Новое рождение

Снова потянувшись и сдержав очередной выворачивающий челюсть зевок, Лена, протирая рукой глаза, направилась в сторону ванны. И только там забравшись под горячие струи, она наконец смогла проснуться. А потратив десять минут на душ девушка заставила себя выйти из-под него и подойти к умывальнику, на которым висело зеркало. В нём отразилась красивая молодая девушка со спортивной фигурой. Темно-рыжие короткие волосы, обычно немного загнутые снизу, сейчас висели кончиками вниз, обрамляя островатые черты лица. Но сильнее всего выделялись глаза. Ярко-серые, они поражали своей необычной радужкой. Ведь, присмотревшись к ней повнимательнее, можно было увидеть, что она не статична, а будто переливается «языками пламени». Это придавало некоторую загадочность её образу, но будто в противовес именно они были самой большой проблемой для Северской. Ведь каждый, кому хватило мужества или глупости взглянуть в эти глаза, начинал ощущать всё усиливающийся страх, который не проходил очень и очень долго, буквально преследуя человека. Это отталкивало от девушки людей, предпочитавших держаться подальше от непонятного явления и неприятного чувства. Были, конечно, и исключения, но они лишь подтверждали правило. Когда Лена была маленькой, устав от постоянного страха сверстников, она уговорила родителей купить ей линзы, но это мало помогало. А спустя три месяца врач вообще запретил ей их носить, сказав, что это вредит глазам. Пришлось девушке смириться и привыкнуть к страху и отчуждённости окружающих. Взглянув в глаза отражению, Лена непроизвольно потёрла шрам на левом плече, вспоминая тот единственный раз, когда была рада своей «особенности».

Закончив водные процедуры, она покинула ванную и направилась в свою комнату, на ходу вытирая полотенцем волосы. В комнате она достала из шкафа джинсы и майку, приготовленные ещё вчера. Быстро переодевшись, девушка вернулась обратно в ванную, чтобы уложить волосы. Закончив же с приведением себя в божеский вид, девушка направилась на кухню, на ходу снимая блокировку с телефона, чтобы расписание института на сегодня. Там же сев завтракать свежо приготовленной яичницей с колбасой, девушка быстро прошлась по новостной ленте. Среди новостей политики, очередных неинтересных ей скандалов, а также остального инфопотока, девушка обнаружила короткую статью. В ней говорилось об обнаружение очередного артефакта древних. Как и всегда прочитав её одним залпом, Лена тяжело вздохнула. Она вспомнила как в детстве мечтала стать искательницей, что храбр идёт на встречу приключениям в поисках древних артефактов и руин, однако энтузиазм прошёл очень быстро, и девушка переключилась на более приземлённые желания. Однако привычка читать всё по теме осталась. К сожалению, всё эти артефакты были мертвым грузом, так как, несмотря на все попытки ученых разгадать принцип их работы, они оказались тщетными. Артефакты просто отказывались работать, и даже замена источников энергии не помогала их запустить. Многие ученые даже не были уверены, что работа была произведена правильно, ведь то, что они называли источниками энергии, могло быть чем угодно. Разница в технологиях была столь велика, что использовать их для прорыва в современной науке удалось лишь несколько раз, да и то обогнав естественный рост максимум лет на пять-десять. С последними строками колонки Лена закончила завтракать и оставив тарелку в раковине, пошла собираться.

Через десять минут она уже покидала свою квартиру с небольшой сумкой через плечо. Закрыв дверь, она глянула на лифт и пройтись по лестнице, о чём скоро пожалела. Ведь добравшись до первого этажа, Северская встретила свою соседку по площадке Анастасию Ивановну, которая проверяла свою почту. Бабке уже исполнилось семьдесят лет, и была она вредной старухой, любившая поучать «неразумных» детей и «распущенную» молодежь с той энергией, которой могли позавидовать некоторые сорокалетние. Сама Лена относилась ко второй категории, а так как на старуху её глаза не оказывали никакого влияния, часто выслушивала в свой адрес много «приятных» монологов о её образе жизни. Вот и сейчас, пробежав, не поздоровавшись, мимо подслеповато щурившейся Ивановны, она услышала вслед невнятное бормотание, разбирать которое не пожелала, но которое казалось хочет просверлить ей мозги.

