Новые уроки
Шрифт:
На небольшом листке самой обычной пергаментной бумаги было выведено несколько строк от руки. На алисианском, хотя подчерк у писавшего был так себе:
«Никто не вправе становиться на пути Истинной Воли. А тот, кто выдает себя за Истинного Вестника, обречен на вечные муки».
Альба мотнула головой. Если это должно было испугать ее еще сильнее, то не вышло. Просто потому, что она совершенно не поняла, о чем шла речь. Очевидно было только, что «Истинные сыны», о которых говорил Генрих, могут быть как-то к этому причастны.
Неподалеку постучали в дверь. Короткий диалог — и
— Простите, магистр, — обратилась боевичка к Теору. — Мы договорились на вас и адептку, а не на проходной двор!
Теор лишь указал головой на облако в Кубе. Лаборантка вздохнула, потом перевела глаза на осколки уроненного Альбой и помрачнела.
— И как это понимать? Ладно, положим, я внесу пользование Куба в расписание и подпишу от своего имени, но вы зачем держатель Гастера расколотили?
— Я возмещу, — несколько деревянным голосом отозвалась Пришедшая.
— Очень на это надеюсь, — настроения боевички это явно не улучшило. — Итак?
— Мой коллега не причинит хлопот, — спокойно заметил Теор, — в свете того, что Куб сработал по назначению, видится важным внести все в протокол должным образом. Сейчас сюда подойдет алхимик…
— Еще и алхимик!
— Сейчас сюда подойдет алхимик, — как ни в чем не бывало продолжил менталист, — возьмет пробу вещества, пока мой коллега будет паковать улики, и после все лишнее будет уничтожено, а Куб — отключен. Ну а о возмещении держателя мы с вами договоримся.
Боевичка мрачно уставилась на Теора. Тот ее взгляд выдержал, и, как Альбе на мгновение показалось, что даже что-то передал… А может и нет. Отследить такие вещи в исполнении наставника ей редко когда удавалось. Но, так или иначе, лаборантка сдалась.
— Ладно. Но все это безобразие должно быть прибрано. И память Куба потрите.
— Непременно.
Боевичка вздохнула и вышла из лаборатории.
Теор встретился глазами с Моро — и этот контакт Альбе уже был заметен. Не со стороны наставника, а со стороны Хамелеона, который, хотя и умел им пользоваться, но передачу почему-то не закрывал.
«Не он не закрывает», — менталист вновь вышел на контакт, закончив общение с Хамелионом, — «а ты лучше чувствуешь применение магии разума вокруг себя. Ладно, нам тут больше делать нечего, пойдем».
Теор направился к выходу из лаборатории, а Моро подошел к Кубу, рассматривая его с чисто исследовательским интересом. Потом повернулся к Альбе:
— Спрошу сразу — ты, я так понимаю, вообще не в курсе, кто это мог прислать?
Пришедшая помотала головой.
— Ладно. Жаль, думал, может имя подозреваемого назовешь… Но нет так нет, придется работать.
Альба кивнула и, пытаясь сообразить, как Хамелеон вообще оказался в университете так быстро, направилась следом за менталистом, огибая лабораторные столы. Не то чтобы у нее было какие-то идеи о том, что делать, но точно хотелось оказаться подальше от облака, Куба и письма.
Главное чтобы никому эта гадость не навредила…
«Моро умеет работать с подобными вещами. И он с тех пор, как Генрих у нас, присутствует на территории университета», — отозвался Теор. — «Идем».
Альба
кивнула и следом за менталистом вышла из лаборатории.В голове было как-то пусто. Вокруг шла нормальная, привычная жизнь. Вагнер вон вместе с каким-то немолодым мужчиной как-то оказался на красном факультете… Хотя, как запоздало догадалась Альба — он, скорее всего, и был тем алхимиком, который должен работать с этим газом.
Что-то подобное она чувствовала тогда, когда вернулась в ГАРХ после неслучившегося полета в пропасть. Но тогда все-таки вокруг был чужой университет, чужая земля, чужие люди, и она и так настороженно ко всему относилась. Здесь и сейчас это было место, к которому она привыкла, которое считала безопасным…
Альба глубоко вздохнула и постаралась пропустить через себя страх. Не отогнать, не запереть в разуме, а позволить ему быть, но не отвлекать от всего остального. Нужно сосредоточиться на том, что не пугает. На твердой опоре под ногами, на движении вперед, на тепле летнего солнца, на слабом, но приносящем прохладу ветре, на пении птиц…
С каждым шагом дышать становилось легче. Страх не исчез, но перестал заполонять собой все.
Теор не вмешивался, но Альба запоздало сообразила, что менталист следит за ней, так не разорвав контакт. Стало как-то даже неловко, и Пришедшая сама разорвала связь, пусть и существование контакта несколько успокаивало.
В кабинете у менталиста обнаружился висл, тут же принявшийся с громким мурчанием тереться о ноги Альбы.
— Садись, — Теор кивком головы указал на стул и принялся греметь чашками, готовя чай.
Привычно-жесткий стул как-то примирял с действительностью. Ну или тяжесть мурчащего Хамла, который по ментальной связи передавал что-то неясно-теплое, действовала… Но, так или иначе, страх отступил окончательно.
И что вот она, в самом деле? Ничего в целом и не случилось.
Менталист поставил перед Альбой чашку. Выглядел он совершенно спокойным, но пришедшая за пять лет достаточно изучила наставника, чтобы видеть его тревогу. Как бы то ни было, Теор явно не считал все глупым розыгрышем.
— Вы что-то знали? — прямо спросила Альба, не видя причин ходить вокруг да около.
Ее не посвящали в детали расследования деятельности Нетара и Гелефа. Опросили несколько раз — и все. Впрочем, оно и понятно — Альба ведь просто студентка, пусть и магистратуры. Да, она вывела Нетара на чистую воду и не дала Гелефу провернуть его план… Но она не была следователем и вот это все. Было обидно, но совершенно понятно.
А вот наставник, кажется, что-то подобное предчувствовал.
Менталист словно в ответ на ее мысли покачал головой.
— Ничего. Кроме того, что некоторые радикалы из Кантона наверняка узнали, кто стоит за провалом их операции, и могут непонятно что с этим знанием делать. Но никаких шевелений в твой или еще чей-нибудь адрес не было, и я решил, что у них есть цели покрупнее, но, скорее всего, ошибся.
— Вы не думаете, что это мог быть розыгрыш, так?
Альба не сводила глаз с Теора. Куб ведь должен был показать ему модель происходящего, наверняка и считать какие-то характеристики вырвавшегося из конверта. Да и записка…