мной и сосредоточился на этом ощущении. И чем больше я концентрировался, тем отчетливее начинал чувствовать, Это было не колебание, а поток. Поток энергии, теплый, но освежающий и он был не один. Всё пространство вокруг меня состояло из пятен, потоков, вспышек.

Энергия заключавшаяся во всех этих потоках и вспышках была не одинаковой. Какая то была грубее, какая то обжигала, другая была мягкой и тд. Все они были разными и каждая из энергий жила своей жизнью.

Я залюбовался той картиной, что окружала меня и любовался бы еще долго. Но в миг всё пропало, всё моё тело пронзила жуткая боль, а мозги готовы были просто расплавиться и вытечь из моей головы. Не выдержав, я заорал. Точнее, хотел заорать, но из моего горла вырвался лишь слабый хрип.

— Когда уже этот зомбак заткнется — как сквозь вату, донесся чей то голос — задолбал уже орать.

— Скажи спасибо, что он голос себе сорвал — ответил ему другой голос — как вспомню те крики в первый день, аж мурашки по коже.

— И не говори — согласился первый — лучше бы добили и не мучили ни его ни нас.

— Сам знаешь, что нельзя — в голосе второго явно слышалось сожаление — да и Ирбис, как с катушек слетел после случая на площади. Теперь требует, чтобы этот заключенный, во что бы то ни стало, дотянул до столицы.

— Может воды ему дать? — услышав вопрос первого, я обрадовался. Боль начала утихать, а вот пересохшее горло болеть еще сильнее.

— На привале дадим — отмахнулся первый. От чего сразу же был записан мной в личные враги.