Новый Мир ( № 9 2005)

Андрей Убогий. Путешествие к Пугачеву. — “Наш современник”, 2005, № 6.

Урал. Казаки. Бунт. “Есенинский Пугачев — это третий из Пугачевых, явившихся в русской литературе (два первых принадлежат, как мы помним, Пушкину)”.

Борис Хазанов. Смысл и оправдание литературы. Выступление в мюнхенском Русском литературном кружке. — “Новый Журнал”, Нью-Йорк, 2005, № 239 <http://magazines.russ.ru/nj>.

“Вернемся к морали: что же все-таки стряслось с „идеалами”? А ничего — их попросту больше нет. Они исчезли. Литература отгрызла их, как волк — лапу, защемленную в капкане. Осталось другое — и я не думаю, что оно противоречит нашему представлению о литературе как о высокой игре. После дурно пахнущего натурализма, после гнилостного эстетизма, после проституированного соцреализма, после всяческого хулиганства и раздрызга мы возвращаемся в пустующую башню слоновой кости, на которой висит объявление „Сдается внаем”, и с удивлением замечаем, что с тех пор, как ее покинули последние квартиранты, кое-что переменилось. Тысячу раз осмеянная башня стала не чем иным, как одиноким прибежищем человечности. Подумайте над этим. Читайте хороших стилистов. Что такое стиль? В самом общем смысле — преодоление хаоса. Ничто так не очищает душу, как чтение хороших стилистов. Потому что тот, кто хорошо пишет, отстаивает честь нашего языка, другими словами — отстаивает достоинство человека”.

Егор Холмогоров. Стратегия Победы. — “Спецназ России”, 2005, № 5, май.

“Война — высшая форма существования человеческого общества. Это не означает, что люди трудятся, творят и рожают детей только ради войны и что война „лучше” мира. Просто война была и остается мерой всех человеческих вещей, она всему устанавливает подлинную цену и все проверяет на прочность. Человек и плоды его деятельности существуют для того, чтобы пройти испытание войной, и то, что его не прошло, является в каком-то смысле ненастоящим, а может, и прямо фальшивым. Поэтому заклинание „лишь бы не было войны” — это декларация трусости, демонстративный отказ от проверки себя на подлинность. Государство, принимающее идеологию „мира любой ценой”, обязательно оказывается дешевой подделкой. <…> Сегодняшняя Россия, боюсь, войны не выдержит. Потому, что в ней нечему выдерживать эту войну, нашими же руками был разрушен тот цивилизационный стержень, который давал смысл жизни нашему народу долгие десятилетия. А в отсутствии этого стержня мы обречены на поражение скорое и бесславное и в лучшем случае на долгое партизанское сопротивление. Но пока еще мир, пока идут, быть может, последние годы, месяцы мира, мы должны вернуть своей цивилизации, своему общему существованию смысл и будущее. И тогда любая самая страшная война послужит лишь к нашей славе”.

Александр Храмчихин. Российская армия: что есть, что надо и что будет. — “Апология”, 2005, № 3, май.

“А надо было создавать армию с нуля еще тринадцать лет тому назад”. Главный враг — не НАТО, а Китай.

См. также: Анатолий Цыганок, “Российская армия 2040 года” — “Русский Журнал”, 2005, 3 мая <http://www.russ.ru/culture>.

См. также: Александр Храмчихин , “Вторая мировая: сослагательное наклонение” — “Знамя”, 2005, № 5 <http://magazines.russ.ru/znamia>.

Павел Хюлле. Касторп. Роман. Перевела с польского К. Старосельская. — “Иностранная литература”, 2005, № 6.

“В знаменитой многостраничной „Волшебной горе” Томаса Манна есть одна-единственная фраза, побудившая Павла Хюлле написать целый роман под названием „Касторп”; эта фраза — „Позади остались четыре семестра, проведенные им [Касторпом] в Данцигском политехникуме…” — вынесена в эпиграф. Хюлле живет в Гданьске (до 1918 г. — Данциг), этот красивый старинный город — полноправный персонаж всех его книг, и неудивительно, что с юности, по собственному признанию писателя, он „сочинял” события, произошедшие у него на родине с героем „Волшебной горы”. <…> Авторитетный критик Михал Табачинский увидел в осуществленном Хюлле замысле нечто среднее между „авторской гордыней (могу не хуже Манна) и смиренностью (подражание как форма преклонения — вещь известная, а преклонение требует смирения)” и заключил: „Смиренность выказана по отношению к достойному образцу, а гордыня безусловно оправданна”” (от редакции).

