Новеллы

– Счастливые. Вот и у Марины второй уже будет, – вздохнула Татьяна.

– Да ты не переживай. Какие твои годы?

– Ну да…Двадцать шесть, еще не возраст, – ободрила себя Татьяна и посмотрела на свои длинные пальцы. Сквозь тонкую кожу просвечивала сеть синих капилляров. Она представила, что когда-нибудь, а возможно, уже скоро, кожа на руках иссохнет, станет дряблой, морщинистой, как печеное яблоко.

Короткое «дзинь» отвлекло Татьяну от мыслей. Роза посмотрела на телефон, взгляд наполнился любовью и добром, пальцы заходили по экрану. Татьяна невольно улыбнулась.

– Ваня скоро заедет за мной, – с сожалением произнесла Роза и отложила телефон в сторону.

Роза вышла замуж еще на пятом курсе института, после окончания родила сына. Ее семейное счастье сложилось, как красивый пазл, – правильно и крепко.

– Ничего, встретимся на вечеринке, – спокойно ответила Татьяна. – Бери с собой мужа и вашего карапуза.

Татьяна провожала Розу с улыбкой на лице, но очень грустным взглядом. О нас долей зависти смотрела, как Ваня встречает жену поцелуем, потом вовлекает ее в семейный бытовой разговор и Роза оказывается в своем комфортном мире, который Татьяне пока не доступен.

Послышались раскаты грома, небо пересекло яркой вспышкой.

– Куда вы в такую погоду? Останьтесь, – предложила Татьяна друзьям.

– К сыну, он сейчас у моих родителей гостит, – ответил Ваня, Роза в подтверждение кивнула.

– Счастливого пути! Розочка, позвони, когда доберетесь.

– Хорошо, – ответила Роза и закрыла дверь автомобиля.

Машина тронулась. Татьяна ласково провела по багажнику рукой, желая друзьям благополучного пути. Фары скрылись вдалеке. С неба угрожающе надвигалась темно-синяя туча. Стихия пожирала последний свет, оставляя за собой урчание грома. Татьяна поспешила в дом. Словно боясь, что непогода проникнет в ее крепкое убежище, она закрыла дверь на все замки.

Надвигавшаяся буря разразилась сильным дождем. Пугающие раскаты грома сменились ласковым шумом воды, стекавшей с крыш. Вокруг все наполнилось смирением. Таня распахнула дверь на террасу и глубоко вдохнула запах мокрой земли. Дождь нескончаемыми нитями бил в землю, рождая пузыри на широких лужах.

Терзаемая мыслями, она достала из пачки тонкую сигарету и закурила. Нажала кнопку пульта, стена тронулась и поползла в сторону. Парень сидел на лежаке и листал журнал. Начавшая двигаться стена заставила его вздрогнуть и оставить дела. Медленно перемещаясь к стеклянной перегородке, он не сводил с девушки глаз. Она сидела на подоконнике, прижавшись лбом и коленями к стеклу. Сигарета медленно тлела между пальцев, змейка дыма тянулась к открытой двери, бесследно исчезая в дожде.

Парень широко расставил ладони на стекле – от прошлого приступа злости не осталось и следа. Девушка, забыв про пленника, погрузилась в размышления. Казалось, сейчас она сделает шаг и растворится в каплях дождя – они смоют все дурное, что произошло с ней в жизни, но какая-то сила сдерживала ее. Возможно, она знала, что дождь не лечит. Он всего лишь заставляет душу свернуться в клубок и проливать слезы, бесконечно жалея себя.

– Пахнет жизнью, – вдруг произнесла она сиплым голосом.

– Я ничего не чувствую, – ответил парень.

– А ты и не умеешь чувствовать, только брать, – она с ненавистью сжала в кулаке пачку сигарет. Картон хрустнул, пальцы побелели от напряжения. Девушка прерывисто выдохнула.

