Новый Мир ( № 10 2006)
Шрифт:
На четыре стороны света
Лиснянская Инна Львовна родилась в Баку в 1929 году. Поэт, эссеист. Постоянный автор нашего журнала. Живет в Переделкине.
Публикуется с сохранением авторской орфографии.
1
Ой, неужели гром прочищает горло,
Чтобы
Ой, почему так много в тебе перемёрло,
Будто ты не человек, а страна какая?
Ой, для чего мне задан вопрос на засыпку?
Я и сама не знаю своих владений.
Ветер Китая сносит мою улыбку,
Ветер персидский хлещет по лбу сиренью.
И до того тяжела облаков мокрая вата,
Что я мечтаю разжиться на зиму шкуркой куньей.
Я оттого, что обкрадена, — воровата,
Я оттого, что оболгана, стала лгуньей.
Ой, перемёрло во мне несколько поколений
Добрых порывов, будто бы молодцев добрых…
Ой, моё небо в громах, в молниях, в пене,
Не задавай мне своих вопросов подробных.
2
Ой, до чего же день от тумана матов!
Очи и ноздри щекочет мне одуванчик.
Вот я и плачу, в травы лицо упрятав,
Чтобы никто моих не засек заплачек.
Ой, красота одуванчиков вдоль канавок,
Засти мне чёрный свет, а белый не засти,
Чтоб моя песня не потеряла навык
Славить как редкого гостя земное счастье.
Ой, моя песня, высмотри, вынюхай, вызнай
Между развалин и театральных складок,
Что ничего не случится с моей отчизной, —
Ибо искусство цветет там, где упадок.
Ой, как цветёт искусство, ища подачек
У пахана в законе и управленца!
В землю уткнулись слёзы моих заплачек, —
Им одуванчик — солнце и полотенце.
3
Ой, и куда это пух полетел с одуванчика,
Да неужели туда, где могилка голенька,
Где стала каменным пухом земля для мальчика, —
Он не успел дорасти до солдата и даже до школьника.
Ой, мой сыночек, до смерти в яслях простуженный,
Помнит ли он в раю мечтанья младенчества
Маменьке стать опорой, рыцарем — суженой
Да и защитой верною для отечества.
Ой, неужели до войн додумаемся компьютерных,
Если до бомбы додумались точности точечной?
Что мне еще ожидать от мозгов запудренных
Сгустками красной травы из земли развороченной?
Ой, мы не знаем уже, в лицо ли, в затылок ли
Дышит война. А пух летит не куда-нибудь —
К морю чужому уже, где глаза мои вымокли
От материнских напутствий в землю и на небо.
4
Ой, неужели я плачу круглыми сутками
По прошлогоднему снегу слепыми текстами
Здесь, где стоят одуванчики с незабудками
Возле кюветов, как женихи с невестами.
Скоро мужи поседеют, а жёны скукожатся.
Всякое прошлое будущего уверенней.
Ой, как натянута времени тонкая кожица:
Лучник пронзит — и весь воздух выйдет из времени.
Но для чего мне сдались троянские лучники?
Нет, не по ним, как дожди, мои слезы заладили!
Ой, ну кому на Руси целовать мне рученьки,
Чтобы в меня не целились, а погладили?
Да и кому на Руси броситься в ноженьки,
Чтоб берегли свои да и наши косточки
И расщепляли атомы осторожненько,
Как на лучины встарь расщепляли досточки.
5
Ой, отчего лягушка грустно заквакала,
Разве ей мало слёз моих, чтобы плавати?
Я еще третьего дня горько заплакала,
Ибо не стало чертей в омуте-заводи.
Лучше бы оставались в тихом во омуте,
Нет, повылазали, ходят вокруг да около —
Окна разбиты в сёлах, витрины — в городе.
Пыль поднялась и гарь, да и грязь зачмокала.
Ходят они меж нами и не стесняются,
Ходят кривыми да и прямыми дорожками,
А иногда и в наши тела вселяются