Новые испытания

Три раненых и рассвирепевших раптора носились уже без своих седоков, видимо, в поиске тех, кто посмел на них напасть. Ещё трое, включая её Руха, уже лежали бездвижно на земле нашпигованные стрелами. Одна из раненых наездниц, спрятавшись за тушей одного из них, высунула на мгновение голову и тут же еле успела её спрятать от посланной в неё стрелы. Но четверо следовавших несколько позади наездниц всё-таки успели развернуть своих рапторов и, спешившись, укрылись, как она заметила, позади неё за деревьями. Итого к этому моменту она потеряла, судя по всему, уже четверых. Ещё две были ранены, вторая из них сидела, прислонившись к дереву метрах в пяти впереди, и пыталась вытащить стрелу из своего предплечья. В общем, одним словом, приехали.

Внимательно вглядываясь в лесные заросли впереди, она уже выяснила, откуда напавшие на них туземцы стреляли по носившимся внизу обезумевшим от ярости раненым рахсам, и тут же сняла из своего ружья одного за другим двоих из них. Проламывая ветки, те с грохотом рухнули вниз, и она перенесла огонь на следующее дерево, где те также устроили засаду в виде всего скорей оборудованной на ветвях замаскированной площадки. Перебегая от дерева к дереву, уцелевшие после неожиданной атаки её бойцы быстро сориентировались и окружили засевших на деревьях оставшихся там туземцев и открыли по ним плотный огонь. Судя по всему, их всего было не более четырёх, а так как двоих она уже сняла, значит, осталось как минимум ещё двое. Неожиданно краем глаза она заметила, как вниз с того дерева где укрывались оставшиеся арбалетчики сверху сбросили верёвку, и через минуту оттуда выскочила лошадь с всадником и понеслась вглубь леса.

— Не дайте ему уйти! — закричала она во весь голос и, выскочив, открыла по мелькнувшему и тут же исчезнувшему в лесных зарослях седоку огонь. Но тот уже словно испарился в густых зарослях.

Когда Эйла подошла к месту, откуда тот выскочил на лошади, подняв голову она разглядела среди веток четвёртого: тот висел на них, безжизненно свесив голову и руки вниз. Его арбалет лежал внизу. Обернувшись к подошедшим к ней своим бойцам, она со злостью процедила:

— Посмотрите, кажется, этот ещё жив, если так, то снимите его оттуда! — до этого она заметила, как он вроде бы пошевелил рукой.

После чего две карсовки недовольно что-то буркнув в её адрес полезли на дерево. Доложив что он жив только без сознания они привязали к его поясу верёвку и перебросив её через ветку дерева сбросили другой её конец вниз. Затем все четверо осыпая руганью весившего словно целую тонну тушу туземца начали его потихоньку спускать, перекинув с другой стороны ветвей дерева.

Через некоторое время раненый в плечо абориген был уже внизу, затем, когда ему наспех залили рану регенерирующим раствором и остановили кровотечение, отправили на борт моего корабля. Подлечив его ещё немного в нашем лазарете, я, прихватив с собой экзопсихолога, решил его навестить. Но оказалось, что наречие, на котором он говорил, только отдалённо напоминало известный нам язык местных хейлов, на котором те общались. Так что ещё несколько часов ушло на то, чтобы обучить его ему с помощью специальной психолингвистической аппаратуры. Которую мы, слава богу, прихватили на всякий случай с собой. Естественно, я приказал всем кораблям бросить якорь, так как соваться дальше без дополнительных данных в пасть неизвестности посчитал неразумным. В то же время послал на разведку ещё несколько других наземных групп для сбора дополнительных сведений, оснащённых теперь ещё и двумя наблюдательными авиадронами с тепловизорами. Вийнам же было приказано держаться на всякий случай как можно выше, в отличие от них, для получения общей картины. В общем, к допросу пленного я смог приступить только на следующий день.

