Новичок в XIX веке. Снова в полиции!

— Дорогая Елена Федоровна, — потом дал ей букет дорогих в XIX веке роз, — я считаю, иные слова здесь излишни. Будьте моей женой перед государем и Господом!

Его будущая жена все же не выдержала, пусть слегка, но прижалась к столу своей филейной частью, поскольку садиться на находившийся рядом стул в подобном положение она не считала возможным. Вдохнула запах экзотически цветов, осторожно приблизив их к лицу. Девушка знала, что они с щипами. Не хватало еще, чтобы в такой волнительный момент она укололась! Через несколько мгновений молчаний, не так уж и тяжелых для него, она коротко прошептала:

— Я согласна мой дорогой. К сожалению, родители мои уже умерли, и нас никто не может благословить, поэтому ты можешь меня поцеловать просто так!

И, не дожидаясь желанного жеста со стороны жениха, сама прижалась к нему, предусмотрительно отодвинув в сторону букет цветов. Так что ему лишь осталось чмокнуть ее в лоб — единственное место на лице, доступное для его губ.

Елена Федоровна недовольно сжала губы. Такой поцелуй она ждала бы от покойного отца, максимум дл старого дяди Автонома Апполинарьевича, но не от своего желанного будущего мужа. Он что, совсем не способен в вопросах интима? Фу!

Но он уже совсем успокоился и не собирался совсем уж скромничать. Мужчина он или погулять вышел? Нежно, но крепко взял ее голову в свои руки, поднял лицо — она не сопротивлялась, давая возможность своему будущему мужу вступать в свои владения. И он, наконец, поцеловал ее в губы. Сильно, по-мужски, страстно, так что у нее закружилась голова. Она начала вступать на желанную дорогу женщины и, может быть, матери!

Глава 24

Они поцеловались. Именно они, а не он, поскольку в процессе поцелуя он с удивлением почувствовал, что и она работает губами и языком, стремясь к чувственному наслаждению. А потом они начали просто хвастать своим хозяйственным и финансовым вкладом в зарождающую семейную ячейку.

Сначала она, лучась в искреннем удовольствии, обняв его — он же почти муж? — застенчиво произнесла:

— Еще покойный мой папенька немного подкопил мне приданое на свадьбу. А я уж смогла не растратить. Пять тысяч рублей серебром ждут тебя, муж мой, — немного встревожилась: — это не немного?

Константин Николаевич успокоил:

— Это весомый вклад, жена моя. Я ведь тоже не беден и хочу показать тебе свой вклад в семейную копилку.

Он прижал ее, поскольку она как-то странно себя вела. Толи хотела тут же бежать за означенными сохраненными рублями, толи ее уже воспламенило от одного поцелуя и тело содрогалось от похоти.

— Я имею краткий, понятный план наших действий, — объявил он будущей жене, — сегодня мы посмотрим мой дом, затем увидимся с государем-императором, а завтра — в церковь венчаться.

— Ой-еей! — воскликнула Елена Федоровна, услышав о визите к императору, запнулась, смущенно поинтересовалась: — а он тебя, то есть вас со мной примет?

Его будущая жена так изумилась, что снова перешла с ТЫ на ВЫ. Вот так, бойся, хм, вражья сила.

— Конечно, примет, — уверенно сказал Константин Николаевич, — я каждый день бываю у государя, а когда прошлого дня сказал, что женюсь, то он горячо меня поддержал и материально подкрепил. Этот дом, дражайшая Елена Федоровна, ты думаешь, откуда у меня? Государь подарил, так-то! И приказал привести к себе невесту для ознакомления.

Вот последнее он явно зря сказал. Жена его будущая тот же разнервничалась, выгнала будущего мужа из комнаты, чтобы в одиночестве, Марфа была у нее с детства, так что она и считалась совсем своей., прихорашиваться всеми возможными способами.

И слава Богу, что выгнала, мягко правда, но процесс другим не стал. Снова повалился на свою барскую постелю, выгнал мешающий фактор — слугу Гришу. Тот, купив билеты на железнодорожный состав, и теперь все шатался по дому, заодно пытаясь узнать, каково оно и нельзя ли им все-таки остаться.

Константин Николаевич, разумеется, мог сказать и причем положительно, но, во-первых, нечего тут рядовым начальству надоедать, а во-вторых, чтобы он, столбовой дворянин и князь стал рассказывать черни! Попаданец даже изумился такой своей реакции.

С тем и уснул. Впрочем, будущая его жена Елена Федоровна задержала его немного, часа на два, не более того. Он как раз только проснулся, когда в дверь поскреблись, он буркнул со сна нечто непонятное. Хотя незваный гость, видимо, понял и тихонечко вошел. Это, разумеется, была Елена Федоровна. Она, как бы ненароком, еще смущаясь, медленно покрутилась вокруг свой оси, предлагая оценить ее прихорашивание. А иначе зачем она так будет крутиться?

Князь по-мужски оценил ее старания на все пять баллов. Не зря говорится, если женщина постарается при наличии возможностей, то уродина станет хотя бы хорошей, а с посредственной внешностью превратится в красавицу. Его будущая жена стала весьма привлекательной. Нет, красавицей она не стала, но превратилась в такую обаяшку, что и сам князь, не раздумывая, потащил бы в постель.

О возвышенной любви здесь, естественно, речи не шло, но он и не думал, что их отношения дойдут до такого. Это, скорее, будет животная, к-хм, страсть. А чего? Мужские желания остынут, ребенок, а то и два нарисуются. А высокая любовь у него останется у Машеньки.

— Хорошо выглядишь, привлекательно, как потомственная дворянка в молодости лет, — не раздумывая, оценил Константин Николаевич, — мы можем идти?

— Но я бы еще хотела прихорошится, — растеряно попыталась возразить Елена Федоровна, но как-то неуверенно. Ее будущий муж это почувствовал и строго скомандовал:

— Свистать всех наверх! Пора отплывать!

— Что надо сделать? — не поняла Елена Федоровна, идя следом за князем, ведь он тащил ее за руку.

— Ты и так уже хороша, а государь сегодня вечером занят, — пояснил он и вновь запланировал сегодняшнее будущее: — сейчас быстренько просмотрим дом, чтобы иметь представление о монаршем подарке, и в Зимнем дворец!

— О-ох!- прочувственно прокомментировала будущая жена, но возражать не стала. Так держать! Елена Федоровна была правильная женщина XIX века и мужчинам, а тем более собственному мужу зазря не возражала. Что же, он не возражает.

Константин Николаевич напоследок посмотрел на грудное зеркало, расчесал волосы на голов, пошлепал по щекам. На этом его прихорашивание закончилось. Его женщина на это только фыркнула, при том так, чтобы он обязательно увидел ее реакцию, и немедленно поплатилась за это. Князь, по-прежнему держал ее за руку, поэтому лишь подтащил ее к зеркалу, словесно оценивая ее красоту.

В принципе, в этом ничего не было неприличного, ведь он ее будущий муж и ему можно, если не все, то многое. И она лишь покраснела, но ничего не сказала.

Но, между прочим, и князь тоже не стал особо мучить, посмотрел со всех сторон его почти жену и крикнул прислуги, чтобы их обували и одевали.

Поехали на собственной (будущей жены) пролетке. Дом стоял в центре Санкт-Петербурга, неподалеку от Зимнего дворца и от III отделения Е. И. В. Князю Долгорукому, если что, можно будет не дергаться в поисках коляски, а пройти в любую сторону города пешком. Пять минут, хоть мороз, хоть в непогоду дорога не заставят мучаться. А в летнюю погоду так вообще и сделает прогулку прелестью.