Новое следствие по делу Рудольфа Гесса

Примерно тоже публикуется и об американском адмирале Ричарде Бэрде. Согласно одним данным, он умер дома, в Америке, по другим — пропал без вести в третьем (после войны) походе в Антарктиду, к Земле Королевы Мод, куда отправился на одной из первых атомных подводных лодок в 1957 году. Исчезнувшую лодку американцы ищут и надеются найти и поднять, т. к. она не разрушенная лежит где-то на мелководье. Судя по тому, что поиски продолжаются десятилетия, в отсеках лодки может находиться некий бесценный груз с «Новой Швабии». Вот эти «другие данные» удивительно логично вписываются в историю американских поисков гитлеровской антарктической базы, и не исключено, что они являются самой настоящей утечкой информации и сообщают правду!

Бэрд был не только адмиралом, но и опытным полярником, операция «Высокий прыжок» была уже его четвертым походом в Антарктиду, а первый раз он там побывал в 1928 году.

После неудачного «Высокого прыжка» в США проанализировали все данные о походе и поняли, что нацистская антарктическая база находится подо льдом, куда проникнуть может только подводная лодка. Второй поход, о котором говорилось выше, наверняка состоялся, но тогда могла проводиться только разведка глубин вдоль побережья Земли Королевы Мод и поиски мест, подходящих для проникновения под ледник. Упоминаемый исследователями аппарат, похожий на камбалу, который Бэрд привез из этого похода, в действительности мог предназначаться для подводной разведки. Этот аппарат наверняка был оснащен гидролокатором (сонаром) и, возможно, телекамерами, управление им осуществлялось с корабля (или подлодки) по кабелю. С помощью этого аппарата и были найдены несколько мест, где мог находиться проход. И затем Бэрд, возможно, взяв с собой команду водолазов, умеющих работать в полярных водах, снова отправился в Антарктиду и больше уже не вернулся — он нашел проход подо льдом, ведущий к нацистской базе!

Но немцы, тем более из организации СС, не были простаками. Если они смогли найти дорогу под ледник, то когда-нибудь это смогут сделать и другие. Поэтому они прикрыли подход к проходу подо льдом… минным полем, оставив лишь им известный узкий и наверняка извилистый проход!

И подлодка под командованием адмирала Ричарда Бэрда, проверяя обнаруженные прошлой экспедицией подходящие для прохода места, подорвалась на немецкой, скорее всего, донной мине! Это первый вариант гибели Бэрда.

Вариант 2. Подлодка, находившаяся в надводном положении или на перископной глубине около кромки ледников, попала под обрушение берегового льда. Подобные обрушения происходят в Антарктиде постоянно из-за движения ледников из центра материка к побережью. Лодку могло буквально раздавить огромными ледяными глыбами, и гибель экипажа была мгновенной — никакого сигнала подать не успели.

Поэтому американцы и ищут погибшую подлодку Бэрда — при любом варианте гибели она действительно должна лежать на прибрежном мелководье, а при первом варианте вблизи того места, где она лежит, и находится проход под ледник, ведущий к «Новой Швабии»!

Подлодка была атомной, в момент гибели по любому варианту графитовые стержни автоматически погасили активную зону атомного реактора, однако повышенный радиоактивный фон на месте ее гибели может иметь место. АПЛ постройки 50-х годов, как американские, так и советские, из-за еще неотработанных технологий постройки таких судов часто «фонили», что могло бы облегчить их обнаружение. Но надежды на это мало, в последующие после гибели Бэрда десятилетия выяснилось, что найти в океане погибшую АПЛ по повышенному радиоактивному фону невозможно даже на мелководье.

Но вернемся в 40-е годы.

Осенью 1947 года в Антарктиду на полгода отправилась чилийская экспедиция, в составе которой находился некто Мигель Серрано, о котором следует сказать особо.

Этот человек стал известен тем, что написал биографии своих близких друзей — Карла Густава Юнга, знаменитого немецкого психолога, и… Рудольфа Гесса! При этом Серрано был поклонником теории «вечного льда» профессора Горбигера, преклонялся перед Гитлером, отзываясь о нем с неподдельным восторгом, одновременно всегда с уважением относясь… к России!

