Новый Мир ( № 7 2009)

См. эту статью также: “Русский Обозреватель”, 2009, 17 и 22 апреля, 5 мая <http://www.rus-obr.ru> .

Андрей Окара. “Остров Россия”. Геополитическое сказание о граде Китеже. — “Русский Журнал”, 2009, 14 апреля < http://www.russ.ru >.

“Вероятно, через некоторое время фигура Цымбурского будет осмыслена не только в российском, но и в мировом контексте — его назовут одним из ведущих мировых интеллектуалов начала XXI века”.

“Мне тогда казалось (и кажется до сих пор), что Цымбурский по мировоззрению и особенно по мироощущению был гностиком . <...> Именно потому о своей болезни и о том, что он нее нельзя излечиться — можно лишь немного задержаться среди живущих, говорил иронично — без трагизма, страха и паники. Возможно, его самая известная концепция России-как-Острова — это именно мироощущение гностика, тяготящегося обилием, размерами и постоянным расползанием тварного мира и жаждущего скорее обрести своей небольшой участок Земли Обетованной и никого чужого туда не впускать”.

“Вадим Цымбурский не был сторонником учения об апокатастасисе и не верил, что Господь в конце концов таки спасет всех без исключения грешников. А об Аде и Рае у него были весьма жесткие и радикальные представления. Когда-то он даже заметил, что Освенцим и ГУЛАГ в сравнении с Адом — это просто санатории”.

Юрий Павлов. Мемуары шестидесятников: взгляд из Армавира. — “День литературы”, 2009, № 4, апрель < http://zavtra.ru >.

“Отвечая на различные упреки, раздающиеся в адрес „шестидесятников” в последние годы, Евгений Александрович заявляет: „Про нас, шестидесятников, порой сквозь зубы говорят, что наша смелость была ‘санкционированной‘. Это зависть к тому, как нас любили. Нам никто ничего не дарил — мы брали боем каждый сантиметр территории свободы”. По логике Евтушенко, и Анна Ахматова попадает в завистники поэта. Она, свидетельствует Лидия Чуковская, довольно критично отзывалась о Евгении Александровиче как человеке и поэте. Показательно, что на утверждение Чуковской: „Начальство их недолюбливает”, — Ахматова отреагировала так: „Вздор! Их посылают на Кубу! И каждый день делают им рекламу в газетах. Так ли у нас поступают с поэтами, когда начальство не жалует их на самом деле!”” (Чуковская Л. Записки об Анне Ахматовой. Т. 2. — Санкт-Петербург, 1996)”.

Писателю пригодится любая чушь. Евгений Попов о сибирском диалекте, мате и детских вопросах. Беседу вел Михаил Бойко. — “НГ Ex libris”, 2009, № 16, 30 апреля.

Говорит Евгений Попов: “Помню встречу с Валентином Катаевым, которого я уважаю как писателя, но не как общественного деятеля. Катаева спросили: как же так, раньше он восхвалял советскую власть, а в последних книгах стал отзываться о ней критически. Он сначала сделал вид, что оглох. А когда наглый молодой человек повторил свой вопрос…

— Это были вы?

— Нет, что вы. Я всегда был скромным… То он посмотрел на наглеца и сказал: это детский вопрос. Я так потом и назвал свою статью к 100-летию Катаева — „Детский вопрос и тайна Валентина Катаева”. Когда Феликсу Кузнецову задавали тот же вопрос, он отвечал, что у него ролевое сознание. То есть он играл роль, допустим, секретаря Московской писательской организации, а теперь играет, например, роль директора Института мировой литературы”.

Почему исчез спрос на мужество. Беседовал Андрей Рудалёв. — “Литературная Россия”, 2009, № 16, 24 апреля.

Говорит Илья Плеханов, главный редактор альманаха “Искусство войны”: “Я-то считаю, что заказ на мужество в обществе есть, он есть у читателей, у общества, но его нет в сложившейся литературной среде”.

“Я давно замечаю, что люди в массовом порядке скачивают и распечатывают современную военную литературу с ветеранских сайтов, раздают эти распечатки, дарят, обсуждают. Я видел наши альманахи буквально зачитанными до дыр, прошедшими через сотни рук. Ничего подобного не наблюдаю ни в отношении толстых литературных журналов, ни в отношении вообще какого-либо другого жанра литературы. Все это напоминает какой-нибудь самиздат и распечатки советских времен. Вот это альтернативное и неформальное человеческое распространение популярности военной литературы в стране очень показательно”.

“Не так давно я начал сталкиваться в литературной среде с расхожей недовольной фразой, что пишущие ветераны просто „метят свою территорию”. Причина у этой фразы одна: страх. Страх, что появляется живая литература о настоящих живых героях, и страх, что теперь станет труднее вешать лапшу на уши на тему войны”.

“Производство правды — жестокое дело”. Беседу вела Елена Дьякова. — “Новая газета”, 2009, № 45, 29 апреля.

Говорит прозаик Александр Терехов: “Я не коллекционер. Хотя если бы у меня было несколько жизней, я бы обязательно написал веселую книгу о собирателях советской военной игрушки. С одной стороны, это достаточное открытое, пестрое сообщество, размещающееся на земле бывшего Советского Союза, — человек двести, в котором довольно много отставников из армии и органов. С другой стороны, внутри этого разношерстного племени есть закрытая структура — клуб имени маршала Ворошилова,

в котором состоят хорошо если человек десять, и они, я думаю, в основном и держат в своих руках самое ценное, что есть среди советских солдатиков: солдатиков тридцатых и сороковых годов. Это таинственные, исключительно серьезные люди, которые помимо тайных знаний обладают теперь еще и несметными капиталами, поскольку цены на солдатиков невероятно выросли за последние годы…”

Александр Пятигорский. Контуры будущих форм политического мышления. — “Неприкосновенный запас”, 2009, № 1 (63) < http://magazines.russ.ru/nz >.

“<...> сегодня политическое будущее планеты описывается на языке ее политического прошлого, а точнее на языке, которым политики и политические мыслители описывают политическое прошлое той же планеты”.

“Я думаю, что наиболее перспективной может оказаться именно слабоспециализированная интеллектуальная элита, которая нужна, прежде всего, самой себе . Она будет естественным „местом” для тех, кто является интеллектуалом по своей индивидуальной природе, а не по социальной функции”.

Евгений Рейн. “Россия — мое родное пространство”. Беседу вел Игорь Панин. — “Литературная газета”, 2009, № 15, 8 — 14 апреля.

“Я знаю одного поэта, у которого абсолютно гладкая и счастливая судьба, — это Саша Кушнер”.

“Может, меня не надо было издавать в 25 лет, но ждать до 49 — это очень тяжело”.

“Мемуаров в классическом понимании у меня нет, но если Бог даст еще пожить, то, возможно, напишу. Делать-то мне сейчас особенно нечего…”