Новый Мир ( № 5 2008)

все еще встречаются цветы.

* *

*

Завтра, завтра, не сегодня

снизойдет, искрясь, Господня

благодать, и станет всем

людям радостно совсем.

А пока не вешай носа.

Не смотри на небо косо.

Небо знает, что творит.

Не живое — не болит.

* *

*

Я узнал из надежных книг,

что у каждого есть двойник.

Огляделся по сторонам —

никого не заметил там.

Значит, этот двойник во мне.

Оттого он подлец вдвойне.

* *

*

Выцветшее дно.

Выжатая хвоя.

Я искал одно —

а нашел другое.

Федор Сологуб,

ласточка в конверте.

Любит — однолюб —

размышлять о смерти.

Эко повело

чертовы качели!

Чует помело

оторопь капели.

Я искал одно, а нашел

что надо:

терпкое вино

в кущах винограда.

Электричка в шесть.

Самолет в ноль восемь.

У Николы есть

то, о чем не просим.

Из последних стихов

* *

*

Из общин кто,

Кто из сект,

Всех сегодня —

С легким паром.

Мы закончили проект

Под названием Чубаров.

* *

*

Нетрезвым,

Неопрятным

По городу бродил.

Но женщинам приятным

Был почему-то мил.

Они меня любили

За мой небритый вид.

Но пальчиком грозили

И ставили на вид.

Я с ними пил какао

И кофе по утрам.

А с той, что ускакала,

На посошок — сто грамм.

Живет моя кручина

В высоком терему.

Бегут по лбу морщины

Неведомо к чему.

* *

*

Я каждый день

Пишу шедевры.

На них уходят

Жизнь и нервы.

* *

*

Чем меньше

Пушкина читаю,

Тем больше

Нравится он мне.

* *

*

В противотанковом пру состоянии.

Вижу предметы я на расстоянии.

Вижу. Но не обращаю внимания.

Ибо предметы не есть понимание.

* *

*

Микроскопический русский поэт

Норку покинул на старости лет.

Перекрестился и снова нырнул,

Чтобы не слышать империи гул.

* *

*

Поскользнулся — не беда.

Промахнулся — не беда.

Не очнулся — не беда.

Все бывает иногда.

Девки на станции

Данилов Дмитрий Алексеевич родился в 1969 году. Автор книг прозы “Черный и зеленый” и “Дом десять”. Это — вторая публикация автора в “Новом мире”. (Первая — 2007, № 10.) Живет в Москве.

Вдруг выяснилось, что надо ехать в командировку.

В один из сонных летних дней с косыми пыльными лучами сквозь мутные стекла и знойным тягучим бездельем Тапова вызвал начальник, древний, полуразрушенный академик с распадающимся на части дряблым лицом. Академик был кем-то вроде генерального директора в небольшой полуфирме-полуинституте, в который (которую) Тапов изредка забредал, чтобы заняться несложными арифметическими вычислениями. В учредительных документах фирмы-института в качестве вида деятельности было указано: “Адаптация новейших достижений фундаментальной науки для коммерческого использования”.