Выйдя из дома и вытащив наушники из своей сумки, девушка, привычно подобрав подходящую музыку, неспешной трусцой направилась в сторону института. Такие пробежки она старалась совершать регулярно, дабы поддерживать физическую форму, которую смогла создать за счёт особой программы тренировок. Быстро подстроившись под ритм музыки своего плейлиста, она почти ушла из реальности. Вернулась она в бренный мир только пару мгновений перед поворотом улицы, у которого Лена приняла решение срезать путь через переулки. Город был спокойным, да и встретить бандитов среди подворотен гораздо сложнее, чем показывают в фильмах. А после событий трехлетней давности она обладала определенной репутацией среди местных криминальных элементов, хоть сама и старалась об этом не вспоминать. Однако она продолжала совершать вот такие прогулки будто в пику старым страхам и пытаясь что-то доказать самой себе.

Вот так и бегая между домами, построенными ещё лет так шестьдесят назад, она, не останавливаясь, пересекла очередную развилку. И несмотря на то, что она как обычно не замечала ничего вокруг в этот раз всё было иначе.

Резко остановившись и вытащив наушники, она быстро вернулась назад, после чего аккуратно выглянула из-за угла. Зрелище, увиденное ею, оказалось просто отвратительным. Трое подростков, ученики класса девятого, явно сбежавшие с уроков, судя по рюкзакам и сумкам, зажали между собой и стенкой рыжую кошку с серыми полосками на лапах. Но была некоторая странность в этой ситуации, и не только возраст живодеров, такие личности могут обнаружиться как среди взрослых, так и детей. Странной была реакция кошки, которая не шипела, не выгибала спину и вообще никак не показывала агрессию. Но что-то в её ярко-зеленых, даже изумрудных глазах было такое, что заставило Лену напрячься, и, похоже, не только её. Однако, решив отложить выяснение своих чувств на более подходящий момент, она быстрым уверенным шагом направилась в сторону детей. Те были так увлечены своим делами, что даже не обратили внимания на нового участника событий. Поэтому, когда Лена со всего размаху отвесила пинка ближайшему подростку, только его вскрик и падение тела смогли привлечь их внимание. Повернувшись, один из них, зло сверкнув своими ультрамариновыми глазами, собрался что-то сказать, но, столкнувшись с «пламенем» глаз Елены, вздрогнул и поперхнулся воздухом. Его дружок, стоявший рядом, также замер, как морская корова перед океаническим змеем. Третий, повернувшись и так и не встал с земли, с ужасом смотрел на Северскую. Лена отлично понимала, что с ними сейчас творится. Поэтому, подержав их так ещё несколько секунд, она прикрыла глаза, оставив лишь узкую щелку, после чего зло бросила: «Пошли вон отсюда». Подростки рванули прочь, как заправские спринтеры, не оборачиваясь и едва не теряя на ходу рюкзаки. Лена обрадовалась, что так всё быстро закончилось, ведь ребята были одеты в форму одной из самых престижной лицея города, и девушка боялась как бы их охрана не появилась.

Дождавшись, когда шаги стихли, она открыла глаза и оббежав их взглядом переулок в поисках виновницы происшествия. Но к большому своему удивлению не смогла обнаружить её. В итоге решив, что кошка убежала, она снова включила музыку и вернулась обратно к развилке. И почти дойдя до неё она почувствовала взгляд в спину и резко обернулась. Но сколько бы она не смотрела, Северская так и не смогла никого обнаружить, после чего, нервно дернув плечами, быстро побежала в сторону института. И поэтому Северская не увидела, как с одной из груды кирпичей, валявшихся в этом переулке, спрыгнула кошка, на ходу меняя свою окрас на родной. Принюхавшись, кошка удовлетворенно кивнула и неспешным шагом направилась вслед за убежавшей девушкой.