– Таня, я…

– Не смей!!! – в ярости заорала она и швырнула металлическую пепельницу в стеклянную перегородку. Пепельница с грохотом отскочила и упала на пол. Парень отшатнулся и закрыл голову руками. Именно в нее метила Татьяна.

– Не смей произносить мое имя, я тебе запрещаю!!! – раздув от гнева ноздри, смотрела она на парня.

Их разделял холодный поток ее ненависти, обиды, разочарования. От бессилия он закрыл глаза и дождался, когда она уйдет.

Татьяна оставила нишу открытой. Парень, прислонившись лбом к прозрачной перегородке, смотрел, как в лунном свете по оконному стеклу скатываются водяные потоки, словно игривые змейки с маленькими головками. Сквозь шум дождя, который без устали бил в окна, крышу и кирпичную дорожку, парень слышал плач Татьяны. Это были душераздирающие рыдания с тихим стоном и частым всхлипыванием. Пряча лицо в подушку и собирая простыню в кулаки, она пыталась удержать слезы, уговаривала себя быть сильной. Но боль, рвавшая душу, стирала все здравые рассуждения, оправдания и доводы. Боль обнажала истинные чувства, заставляя девушку страдать, плакать, злиться, кричать.

II

Наступило утро: яркое солнце пробивалось в окно. Съежившись на лежаке, парень крепко спал. Ночью он заснул не сразу: ждал, когда Татьяна перестанет плакать. Потом долго размышлял, смотрел в темный потолок, пока не подступила дремота. Холодный ночной воздух, наполненный влагой, полз с террасы через открытую дверь в теплый дом, стелился по полу, просачивался в окошко перегородки и охватывал тело парня. Его начал бить озноб. Прижавшись к стене и обхватив себя руками, он пытался сохранить тепло, которое покидало его с каждой минутой. Дремота победила – он уснул. Ему снился снег в горах, слышался плач Татьяны, принесенный ветром издалека. Разбудил его аромат кофе, неестественно ворвавшийся в бессмысленный сон.

Он открыл глаза и увидел Татьяну. Она выглядела безупречно: шелковая струящаяся блуза, юбка-карандаш необычного лилового цвета, подчеркивавшая стройность фигуры. Косметика скрыла следы ночных слез, только взгляд передавал всю глубину печали. Маска, за которой она пряталась каждое утро, была на ней.

Татьяна обернулась и встретилась взглядом с пленником. Он уже поднялся с лежака. Встряхнув плечами, он попытался избавиться от озноба и гадкого чувства презрения к самому себе. Татьяна взяла стопку вещей со стула и просунула через окошко в комнату парня. Он смотрел на девушку с желанием оправдаться.

– Новая одежда. Джинсы от «Кельвин Кляйн», футболка – тоже. Хотела «Найк» купить, как ты любишь, но не получилось попасть в их отдел. Свежее белье и новая бритва. Думаю, этой удобнее будет пользоваться, – затем Татьяна просунула в окошечко контейнеры с едой и два больших стакана. – Завтрак и обед, кофе и свежевыжатый сок. Вода у тебя осталась.

Парень бросил взгляд на бутыль, на дне которой было чуть больше литра.

– М-м, грязное белье отдашь вечером. Возможно, буду поздно. И прошу: займись чем-нибудь, совсем исхудал. Одежду пришлось брать на размер меньше.

– Чем я здесь могу заняться?

– Отжимания, пресс, могу гантели принести, если хочешь.

– Ты чудесно выглядишь, – неожиданно произнес он. Татьяна оторопела, в глазах мелькнул гнев. Набрав в легкие воздуха, она сжала кулаки и вплотную подошла к перегородке.

– Скажи, ты до сих пор меня хочешь? – она жадно впилась в него взглядом. – Андрей, ответь мне.

Он молчал, крепко сомкнув губы. Татьяна громко фыркнула и, нажав на кнопку пульта, вышла из кухни. Андрей, опустив голову, слушал монотонное шуршание стены по металлическим полозьям. Он несколько раз произнес короткое «да», но его уже не услышали.