Тамара Церетели. Бесценный урок унижения. — “Иностранная литература”, 2005, № 6.

“Характерно, что русские писатели в Америке осознавали себя эмигрантами — именно так их называли на родине, и так они продолжали себя именовать по прошествии многих лет. Слово „иммигранты”, каковыми они были с точки зрения Америки, в их среде так и не прижилось. Они чувствовали себя именно уехавшими, изгнанными (а многие из них и были изгнаны в прямом смысле слова), но не „въехавшими” в США”.

Вероника Чернышева. Проводы феномена. — “Независимая газета”, 2005, № 124, 22 июня.

В Ростовском государственном университете прошла международная научная конференция “Университеты и интеллигенция в России (конец XIX — начало XXI в.)”. Говорит участник конференции профессор Варшавского университета, глава Восточно-центральноевропейской школы гуманитарных исследований Варшавского университета Ежи Аксер: “В нем [интеллигенте] всегда должен быть элемент антисистемности, анархизма. <…> Интеллигент — это ментальная болезнь. Мы не можем говорить о полуинтеллигентах, четвертьинтеллигентах, хотя в Польше есть такие понятия, мы их употребляем в шутку. Мне понравилась точка зрения одного из докладчиков, что интеллигент — это тот, кто всегда находится между рынком и властью, он всегда занят тем, что невыгодно”. В качестве позитивных примеров настоящих, классических интеллигентов Ежи Акслер называет Дмитрия Лихачева и Юрия Лотмана. “Вряд ли кто-то из близко знавших Юрия Лотмана поспорит, что он по всем параметрам подходил под любое определение интеллигента, в какой бы системе знаний мы ни рассуждали об интеллигенции. Кстати, его притчу про старушку, которая каждый день ходила к морю с факелом и, не обращая внимания на упреки и насмешки, верила, что рано или поздно с божьей помощью море загорится, я бы назвал аллегорией миссии интеллигенции в обществе”.

Да зачем же море-то зажи…?!. Профессор, кажется, сам не понял, что сказал, но попал — в самую точку.

См. также: “Итак, интеллигенции — тем, кто себя причисляет к таковой не по долгу службы, предстоит отрефлексировать собственную неуместность. Что не означает, что она когда бы то ни было вся вообще уместна и востребована. Всегда и везде востребованы хлеб и зрелища. А публичная мысль об Общем Благе... не востребована, но — более или менее . Теперь она оказывается намного более не востребована, чем сравнительно недавно”, — пишет Игорь Немец (“Уходим. Интеллигенты под консенсусом” — “Русский Журнал”, 2005, 10 июня <http://www.russ.ru/culture> ).

Вадим Шефнер. Последний суд. Рассказ. Вступительное слово И. Кузьмичева. Публикация Д. Шефнера. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2005, № 5.

“В шефнеровском архиве сохранился план неосуществленного прозаического сборника, где значатся рассказы, так никогда и не увидевшие свет. Открывает тот сборник рассказ „Последний суд” („Сутяга”), принадлежащий к военному циклу” (И. Кузьмичев).

Составитель Андрей Василевский.

“Вопросы истории”, “Гипертекст”, “Город”, “Дети Ра”, “Звезда”, “Знамя”,

“Молодость”, “Футурум Арт”

Михаил Айзенберг. Признаки тихого наводнения. — “Знамя”, 2005, № 6 < http://magazines.russ.ru/znamia>.

И кричит на людей кащей:

почему вода не становится горячей?

и нельзя согреться теплых среди вещей?

Теплые вещи становятся холодней,

дни короче, ночи длинней, длинней.

С этим нельзя смириться.

Ближние клетки сознанья стоят пусты.

Только шакалы воют, поджав хвосты,

в дальних углах умственного зверинца.

Очень цельная у М. А. подборка — сильных, страшных, лирических стихов, которые держат друг друга, как ребра — грудную клетку. Прочитал, и поплыли ассоциации, но автор написал от себя — под отбивкой, — что у него крепкое алиби: они написаны летом и ранней осенью 2004 года. Посмотрите.