Новый цифровой мир

В ближайшие годы привычное для цифровой эпохи «перетягивание каната» между приватностью и безопасностью станет особенно заметным. Ведомствам, которые отвечают за поиск, выслеживание и поимку опасных лиц, потребуются для этого очень сложные системы управления данными. Несмотря на все меры, которые принимают для защиты тайны частной жизни пользователи, компании и неправительственные организации, эти системы неизбежно будут получать информацию о людях, не имеющих к терроризму никакого отношения. Вопрос лишь в том, как много и из каких источников. Пока большая часть сведений, которые правительство собирает о населении – адреса, номера паспортов, история правонарушений, данные операторов сотовой связи, – хранится в разных местах (а в некоторых странах до сих пор даже не оцифрована). Отдельное хранение повышает уровень приватности для граждан, но резко снижает эффективность работы правоохранительных органов.

Это та самая «большая проблема данных», с которой столкнулись власти во всем мире: как спецслужбам, армии и правоохранительным органам интегрировать все свои базы данных в единую централизованную систему, чтобы можно было сопоставлять информацию, не нарушая права граждан на частную жизнь? Так, в США ФБР, Госдепартамент, ЦРУ и другие ведомства пользуются разными базами. Компьютеры определяют зависимости, аномалии и прочие значимые факторы намного эффективнее, чем люди, но объединение различных информационных систем (с паспортными данными, отпечатками пальцев, движением по банковским счетам, результатами прослушки телефонных разговоров, данными авиакомпаний) и создание алгоритмов для эффективной установки перекрестных ссылок, удаления избыточной информации и обнаружения сигналов тревоги является невероятно трудной задачей, требующей огромных затрат времени.

Однако «трудная» не значит «невозможная». Все говорит о том, что в современных богатых странах подобные всеобъемлющие информационные системы станут нормой. Нам представилась возможность посетить центр управления мексиканской национальной базой данных о преступниках Plataforma Mexico – впечатляющим, возможно, лучшим образцом интегрированной информационной системы на сегодняшней день. Она размещена в подземном бункере под комплексом зданий Секретариата общественной безопасности в Мехико и объединяет базы данных разведки и полиции, а также информацию с камер видеонаблюдения и других источников, поступающую в режиме реального времени из всех частей страны. Созданы специальные алгоритмы, которые позволяют выделить паттерны, строить социальные графы и следить за неспокойными районами на случай вспышек насилия, совершения преступлений или природных катастроф, а также других чрезвычайных происшествий. Уровень контроля и технологическая сложность Plataforma Mexico нам показались невероятно высокими (впрочем, как и уровень проблем, с которыми имеют дело мексиканские власти). Да, Мексика – идеальное место для такого пилотного проекта, так как в стране остро стоит проблема безопасности. Однако когда модель будет опробована, что остановит другие страны, пусть и с менее очевидной мотивацией, создать что-либо подобное? В этом и заключается вызов, на который нам придется ответить. Конечно же, любое правительство способно разыграть карту «повышения безопасности» и настоять на необходимости создания столь же сложной платформы. Кто ему сможет помешать?

В начале 2000-х годов, сразу после теракта 11 сентября, нечто подобное предлагалось и в Соединенных Штатах. В министерстве обороны был создан департамент информационного наблюдения и начата работа над программой «Тотальное информационное наблюдение» (TIA). Эта программа продвигалась как главный механизм обеспечения безопасности и обнаружения террористической деятельности. Идея заключалась в том, чтобы собрать все «транзакционные» данные, в том числе о движении денежных средств на банковских счетах, об операциях с использованием банковских карт, о медицинских расходах, и объединить их с прочей информацией о жителях страны в централизованную систему, предназначенную для правоохранительных и контртеррористических ведомств. Предполагалось разработать сложные технологии глубинного анализа данных для поиска паттернов и связей, а также для определения «подписей», оставленных преступниками, которые позволят вовремя обнаружить их и предотвратить новые атаки.

Когда подробности программы TIA просочились наружу, со всех сторон зазвучали предупреждения о потенциальных угрозах для гражданских свобод, тайны частной жизни и безопасности страны в долгосрочной перспективе. Критики программы говорили о возможных злоупотреблениях столь масштабной информационной системой и называли программу «оруэлловской» по тематике. Развернутая в Конгрессе кампания по прекращению программы TIA вылилась в законопроект о полном исключении расходов на ее реализацию в оборонном бюджете на 2004 год. Департамент информационного наблюдения был ликвидирован, хотя некоторые его проекты нашли пристанище в различных агентствах процветающего блока ведомств, отвечающих за безопасность.

