Новик
Шрифт:
Тут я плюнула и спела в той же теме переделанное "тридцать восемь узлов", когда я Николаю напела, он был шокирован, что линкоры скоро будут ходить с такой скоростью, а что в наше время есть корабли, для которых и сто километров в час не предел****. В результате, песня Николаю очень понравилась, а скорость мы сделали восемнадцать узлов. Песню я объявила, что это фантазия от имени бывшего флагмана:
Было время — я шёл восемнадцать узлов,
И свинцовый вал резал форштевень,
Как героев встречали моих моряков
Петербург и Либава, и Ревель.
А
И хрипит во мне каждая миля…
А было время — я шёл восемнадцать узлов,
И всё сверкало от мачты до киля.
И мне верили все: и враги, и друзья,
От зелёных салаг до Главкома.
И все знали одно — победить их нельзя,
Лееров их не видеть излома.
И эскадры, завидев мой вымпел вдали,
Самым главным гремели калибром,
И я нёсся вперед, уходя от земли,
До скулы оба якоря выбрав.
Было всё это так. Мы не ждали наград,
И под килем лежало семь футов.
Ждали дома невесты, и ждал нас Кронштадт,
Как фатою, туманом окутан.
Было всё это так. Только время не ждёт,
Вот сейчас бы и дать самый полный.
Я в машины кричу: "Самый полный вперед!" -
Да не тянут винты, вязнут в волнах…
Не могу, встану в док. Отдохну до поры -
Не пристало Балтфлоту быть слабым.
Лучше флаг в небо взмыть и, кингстоны открыв,
Затопить свой усталый корабль.
Но разве выскажешь всё это в несколько слов,
Когда снятся в кильватере чайки?
На компасе — норд-вест, восемнадцать узлов,
И всё сверкает от пушки до гайки.
Потом, чтобы разбавить спела "Капитана", которого встретили куда радостнее, следом с посвящением Машеньке "Матросские ночи", потом продолжая посвящение нашей Машеньке "Балладу о любви" Владимира Семёновича. Лично я уверена, что если бы он написал только эту песню, его имя бы уже осталось в истории, а то, что это только одна из его замечательных песен делает его недосягаемым.
Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
Hа сушу тихо выбралась Любовь -
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было — сорок сороков…
И чудаки — ещё такие есть -
Вдыхают полной грудью эту смесь,
И ни наград не ждут, ни наказанья,-
И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же — неровного — дыханья.
Я поля влюбленным постелю -
Пусть поют во сне и наяву!..
Я дышу, и значит — я люблю!
Я люблю, и значит — я живу!
И вдоволь будет странствий и скитаний,
Страна Любви — великая страна!
И с рыцарей своих для испытаний
Всё строже станет спрашивать она.
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна…
Но вспять безумцев не поворотить,
Они уже согласны заплатить.
Любой ценой — и жизнью бы рискнули,
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули…
Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мёртвых
воскрешал,Потому что, если не любил,
Значит, и не жил, и не дышал!
Но многих захлебнувшихся любовью,
Не докричишься, сколько не зови…
Им счёт ведут молва и пустословье,
Но этот счет замешан на крови.
А мы поставим свечи в изголовье
Погибшим от невиданной любви…
Их голосам дано сливаться в такт,
И душам их дано бродить в цветах.
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться со вздохом на устах
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья…
Я поля влюбленным постелю,
Пусть поют во сне и наяву!
Я дышу — и значит, я люблю!
Я люблю — и, значит, я живу!
Чтобы немного снизить градус, спела "Бригантину", потом "Балладу о борьбе" о которой сказала, что песню писала для сына и посвящена она всем мальчишкам, потом "На судне бунт" и "Попугая" и закончила "Ленинградким вальсом" не забыв объявить, что это тоже посвящено Марии Михайловне. Насколько я знаю женщин, то её просто обязаны после такого слопать без приправ, но это я не злобствую, это я делаю ей имя, не дай Бог, что со мной случится, ей теперь будет в чём-то легче. И хоть я уже ужасно устала, сегодня уже не связки или пальцы, а моральное напряжение, ведь нужно было всё время держать в голове, изменённые варианты песен, а я эти песни столько лет знаю и тексты привычны в исходном варианте, но решила напоследок спеть Высоцкого "Мы вас ждём":
— Дорогие гости! Здесь почти все мужчины в форме, и мы знаем, что такое разлука с родными и близкими, как мы всё время помним и думаем о них. И последнюю на сегодня песню я хочу посвятить всем нашим дорогим и любимым женщинам!
Так случилось — мужчины ушли,
Побросали посевы до срока.
Вот их больше не видно из окон -
Растворились в дорожной пыли.
Вытекают из колоса зерна -
Эти слёзы несжатых полей,
И холодные ветры проворно
Потекли из щелей.
Мы вас ждём — торопите коней!
В добрый час, в добрый час, в добрый час!
Пусть попутные ветры не бьют,
А ласкают вам спины…
А потом возвращайтесь скорей:
Ивы плачут по вас,
И без ваших улыбок
Бледнеют и сохнут рябины.
Мы в высоких живём теремах -
Входа нет никому в эти зданья:
Одиночество и ожиданье
Вместо вас поселились в домах.
Потеряла и свежесть и прелесть
Белизна ненадетых рубах,
Даже прежние песни приелись
И навязли в зубах.
Мы вас ждём — торопите коней!
В добрый час, в добрый час, в добрый час!
Пусть попутные ветры не бьют,
А ласкают вам спины…
А потом возвращайтесь скорей:
Ивы плачут по вас,
И без ваших улыбок
Бледнеют и сохнут рябины.
Всё единою болью болит,
И звучит с каждым днём непрестанней
Вековечный надрыв причитаний
Отголоском старинных молитв.
Мы вас встретим и пеших, и конных,
Утомлённых, нецелых — любых, -