Муск, так его звали, был довольно крепким парнем лет 30. Но больше я из него ничего вытащить так и не смог, тот просто молча бросал на меня злобные ненавидящие взгляды, когда я пытался что-то у него узнать об их поселении. Можно было бы, конечно, применить усиленные методы допроса, но это бы заняло немало времени и совсем не гарантировало того, что он бы начал говорить правду. К тому же я не был большим специалистом по подобным методам и совсем не хотел к ним прибегать. Жестокость, как говорится, это полное отсутствие воображения. Посмотрев на находившихся рядом моих любвеобильных охранниц, которые просто пожирали экзотического пленника своими плотоядными взглядами, я решил подойти к этому с другой стороны. Поэтому, достав бутылку с кайровским алкогольным напитком «Стакса», или другими словами рома, я налил целый бокал и, подвинув его ему, дружески заметил:

— Слушай сюда, мой друг. Видишь вот этих двух милых девочек? Как думаешь, зачем они приплыли в такую даль, за сотни километров от своего дома?

Бросив на них оценивающий взгляд, тот сглотнул слюну и только мрачно буркнул:

— А мне то почём знать?!

Сделав большой глоток из своего бокала, я улыбнулся как можно любезней и многозначительно заметил:

— Да ты пей, пей, это хорошо освежает и придаёт сил. А эти очаровательные милашки приплыли сюда, потому что у них проблема с мужчинами, понимаешь? На каждые десять их приходится всего один такой как ты или я. Вот в поиске их они и болтаются по всему миру. Надо же как-то продолжать свой род!

— Да иди ты?! — не поверил тот, уже порядком, видимо, захмелев, после того как уговорил сразу весь бокал.

— Так и есть, ты же сам видел, что на корабле почти нет мужчин! — усмехнулся я.

— Они приплыли сюда, чтобы предложить вам жизнь в новом мире. Им нужны мужья, чтобы создать семьи и родить от них детей, и за это они готовы хорошо заплатить. Разве ты и твои братья не хотите более лучшей жизни? У меня вот, к примеру, 10 жён!

— Да иди ты?! — воскликнул опять тот, но уже явно изумлённо.

— Так и есть! — произнёс доверительно я, нагнувшись к нему.

— А для того чтобы это доказать, я готов предложить тебе вот этих двух. Они как раз находятся без мужиков и готовы просто на всё, чтобы познакомиться поближе с таким как ты крутым парнем!

После чего искоса взглянул на обеих своих подружек, у которых чуть не вылезли глаза сначала от удивления, а затем от гнева после этих слов. Впрочем, они решили, видимо, придушить меня за это потом и не показали даже вида, что они с этим не согласны.

— В общем, оставляю тебя на некоторое время наедине с ними, а дальше мы уже поговорим, как ты сможешь нам помочь в нашей миссии и что за это получишь в виде дополнительной награды, — и быстро направился к двери. Оставив Ласку со своей сестрой самим разбираться, что теперь с тем делать.

Напоследок я мило им заметил на кайровском:

— У вас, девочки, на всё про всё не более часа. Главное, не переборщите с ним. Он мне ещё нужен живым и, главное, в полном разуме. В общем я буду на палубе как закончите!

Надо было видеть их лица, когда я уже закрывал за собой дверь. Следующий час в ожидании их я проторчал в командной рубке, обрабатывая поступающую от разведки информацию. Как только появились мои девочки, я выгнал всех кто там находился кроме нас и ехидно поинтересовался:

— Ну и как там наш друг, готов к сотрудничеству?!

— С ним-то всё в порядке, а вот тебе я, как только вернёмся в «Каргон», мой замечательный, твои яйца тебе на уши натяну. Как ты мог поступить так с нами, сволочь?! — разгневанно прошипела Ласка. Трика просто молча стояла за её спиной и прожигала меня раскалённым от ярости взглядом.

— Вы что, обиделись, что ли? — удивился я.

— Это же для пользы дела, и вы заодно вроде неплохо там с ним поразвлекались?!

— Это тебя не касается, как и с кем мы развлекаемся. Так не поступают. Ты мог сначала хотя бы с нами посоветоваться, прежде чем предлагать нас какому-то харку! — заметила та со злостью и залепила мне тут же довольно увесистую пощёчину. Отчего у меня даже зазвенели в голове колокола и завертелись круги пере глазами.

— Ну хорошо, понял, в следующий раз так и сделаю! — примирительно заявил я, потирая щёку и на всякий случай отодвинувшись от них обоих подальше.