До института Лена смогла добраться через полчаса. А увидев верхушки нескольких башенок их института, она начала понемногу замедляться, пока окончательно не перешла на шаг. Но, окончательно подстроившись под ритм музыки за время бега и действуя больше на автомате, она, повернув на аллею перед институтом, не заметив девушку, которая быстрым шагом приблизилась к ней и, обняв сбоку, легким движением направила не соображающую подругу в сторону входа, мимо которого она явно собиралась пройти. Северская вздрогнула и обернулась, на ходу вытаскивая наушники, к девушке, которая как раз собиралась щелкнуть её по носу. Рукой она быстро отвела пальцы подруги и сказала:

— Маш, блин, зачем пугать?

— А затем, чтобы некоторые наконец вернулись из мира музыки и начали смотреть по сторонам, а также обратили внимание на свою бедную и несчастную подругу, — горестно произнесла эта самая подруга, правда, лицо её выражало всё что угодно, кроме грусти. Наоборот, Мария, казалось, светилась изнутри, особенно это было заметно по волосам. Они и так были цвета вороного крыла, а теперь вдобавок почти блестели, ниспадая до середины спины. Немного помолчав по пути к зданию, она всё же спросила:

— Как лето провела?

Лена, посмотрев на подругу, поняла, что та хотела спросить что-то другое, но решила не торопить её. И начала рассказывать о поездке с родителями по пляжам СНР[1] и по историческим местам времен эпохи Враждующих империй. Потом рассказывала о тамошней культуре, что оставалась уникальной, несмотря на большое количество иностранцев, которые ежегодно посещают эту страну. Рассказала о том, как мать подобрала там щенка и как потом долго уговаривала отца оставить его. И ведь уговорила, теперь у них в семье живет пес Укроп, названный так из-за его темно-зелёной шерсти. Единственное, о чём не сказала, — что почти всю поездку проходила в солнцезащитных очках, но так как их можно было носить не везде, была и обычная реакция людей на её появление.

Мария ничего не заметила, и они вместе продолжили идти ко входу в институт. Зайдя же внутрь, Лена обратила внимание на небольшую группку одногруппников, некоторые из которых смотрели на вошедшую пару. На саму Северскую смотрели с некоторой опаской и неприязнью. Ведь даже самой Марии потребовалось несколько месяцев и бесконечное упрямство, связанное с её инстинктом охотника по поиску и «захвату» интересных (странных) людей, чтобы привыкнуть. Девушка усмехнулась, вспоминая первую встречу со своей будущей подругой.

Она, как всегда, сидела за задней партой аудитории и дожидалась начала пары. Внезапно к ней подошла черноволосая девушка с волосами до плеч и попыталась заглянуть в книгу, которую Лена тогда читала. Конечно, она вспылила, так как за годы привыкла к одиночеству, поэтому попытка заговорить и залезть в её дела вызвало только раздражение. Реакция была рефлекторной, и Мария буквально поперхнулась воздухом под злым взглядом «горящих» глаз. Тогда тот разговор на этом и закончился. Но если любой другой просто постарался бы забить на «страшную» сокурсницу, то Тихонова продолжила попытки сближения с Леной. Спустя три месяца ей наконец удалось сломать лед отчуждения, а ещё через полгода они стали хорошими подругами. Однако Лене было все ещё сложно общаться с другими людьми, а им — с ней. Вот и теперь, дабы не заставлять Марию выбирать между собой и друзьями, она первая высвободила руку и легонько подтолкнула подругу в сторону сокурсников. Та лишь благодарно кивнула и быстро направилась к своим.