Новобранец

– Какой ты злой! Конечно, буду писать. Воинов надо поддерживать на службе. Я даже других девушек из нашей компании попрошу, чтобы писали, и тебе, и Пете, и всем-всем!

– Спасибо за заботу! У меня к тебе просьба, когда я уже буду в армии, сходи в фотоателье, снимись, пришли мне карточку.

– Будешь хвастать, какая красивая у тебя девушка?

– Никому не покажу. Положу в карман гимнастёрки и буду носить у сердца. А ты будешь слышать и чувствовать его биение за тысячи километров. А как ты сблизилась с этим Алибабаевичем?

– Ничего мы не сблизились. Работаем вместе по общественной линии, я ведь комсорг. Может быть, ему мой пирог понравился…

– Ты ему уже и пирог пекла?

– Я приносила выпечку на комсомольскую летучку. Все там ели, не только Василий Семёнович. Кстати, не называй его больше Алибабаевичем, ладно? Это невежливо так за глаза говорить о человеке, и мне неприятно.

– Я об этом человеке совсем не хочу ни думать, ни говорить. А ты помнишь, какие странные вещи он говорил на семинаре?

– Какие вещи?

– Говорил, что царю Николаю Второму надо было медаль дать за то, что он развалил Российскую Империю. И что Петр Первый большой молодец, потому что сильно улучшил кровь марийского народа. Что заводил царь своих гренадёров в марийские деревни, солдаты там ночевали, любили девушек и потом у них рождались улучшенные экземпляры детей.

– Но ведь и правда, раньше в деревнях жили очень изолировано, были близкородственные браки. На одно улице – все родственники, с одной фамилией. Приток свежей крови был жизненно-необходим, чтобы наш народ не вырождался. Ты как биолог и человек, интересующийся и изучающий генетику, должен это понимать. У некоторых народов принято даже жён уступать на ночь гостю издалека. Иначе бы эти народы вымерли без притока свежей крови. В те времена люди редко переезжали на большие расстояния, сидели на месте, вырождались. А сейчас по-другому, все ездят. Вот ты к нам приехал из далека, из Казахстана. Наверное, и не знал, что есть такой город Йошкар-Ола. Пока тебе твоя Ирочка не порассказала. И ты помчался за ней, не вынес разлуки.

– Да, я специально приехал сюда улучшать местную породу людей. Но оказалось, что не вышел ростом, переоценил свои возможности.

– Ты зря обиделся! Я просто привыкла к обществу высоких мужчин. И сама я высокая. У меня высокий папа, метр восемьдесят пять, брат метр девяносто. Представь, вот придёшь ты к нам в гости…

– А они мне: «Привет, малыш! Где твоя мама? Ты потерялся?» А я отвечу: «Здравствуйте, дяденьки! Я уже не малыш, я новый парень вашей Наташеньки». А они натрут мне морковки, дадут поесть витаминного салата, схватят за руки и за ноги и начнут растягивать. Но перестараются и растянут меня очень сильно. И я им откуда-то сверху скажу: «Привет, карапузы!» А своим ногам скажу, как Алиса в Стране чудес: «До свидания, ноги!»

– Какой ты глупый! Но правда ведь, тебе будет неловко среди высоких. Я о тебе беспокоюсь. И что это ещё за такое, «новый парень»? Просто парень. Любимый.

– Хорошо, что ещё любимый. А то я уже начал сомневаться после всех этих пирогов, пирожков, усов, и лысин.

– Всё, хватит! Ты просто издеваешься! Не хочу тебя ни видеть, ни слышать! Отстань!

И Наташа побежала по улице Якова Эшпая к розовому общежитию. Искорки с неё так и посыпались.

В эти дни Коля сочинил стишок:

Что случилось с миром?Стал он свеж и юн,Словно вдруг открыл онСлово то: «Люблю!»Словно зажурчалиВешние ручьи,Словно повстречалиДевушки. Ничьи.

И ещё сочинил, по случаю морозной погоды:

Зима по свету белому шагает,Держа в руках морозящую кисть.Вокруг всё звёздным блеском озаряет.В творенье ловких рук её всмотрись:Увидишь ты ручей весёлый резвый,Услышишь эхо летнего дождя,А может, в памяти твоей воскреснутМечты, что в детстве были у тебя.

И ещё:

Зелёным флагом тополейшумит тенистая аллеяи я шепчу себе: «Скорей,чуть задержусь – и не успею!»Скрипит под каблуком песоки ветер круче руки крутит,и я, как слабый лепесток,я разорвусь сегодня грудью.Приду, букетом упадутебе на тёплые колени,под запах яблоней в садурассыплюсь, разметая тени.Но скажешь ты: «Прошла весна!»,и, отряхнув цветы букета,уйдешь, пьянея без вина,в чертог безоблачного лета.

А потом:

Дышит юный вечерТишиной такой,Зажигают свечиРадость и покой.Всё, что было трудно,Вспомню-усмехнусь.Утонуло судно,В нём – тоска и грусть.Волны разметалиЛодки-корабли,В призрачные далиДни тревог ушли.Но осталась память.Сердцу не остыть.Дней не переставить,Лет не возвратить.

А потом еще немного:

Утро подарит мне день,Вечер подарит мне ночь.Небо, налитое всклень,Теплый уронит свой дождь.Ветер порвет облака,Солнца мне явится луч.Пусть неудачлив пока,Верю, я стану везуч.

На этом Коля не остановился и ещё накропал:

Взмывает грусть на крыльях чистых песен,вздымает грудь полночный океан.Бреду один, тебе не интересен,но лишь тобой заворожён и пьян.Мелькают дни былинками вдоль тропок,Была ли ночь? Иль просто липкий мрак?Поймёшь меня – я стану нежен и кроток.А не поймешь – осыплюсь я, как мак.Я облечу, покрыв собой все тропы,чтоб ты могла пройтись как по ковру,спеша в объятья пошлого укропа,отбросив прошлое в объятия костру.И алый мак, под звуки чистых песен,не зная зла, в тоске своей не нов,в любви своей тебе не интересен,уйдёт один в лохмотьях старых снов.

И ещё сочинил, как будто его прорвало:

Сплетаются в года мои мгновения,За памяти несутся горизонт.Вот день прошёл, за ним – заря вечерняя,И солнце дня другого день взорвёт.Вот мальчик на дороге сном расстеленной,То детство от меня спешит уйти.С ним птицы улетают, те, что пели нам,Когда мы так мечтали подрастиНо если вдруг от искренности берегаменя потоком буден отнесёт,я знаю, мальчик тот, с глазами серымипротянет руку и мечту во мне спасёт!

На этом Николай не остановился и записал на клочке бумажки, которую потом потерял и стишок уже никогда не вспомнил:

Ночь над миром. Луна над волной.Лодка лёгкая в лунной дорожке.Где ты, друг мой? Плыву за тобой,Дни сдувая серебряной крошкой.Подо мною шумит океан,Море юности весело плещет.Я мечтами о будущем пьян.Моя лодка крепка и без трещин.Слышу голос твой в плеске волны,Образ твой над серебряным морем.Дни мои сладкой думы полны,Пенью ветра я весело вторю.Где же свидеться нам суждено?И когда наши встретятся волны?Но пока только знаю одно:Будут дни наши радости полны.И когда заштормит океан,Мглой свинцовой нас небо придавит, –Рассмешит нас любой ураган,Встанем крепкими мы берегами.