Новый Мир ( № 7 2006)
Шрифт:
Старуха налила им соленого густого чая с молоком и маслом, посмотрела, как они пьют, потом позвала Лялю:
— Эй, балям, кель, подойди к бабушке. — Она взяла с нар и вручила девочке большой сверток. — Отдай матери, пусть приезжает еще к нам. Всегда видим, если хороший человек. И сама приезжай, не забывай Алтай.
Ляля серьезно передала подарок Тане.
— Это внучка моя. Андрюшина
— Ну что? Дочка, внучка — все равно. Мы тут все вместе живем, твой Андрюха помогает, нам помогает. Хороший парень, нам мало-мало внучок тоже. Пух козий возьми, свяжешь что в Москве.
На улице дремали в косом закатном солнце собаки, неподвижно стояли лошади. Андрюша с Геной курили возле мотоцикла, о чем-то говорили, на руле болтался маленький транзистор, из которого, подчеркивая тишину и спокойствие вечера, с шуршанием и помехами доносился французский аккордеон.
Бабка вышла из аила, взглянула на небо, потом доковыляла до них и посмотрела, как Таня с Лялей на коленках устраивалась в коляске, погладила ее по плечу.
— До свидания, дочка. Тьякши болзын .
Ни на кого не полагаясь
Родионов Андрей Викторович родился в 1971 году. Окончил Московский полиграфический институт. Выступал как лидер музыкальной панк-группы “Братья-короли”, входил в Товарищество мастеров искусств “Осумасшедшевшие безумцы”. Большое значение придает своим публичным выступлениям (“…я пишу, чтобы читать для публики и на публику”).
Автор трех книг стихов. Работает заведующим красильным цехом в Театре им. Станиславского и Немировича-Данченко. Живет в Москве.
Поэзия — часть праздника (1920)
С юных лет огромную работу
они совершают ...я знаю семью
мать служащая, носят резиновые боты
две дочери с годами — тремя и шестью
в учреждение детское детей не устроить
мать уходит на службу с утра
и вот картина: сидит с младшей сестрою
стережет квартиру старшая сестра
затем в час дня она запирает
на замок крошку и идет
в бесплатную детскую столовую, там сама ест
и обед для сестренки заботливо несет
кормит... а если на улице солнца ласка
ведет в столовую крошку, ной — не ной
и по пути рассказывает сестренке сказку
про девочку-зайца, случай поездной...
до революции она ехала на поезде летом
строгий кондуктор билеты проверял
железный путь изгибался лесом
у одной девочки в вагоне папа билет потерял
а может быть, и не было никакого папы
(малышке про то не говорит сестра)
вот безбилетницу вывели в тамбур
(так из-за взрослых ошибок страдает детвора)
что дальше было, сестра рассказывает крошке:
глядит она из окна на проносящийся лесок
и видит вдруг, как кто-то серый, вроде кошки
от поезда к лесу бежит наискосок
у зайчиков глазки ведь как у китайцев
бежит и за спину тут же глядит
безбилетные дети превращаются в зайцев
когда их выпихнул из поезда кондуктор-троглодит!
кушай бесплатный обед в Лиге спасения
и для мамы припрячь, сестренка, сахарок
резиновые боты на погоду весеннюю
пять селедок в месяц — наш паек
взрослый заяц тянет на волка
лапами распарывает лисе живот
дети тайного, засадного полка
сотня тысяч безбилетных заячьих рот
35% населения болеют сифом
пишет в Швейцарию Сорокин Питирим
но раком встанут все мастифы
всех доберманов со временем обматерим
две девочки домой идут, скачут два зайчика
одна — трех годков, другая — шести
и это поэзия, часть праздника
который словом приличным и не произнести
* *
*
по стеклу барабанит, как говорится, дождь
и ты сидишь, как говорится, усталая
я посмотрю, как ты живешь
и напишу о тебе интимное палево
как в фантастических миражах
приходивших на ум на пустой желудок
в чистых душах, в ясных глазах
революционных барж-душегубок
в пустых ангарах в полночный час
мне смеется крысиное племя
в тихих омутах твоих, как говорится, глаз
в белых пятнах твоих, как говорится, коленей
горючая правда всех этих дел
явится вновь ко мне в наркотических грезах
там я буду бегать с тобою смеясь, как когда-то умел