Новый мир. Черная смерть

— Слушай, ты! Заткнись сейчас же! — раздраженно крикнула я, понимая, что эта псевдо-Мира сейчас пытается манипулировать Матвеем.

Но, кажется, парень не осознавал этого. Либо осознавал, но так хотел снова увидеть близкого человека, что совсем забыл о нашей миссии.

— Жень, пожалуйста! Всего минуту! Дай мне всего одну минуту, — грустно произнес он и протянул руку к голограмме, вот только я не стала идти у парня на поводу.

Резко схватив того за руку, я грубо оттянула его назад и громко крикнула:

— Оператор! Я требую соединить меня с оператором! А ты, Матвей, прекрати тут сопли размазывать. Соберись! Помнишь, о чем мы говорили? Ни с кем не разговариваем, никому не верим! Это не Мира. Это просто программа, которая приняла образ твоей девушки. И вот что интересно. Сколько же тебе лет, псевдо-Мира, раз ты видела невесту Матвея?

— Я чуть младше тебя, Женя, — улыбнулась голограмма. — Я родилась много лет назад. Меня создали, чтобы наблюдать за вами. Собирать информацию. Я знаю тебя, Матвея, Лекса. И не нужно меня бояться. Я никогда не стану тебе врать. И я знаю намного больше, чем ты думаешь. Хочешь, я покажу тебе дочь?

А вот после этих слов я чуть не задохнулась от возмущения. Эта тварь собиралась прикинуться моей дочерью! Я уже хотела было кинуться на нее, но внезапно рядом вспыхнул еще один огонек, и прямо передо мной возникла белая капсула на постаменте.

От неожиданности я встала как вкопанная, а потом неловко приблизилась к новой голограмме. Моя девочка продолжала спать. Она выглядела так, как будто мы расстались только вчера. При виде дочки из памяти сразу же стерлись все долгие года без нее, и боль, которая со временем начала притупляться, пронзила меня с новой силой.

— Это не запись. Это то, что прямо сейчас происходит в цитадели с твоей дочкой, — снова зажурчал голос, словно ручеек, а у меня в этот миг что-то торкнуло внутри.

Я буквально бухнулась на пол, продолжая смотреть на дочь. Мира же снова обратилась к Матвею. Они опять начали общаться, а я все никак не могла оторвать глаза от дочки.

«Моя девочка. Аня снова со мной!» — вертелась в голове навязчивая мысль. А «Источник» продолжал журчать где-то рядом, стирая сомнения, тревоги и страхи. И в этот момент все проблемы Альянса стали казаться мне незначительными, а мир, вирус, друзья отошли куда-то на второй план.

Глава 37

— Женя, проснись! Жень, это не твоя дочь! — как сквозь сон, услышала я голос Лекса.

— Как это не моя дочь? Посмотри, это она! — чуть слышно возразила я.

— Нет. Система защиты цитадели. Помнишь? Она была повреждена. Из-за этого возник риск разблокировки всех эвакуационных дверей. Ты ведь понимаешь, что, случись такое, толпы монстров вырвались бы наружу вместе с жуткой тварью, обитающей в глубинах города. Совет не мог этого допустить и принял решение полностью изолировать подземное убежище. К его камерам нельзя подключиться. Если не веришь, спроси своего напарника. Он этим занимался.

Услышав эти слова, я встрепенулась и внимательно посмотрела на Матвея. Тот как ни в чем не бывало продолжал общаться с Мирой. Он счастливо улыбался и шутил. Никогда не видела его таким.

«Один раз попав к источнику, человек меняется навсегда», — мелькнула в голове зловещая мысль, и я решилась. Быстро подошла к товарищу и громко спросила:

— Матвей, подземное убежище изолировали и теперь к его камерам никак нельзя подключиться?

— Что? — непонимающе произнес парень, с трудом оторвавшись от Миры.

— Я говорю: мог ли «Источник» подключиться к камерам подземного города?

— А, вот ты о чем. Нет, не думаю. Это технически невозможно. Этот проект мне Лекс доверил. Я все сделал. Систему запаролил так, что ее за тысячу лет не взломать. А еще я отключил все датчики, принимающие и передающие сигналы. И все двери заблокировал. Их нельзя открыть. Только полностью уничтожить. Но тогда откроются все выходы, а это не нужно никому.

— Стоп, подожди. Значит, даже с пчелкой мне туда не попасть? — дрогнувшим голосом спросила я.

— Вообще-то, попасть можно. Я оставил лазейку. Там… — начал было парень, но я тут же зажала ему рот рукой и с подозрением покосилась на голограмму.

Медленно до меня начало доходить, что произошло. Меня обдурила чертова программа! Искусственный интеллект! И я ведь повелась. Вместо того, чтобы включить критическое мышление и расспросить товарища, поверила информации, которую мне дал компьютер!

— А ну, быстро свяжи меня с оператором, чертова железяка! А то я сейчас тут все крушить начну, — злобно пискнула я и выпустила когти.

Однако мои слова не произвели на Миру должного впечатления. Она посмотрела на меня добрыми глазами, мило улыбнулась и тихо прожурчала:

— Женя, нет никакого оператора.

— Как это нет? Хочешь сказать, что ты сама по себе работаешь? К Матвею лезешь, мне сказочные фильмы показываешь. Сама? По своей воле?

— Да. Вам это было нужно, чтобы успокоиться и восстановить душевное равновесие. Я хотела помочь.

— Да кто дал тебе такое право? И почему ты думаешь, что можешь решать вместо нас?

— Жень, успокойся, пожалуйста. Мира нам не враг! — недовольно буркнул Матвей, но меня уже понесло.

— Ты говоришь, что не станешь врать. Но ты уже обманула! Показала то, чего нет!

— Почему же нет? — удивилась голограмма. — Твоя дочь есть. В данное время она спит в капсуле в цитадели. Я просто воссоздала этот момент.

— Ты показала срежиссированный мультик. А что на самом деле с ней происходит, ты не знаешь! И вообще, как ты могла это сделать? Допустим, если ты собирала информацию еще до апокалипсиса, ты знаешь, как выглядит моя дочь. Но вот капсулы видели только я и Лекс!

«И Темыч. Я показал ему свои воспоминания», — тут же мелькнул голос в голове, а мне стало страшно.

— Темыч… Это он тебе рассказал о них? А потом ты все нарисовала! С помощью этой… Как она там называлась… Программа, которая и чужое лицо в фильм подставить может, и по описанию картинку нарисовать.

— Нейросеть. Эту программу называли нейросетью, — подал голос Матвей.

— Да, точно. Получается, Темыч работал с тобой! И что же с ним стало? Это ты его убила, да?

— Женя, я никого не убиваю, — ответила Мира, принимая грустный вид. — Я здесь, чтобы помогать. И Темыч действительно был здесь. Мы с ним долго разговаривали. Он очень скучал по дочери. И боялся. За мир. Видел, как его снова штормит. Я решила помочь. Подсказала, что нужно делать.