Борьба за сохранение тайны частной жизни будет долгой и трудной. Возможно, несколько первых битв мы уже выиграли, но война далека от завершения. В целом логика обеспечения безопасности всегда оказывается выше соображений приватности. «Ястребам» нужно просто дождаться какого-то серьезного инцидента, который получит широкую огласку, чтобы появились и политическая воля, и общественная поддержка реализации их требований, несмотря на здравые возражения «голубей», – и вот уже отсутствие тайны частной жизни становится нормальным явлением. Прежде чем разрабатывать такие интегрированные информационные платформы, необходимо создать адекватные защитные механизмы для людей и их гражданских свобод, потому что, если возникнет серьезная угроза безопасности, можно зайти слишком далеко. В конечном счете власти, контролирующие систему информационного наблюдения, наверняка выйдут за рамки наложенных на нее законом или судом ограничений, но в демократических государствах с работающей судебной системой и активным гражданским обществом такие ошибки будут исправлены, а виновные понесут наказание.

Ответственные правительства должны признать, что вопросы остаются, и довольно серьезные. Пугающе высок риск неправомерного использования этой мощи, не говоря уже об опасностях, связанных с человеческими ошибками, неверными выводами по результатам анализа данных и простым любопытством. Возможно, полностью интегрированная информационная система, которая получает данные всеми возможными способами и оснащена программным обеспечением, способным интерпретировать и прогнозировать поведение людей, и при этом управляется человеком, обладает слишком большой мощью, чтобы кто-то мог взять на себя ответственность за нее? Более того, однажды созданная, такая система никогда не будет уничтожена. Даже если когда-нибудь вопрос безопасности станет менее острым, разве правительство откажется по своей воле от столь мощного средства поддержания общественного порядка? Но что будет, если другое правительство окажется менее осторожным или более безответственным по отношению к информации, которой располагает? Такие полностью интегрированные информационные системы пока находятся в зачаточном состоянии. Конечно же, предстоит преодолеть некоторые недочеты (такие как нестабильность сбора данных), ограничивающие их эффективность. Постепенно такие системы будут развиваться и, вероятно, вскоре получат повсеместное распространение. А единственным лекарством от потенциальной электронной тирании остается укрепление правового поля и развитие гражданского общества, которое должно быть активным и не допускать злоупотребления этой огромной властью.

* * *

И еще одно замечание – о цифровом контенте и его использовании в будущем. Поскольку объем данных в виртуальном пространстве постоянно растет, а пользователи получают возможность самостоятельно производить, загружать в сеть и транслировать бесконечное количество уникального контента, серьезной проблемой становится его верификация. В последние несколько лет крупные новостные телеканалы перестали использовать только профессиональные видеоматериалы и стали включать в свои передачи материалы, снятые пользователями, например ролики, выложенные на YouTube. Обычно они делают оговорку, что видео не проверено независимым экспертом, но сам факт появления ролика в эфире, в сущности, является неявным подтверждением его подлинности. Кто-то может заявить, что видео смонтировано или сфальсифицировано, но на эти возражения мало кто обращает внимания, часто они просто игнорируются. Такая тенденция доверять непроверенному контенту в конце концов породит движение за более строгую, технически надежную проверку.

Повышается важность проверки во многих аспектах жизни. Мы уже говорили о том, как необходимость в верификации повлияет на наше поведение в сети, о том, что ввиду возможной кражи персональных данных нужно усиливать их защиту, и о том, как повлияют на безопасность биометрические данные. Проверка необходима и для того, чтобы понять, какие из угроз террористов не являются блефом. Чтобы избежать идентификации, большинство экстремистов станут использовать копии SIM-карт и чужих виртуальных личностей, а также целый набор отвлекающих средств для сокрытия своих следов. Правоохранительным органам придется решать трудную задачу: как не утонуть в этом море информации и не потратить время впустую, двигаясь в ложном направлении. Наличие реестров «людей-невидимок» упростит эту задачу, но не снимет ее.

Поскольку основная масса пользователей оценит преимущества использования верифицированных виртуальных личностей, будет больше доверять им, зависеть от их мнения и даже настаивать на верификации, террористам также придется использовать верифицированные каналы, чтобы озвучивать свои требования. Появится множество новых способов проверить подлинность видеороликов, фотографий и телефонных звонков экстремистов. Практика передачи фотографии заложников со свежей газетой в руках как доказательство того, когда она была сделана, уйдет в прошлое. С помощью методов судебной экспертизы, например проверки цифровых водяных знаков, специалисты по информационным технологиям смогут выяснить не только когда, но также где и как был сделан фотоснимок.

Желание общества удостовериться в подлинности контента означает, что экстремистам придется выполнять свои угрозы. Ведь если кто-то из известных террористов этого не сделает, потеря доверия к нему навредит и его собственной репутации, и репутации всей его группировки. Если, скажем, «Аль-Каида» заявит, что один из лидеров организации выжил во время удара беспилотного бомбардировщика, и обнародует якобы подтверждающую это аудиозапись, а компьютерный эксперт-криминалист при помощи программы распознавания голоса докажет, что на пленке записан чужой голос, это ослабит позиции «Аль-Каиды» и сыграет на руку ее критикам. Каждый такой случай будет подрывать имидж непобедимых, на который рассчитывают многие экстремистские группы при поиске финансирования, вербовке новых членов и запугивании общества. Таким образом, верификация станет важнейшим средством борьбы с насильственным экстремизмом.