Новенький. Куда пропал и кто в этом виноват

Так что можно сказать, что Рябов и Плетнёв были «старыми друзьями». Отец Сони поддерживал отца Макса, так как рассчитывал, что поможет бизнесмену заполучить завод, а сам заполучит солидный откат.

Узнав об исчезновении сына, Плетнёв первым делом явился к Рябову. Мужчины встретились в кабинете Рябова. Андрей проигнорировал предложение присесть. Рябов как обычно лебезил:

– Я, Андрей Максимович, с самого начала в курсе инцидента. Но надеемся на лучшее – думаю, мальчик найдется. Подростки, они…

Андрей перебил полицейского:

– Знаю, жена говорила: у вас бывают подобные случаи. Но Макс не тот вариант – ему не у кого отсиживаться.

– Ну… мы не всегда знаем наших детей, – осторожно попытался спорить Рябов. – А вы часто общаетесь с бывшей семьей?

– Почему с бывшей? Мы не в разводе.

Андрей заметил, что Рябов смотрит на него с недоверием.

– И разводиться я не собираюсь, – с нажимом добавил Плетнёв.

Рябов попытался сгладить острый угол:

– Извините, у нас тут, видимо, ложная информация. Слухами, как говорится…

Андрей снова не дал подполковнику договорить:

– Павел Андреевич, давайте по делу. Заявление о пропаже сына у вас, теперь, я полагаю, вы откроете дело. Кто будет его вести?

– Определимся. Лично возьму под контроль, – пообещал Рябов.

– Спасибо. Я бы хотел, чтобы к поискам Макса отнеслись не формально. И готов соответствовать. Сообщите всем заинтересованным, что за любую ценную информацию о сыне я буду платить.

Глаза Рябова заблестели:

– Ну, что вы… – заулыбался он. – Это наш долг…

– И все же, доведите этот факт до соответствующих служб. Поисковиков подключили?

– У нас тут свои волонтеры. Они лучше знают местность.

– Хорошо. И, Павел Андреевич… Я тут недолго, дела вынуждают быть в Москве. Но постоянно на связи, так что держите меня в курсе. И еще. Сообщите всем: тому, кто найдет Макса, я плачу 10 миллионов рублей. Если понадобится помощь Москвы, звоните.

Не дождавшись ответа Рябова, Андрей вышел за дверь. Рябов тут же схватился за телефон и вызвал к себе старшего следователя Ксению Николаевну Красникову. Через полминуты в кабинет вошла красотка лет 30 с ярко-красными губами, наращенными ресницами и расстегнутыми верхними пуговицами приталенного форменного пиджака.

– Слушай, Ксюш… – жадно зыркнул на коллегу Рябов. – Дело этого пропавшего Плетнёва возьмешь ты.

– Че это вдруг? – кокетливо спросила Ксения. – Пусть лучше Серёгин.

– Ты, Ксения! Так нужно, – продолжил начальник, пожирая Красникову взглядом. – Приступай прямо сейчас: с матерью поговори, возьми фото мальчика, а главное, отправляйся в школу – с одноклассниками пацана лучше говорить там.

– А это еще зачем? Пусть в отдел приходят – разошлю повестки и все. Чего я-то в школу буду бегать? Кому это нужно?

– Мне это нужно, Ксюша, мне! И давай не капризничай.

– Ага. Как тебе нужно – Ксюша давай, а как мне… – Красникова отвела глазки, приблизилась к столу Рябова, присела на краешек и коснулась ноги начальника своей ногой.

– В общем, пойдешь в школу – и чтоб меньше лишних разговоров, – Рябов приобнял женщину. – Родителей пока не привлекай. И учти – работать будешь с соблюдением всех правил: видеосъемка там и все прочее. Видеосъемку с допросов – сразу мне.

– А что за важность такая? – Ксения сначала отодвинулась, затем еще больше придвинулась к шефу. – Подумаешь, пацан дома не ночевал – да он явится ни сегодня – завтра.

– Если явится, считай – нам крупно повезло.

– Ты можешь объяснить нормально? – спросила следователь и положила обе руки на плечи Рябову.

– А сама не понимаешь? Он – Сонькин одноклассник! Ты помнишь, что было год назад? Девчонка из их класса колес наглоталась и чуть не отъехала? Помнишь, что родители тут устроили? И учительница еще эта, как ее, Воронина, нет, Крылова… Ты помнишь, сколько она мне крови попортила?

Ксения нежно гладила Рябова, тот раскраснелся.

– Но обошлось же… – проворковала она.

– Это я к тому, Ксюш, что с ней надо быть внимательней: больно въедливая. Я уж думал, в область писать будет…

– Ну, не писала же.

– Это потому, что родители вместе с девчонкой из города уехали. А чего мне это стоило? Если б отец не в Роминой шарашке работал, уж не знаю, чем бы дело кончилось… Сколько я сделал, чтоб они папашу этого под статью подвели! Тоже, знаешь, дело тонкое… Повезло, что он по снабжению у них работал…

– Обойдется, Паша.

– Дай-то Бог! Сейчас все сложнее – больно непростой пацан… Если Плетнёв московских подключит, не знаю, как вывернемся.

Ксения наклонилась к начальнику и поцеловала его в губы.

Плетнёв в это мгновение выходил из участка. У дверей его ждала Татьяна. Она бросилась к мужу навстречу с вопросом: «Ну, что?»

– Ничего, – мрачно бросил Андрей. – Никто до сих пор даже не пошевелился.

– Как? Я же приходила с утра… Я сообщала… Надо же что-то делать! Кому-то звонить! Андрей!

– Ничего не надо. Заявление приняли, сейчас начнут работать. Будут искать, подключат волонтеров…

– А если не начнут?

– Начнут.

Татьяна начала заводиться:

– Конечно! Ты же приехал! Великий Плетнёв! Он всех построит, все разрулит! Ему никто не откажет!

Андрей вздохнул:

– Успокойся. Тебе вообще лучше пойти домой.

– Это ты всегда спокоен! – Татьяна сорвалась на крик. – Даже когда исчез твой сын. Потому что тебе на нас наплевать!

Татьяна начала судорожно рыться в сумочке, вытряхнула баночку с таблетками, закинула несколько в рот и запила водой из пластиковой бутылки, которую держала в руке.

Андрей посмотрел на нее с сожалением и мягко сказал:

– Прекрати глотать всякую гадость. Соберись! Посмотри, в кого ты превратилась…

Спокойный тон мужа взбесил Татьяну:

– Ну, конечно – я же не твоя красотка с рынка шкур! А с чего бы мне хорошо выглядеть? Пока я домом занималась и сына растила, ты с ней по заграницам разъезжал.

Андрей медленно выпустил воздух через нос, пытаясь сдержаться.

– Таня, мы тысячу раз об этом говорили! Да, я виноват, но все в прошлом. Перестань, пожалуйста. Сейчас это вообще к чему?