Новый Мир ( № 5 2008)

Постепенно черты Игната начинают проступать в том лице, что я вижу перед собой.

Долго смотрю ему в глаза. Потом отворачиваюсь и иду в магазин.

За слоником.

Мученик тополей

Кублановский Юрий Михайлович родился в 1947 году в Рыбинске. Окончил искусствоведческое отделение истфака МГУ. Поэт, критик, публицист.

* *

*

Н. Поленовой.

Знаешь ли ты, что, ласковый теля,

знамя сворачиваю, пора.

Пусть в тридцати верстах от Марселя,

в местечке с абрисом Коктебеля

идёт большая игра

меж стариками с бывальщинкою на ряшках,

в кепках а la Габен,

в потёртых вельветовых на подтяжках...

Знаешь ли ты, что крен

жизни уже подступил вплотную,

когда на звёздчатые огни

смотришь — то бишь на зыбь морскую

в октябрьские с поволокой дни...

С этюдником схожий ларец рыбачий.

Спиннинг невиданной длинноты

клoнится над прибоем, значит,

следует ждать рыбарю удачи.

Знаешь ли ты...

Там, заглядевшись в любви последней

на в скалы впившуюся сосну,

под козырьком я скалы соседней,

поджав колени к груди, — усну.

31.Х.2007, Cassis.

* *

*

В полузабытой империи

что нашей юностью двигало?

Улица и кинозал.

Набриалиненный жигало

у онемевшей Кабирии

сумочку там отнимал.

Долгой зимою цинготною

в ленте с печальным концом

как не оплакать залётную

птицу с белёным лицом?

Как она с миной болезною

вдруг поняла наконец,

что на плато перед бездною

с нею не друг, а подлец.

В эту минуту готовое

броситься на остриё

в тощей груди бестолковое

сердце мужало моё.

И неизвестные дивные

там громоздились вдали

снежные кряжи обрывные —

кардиограммы земли.

Март 2007.

* *

*

Мы смолоду были с тобой самородки,

но вот оказались на дне —

твоей нерасчётливо скорой походки

отчасти, считай, по вине.

Ведь помнишь, как, бодро шагая вначале,

ты вдруг задохнулась в пути:

— Россию, которую мы потеряли,

уже никогда не найти.

Я был только автор ненужных нетленок.

Ты — русая птица ночей.

Зачем же тогда в либеральный застенок

таскали выпытывать: чей?

Когда, прокурорствуя, Пемзер в колонках

мне на спину вешал туза,

возилась со мной ты, что с малым ребёнком,

рукой прикрывала глаза.

...Два лебедя здешних куда-то уплыли,

лишь домик понтонный стоит.

Запутаны кроны плакучие были,

как старые сети, ракит.

Да разве нет хлипкой надежды на чудо,

на новый лимит бытия?

И у новодевичьих башен: — Откуда

ты знаешь? — упорствовал я.

Хранятся у Грозного в библиотеке,

которую всё не найдут,

прижизненное руководство Сенеки,

как с жизнью прощаться должны человеки,

и Хроники будущих смут .

* *

*

Кленовый лист попытался в фортку

проникнуть было — и с глаз исчез,

ушёл куда-то на дно, в подкорку,

плавильню сумеречных словес...

Физалиса огоньки под снегом —

как будто связь с отдалённым брегом.

Зато синицы и зимородки

все из одной небольшой слободки.