Мигель Серрано был дипломатом, работал в чилийских посольствах в Индии, Австрии, Болгарии, среди его знакомых были Николай Рерих, Индира Ганди, Аугусто Пиночет и итальянский барон Юлиус Эвола.

Когда Серрано успел познакомиться с Гессом, неизвестно — Мигель родился в 1917 году в семье чилийских аристократов, в год полета Гесса ему было всего 24 года. Но если предположить, что воспитанный в аристократическом духе Рудольф Гесс после вылета из Аугсбурга побывал в Чили, то познакомиться с ним отпрыск чилийских аристократов вполне мог у себя на родине! Да и послевоенное появление в Чили нацистской колонии «Дигнидад» может, пусть косвенно, свидетельствовать в пользу такого предположения.

В ходе антарктической экспедиции Мигель Серрано искал… оазис с горячими источниками и подземные пещерные города! Остальные участники экспедиции были настолько поражены проявленными при этом настойчивостью и мужеством единственного среди них гражданского лица, что назвали один из хребтов Антарктиды его именем. Оазиса и подземных городов Серрано не нашел, но веру в их существование сохранил навсегда. Самое же интересное в том, что он был единственным гражданским лицом среди явно военной экспедиции — откуда чилийские военные узнали еще в 1947 году, что в Антарктиде есть оазисы, да еще и некие подземелья? Уж не сам ли Гесс в году так 1941-м или чуть позже случайно проговорился об этом в присутствии Мигеля?

Как бы там ни было, но чилийцы в 1947 году явно имели некую информацию о делах нацистов в Антарктиде, поэтому их экспедиция и состояла из военных мало ли что могло произойти, лучше подстраховаться. Серрано же состоял в экспедиции в качестве проводника-консультанта, чилийские военные надеялись, что он сможет вывести их на секретную базу Рейха, но этого не произошло. Скорее всего, Мигель знал о местонахождении «Новой Швабии» лишь в общих чертах: Земля Королевы Мод, рядом горы и… все!

Годом раньше американцы, также располагавшие некоей информацией по данному вопросу, сунулись в Антарктиду, вооружившись буквально «до зубов», но получили сильный отпор. В прессе приводились слова из доклада адмирала Бэрда, якобы сделанного на секретном заседании специальной комиссии, созданной по итогам операции «Высокий прыжок»: «США необходимо принять меры против истребителей противника, совершающих вылеты из полярных районов. В случае новой войны Америка может подвергнуться атаке врага, обладающего способностью летать с одного полюса на другой с невероятной скоростью».

Такими словами можно напугать конгрессменов и заставить их выделить средства на разработки новых видов вооружений, но ведомство Аллена Даллеса такими примерами запугать было нельзя. В экспертном отделе ЦРУ работали умные люди, они сразу должны были обратить внимание на малое время нахождения дисков над местом боя. Отсюда они могли рассчитать и то, что никакой угрозы для США диски не представляли, и даже при скорости свыше 2200 км/ч из-за нехватки горючего, не долетели бы даже до мыса Горн.

Поэтому в дальнейшем США не предпринимали боевых походов в Антарктиду, но, вне всякого сомнения, пристально следили за всеми происходящими там событиями, в том числе и за проводимыми там советскими научными исследованиями.

Как сообщалось официально, руководство СССР к сообщениям разведки о немецко-американской «возне» вокруг Антарктиды отнеслось равнодушно. Слишком много проблем было внутри страны после войны, поэтому наши военные туда не наведывались. В Антарктиде работали только суда Института Арктики и Антарктиды Академии Наук и многочисленные полярные станции.

Направлять военную эскадру в Антарктиду сразу после войны было для СССР очень дорогой задачей, да и потери в войне советский флот понес немалые. Однако провести необходимую разведку можно и с использованием промысловых судов, например, китобойцев. Они заодно принесут пользу в виде необходимого для химической промышленности страны китового жира и прочих веществ, добываемых из тела китов. Вот и пошла осенью 1946 года в Антарктиду китобойная флотилия «Слава», формирование которой должно было начаться самое позднее весной 1946 года, когда у нашей страны и без китов было слишком много послевоенных проблем!